Урожаи картофеля мы тоже получали плохие. Эта культура хорошо реагирует на обработку почвы и правильную постановку семенного дела. В Московской области имели в среднем по 60 центнеров с гектара: немыслимо низкий урожай для картофеля! Это говорит и о запущенности хозяйства, и о плохой организации производства. В дореволюционное время крестьяне Курской, Орловской и Черниговской губерний получали гораздо более высокие урожаи, а картофель там был отличным по вкусовым качествам и по размеру клубней. Подобное положение с картофелем объяснялось также падением трудовой дисциплины в связи с отсутствием крестьянской заинтересованности, особенно низкими ценами на него. Сталин приказал платить колхозам 3 копейки за каждый сданный государству килограмм. Стоимость подвоза на заготовительные пункты и то обходилась дороже. Затраты труда на картофель не оправдывались, пропадала всякая заинтересованность, когда колхозник на трудодень получал копейку. Тогда в деревне говорили: «Работаю за палочку». Палочку поставят в ведомости, то есть отработал трудодень, получи копейку. Некоторые колхозы, а таких было немало, вообще ничего на трудодни не давали. И крестьяне старались избежать работы в колхозе, живя за счет произведенного на приусадебных участках или добывая средства жалкого существования какими-то другими способами.
Пришлось пересмотреть цены и изменить систему заготовок. В совхозах рабочие еще имели какие-то гарантированные ставки, а в колхозах распределение велось по трудодням. Правда, у нас тогда имелись ограниченные возможности, мы были бедны. Но главное заключалось в том, что Сталин приучил нас смотреть на крестьян без уважения, как на быдло, не ценя крестьян и их труд. Он знал только одно средство работы с деревней – нажим, выколачивание сельскохозяйственных продуктов. Цены на них устанавливались ниже их себестоимости. Очень мало было тогда колхозов, которые в результате более высокой культуры ведения сельского хозяйства могли как-то себя обеспечить. Абсолютное их большинство влачило убогое существование.
Картофель – трудоемкий продукт. До того, как мы ввели квадратно-гнездовой способ его посева и обработки полей трактором в двух направлениях, он требовал много ручного труда. С нововведениями производство картофеля увеличилось, затраты труда сократились, но цена, по которой он заготавливался, продолжала оставаться 3 копейки за килограмм. После смерти Сталина мы пересмотрели закупочные цены на картофель и овощи. Правда, даже новые цены тоже не очень-то стимулировали производство. Но они хотя бы улучшили экономическое положение тех колхозов, которые вели производство на более приличном уровне. Толковые руководители, знающие дело, могли теперь получать более высокие доходы.
О целине
Я хотел бы вспомнить о большой работе, проведенной в то время, когда я находился в составе руководства страной. Это целинные земли
[883]. Целинные земли – целая эпопея. Мне всегда радостно о ней вспоминать. Приезжая на целинные земли, я объезжал Казахстан, оренбургские и алтайские степи, хозяйства в Красноярском крае. Целинные земли Казахстана производили потрясающее впечатление. Это горы пшеницы и, нужно сказать, хорошей пшеницы.
Начну сначала. Встал вопрос об увеличении производства зерна. Без этого мы не могли двигаться дальше, мы не обеспечивали себя зерном. Вот тогда и возник вопрос о целинных землях. Я об этом задумался еще в 53-м году, после смерти Сталина, когда новое руководство приняло на свои плечи все заботы о стране. При Сталине мы с трудом сводили концы с концами, хлеба не хватало, надо было искать выход. Я не знаю, почему, но Сталин запрещал распахивать новые земли. Я уже останавливался на этом. После войны, в сравнении с довоенным периодом, у нас сократились посевные площади за счет земель, выпавших из севооборота в результате военных действий. Люди ушли на войну, не хватало работников, не было инвентаря, тракторов, лошадей. Выпали довольно большие площади, особенно в областях Ленинградской, Калининской, Московской и в Белоруссии. Они заросли кустарником, и их уже было трудно распахать. Мы стали искать новые возможности увеличения производства сельскохозяйственных продуктов, прежде всего зерна
[884]. Наметился единственный выход – ввод дополнительных площадей в севооборот через поднятие целинных и залежных земель. Таких земель у нас обнаружилось очень много, да и сейчас они еще остались. Правда, теперь остались в основном земли, заросшие кустарником или заболоченные, которые могут быть введены в севооборот только после мелиорации.
Президиум Центрального Комитета поручил мне наблюдать за сельским хозяйством. На первом же пленуме ЦК КПСС после смерти Сталина товарищи предложили мне сделать доклад по сельскому хозяйству. Особенно на меня нажимал Маленков. Но я пока был не подготовлен к тому и отказался: ответил, что не хочу выступать без конкретных предложений, которые нужно подкрепить убедительными доводами. Просто неприлично выступать перед собравшимися по такому важному вопросу, каким является производство сельскохозяйственных продуктов, без серьезной подготовки. Тогда условились, что в сентябре этого же года я выступлю с докладом на специальном пленуме
[885], посвященном сельскохозяйственным вопросам. Этот сентябрьский пленум долгое время считали у нас поворотным пунктом в развитии сельскохозяйственного производства
[886]. К тому времени мы уже отменили «первую заповедь», и теперь каждое хозяйство могло заготавливать семена для себя.
Тогда же решили вопрос о приусадебных участках, освободив от налога колхозников, имевших фруктовые деревья. Сталин придумал закон, по которому каждое фруктовое дерево на приусадебном участке облагалось налогом. Я рассказывал Сталину, как, посетив свою деревню, заехал к двоюродной сестре в село Дубовицы. Она сказала, что осенью вырубит свои яблони. Перед ее окном стояли очень хорошие яблони. «Замечательные деревья», – пожалел я. «Да, – ответила она, – но я плачу высокий налог, а мальчишки все равно срывают яблоки. Осенью все срублю». Сталин носился с идеей обязать каждого колхозника посадить какое-то количество фруктовых деревьев. А тут даже плодоносящие деревья собираются вырубать. Он на меня очень зло посмотрел, но ничего не ответил. Конечно, и налог не отменил. Сталин рассматривал и колхозы, и приусадебные участки как место, где можно с крестьян стричь шерсть, как с баранов. Мол, новая отрастет. Мы, отменив этот налог, как бы открыли шлюз. Затем вообще сняли все налоги с приусадебных участков и отменили с них обязательные поставки продукции
[887]. Раньше владельцы приусадебных участков поставляли государству молоко, яйца, мясо и прочее.
