– Это было слишком зло? – спросила я и потерлась лбом о его плечо. Он покачал головой и глубоко вздохнул.
– Нет, все в порядке, – шепнул он мне в макушку. – Я так скучал по тебе, Эмили.
– И я по тебе.
Он обнял меня, и я снова очутилась в другом, неизмеримо более прекрасном мире, в котором не было никого, кроме нас двоих. Я чувствовала себя под надежной защитой – нигде во Вселенной не было места уютнее его объятий.
И снова, второй раз подряд, Ева вернула нас с нашей чудесной планеты на грешную Землю. Она вышла из ванной, пожелала нам спокойной ночи и улеглась в постель. Еще пару минут она шуршала одеялом, а потом в ее углу стало тихо.
– Можно мне остаться? – спросил Элиас.
Я кивнула. Отпустить его этой ночью – мне это даже в страшном сне привидеться не могло. В знак благодарности он улыбнулся так нежно, что у меня защемило сердце. Не произнося ни слова, мы сидели на кровати и разглядывали друг друга в тусклом свете ночника. Лицо у Элиаса было по-прежнему усталое, но выражение глаз изменилось. Из них исчезла тревога – они блестели и были полны жизни. Я все еще не могла поверить, что это происходит наяву. Но вот он, сидит передо мной. Кошмар последних двух месяцев закончился. Элиас осторожно взял мою ладонь, зажал ее между своими и стал ласково поглаживать. Я улыбнулась, глядя на его руки – от них исходило чудесное тепло, которое поднималось все выше и выше – до запястья, до локтя, до плеча, – а потом распространилось и по всему телу.
– Я поставлю будильник, чтобы ты не проспал завтрашнюю встречу, – тихо проговорила я.
Он кивнул. Его взгляд был устремлен в пустоту.
– Думаешь о Джессике? – спросила я.
Он пожал плечами.
– Прости. Не могу избавиться от этих мыслей.
– Если бы мог, было бы гораздо хуже, – отозвалась я. – Тебе не за что просить прощения.
Воцарилась тишина. Элиас опустил голову и, погрузившись в раздумья, отсутствующим взглядом смотрел на свои ладони.
– Я думаю, однажды она скажет тебе большое спасибо, Элиас.
Он грустно улыбнулся.
– Надеюсь, ты права.
– Поверь мне, иначе и быть не может. – Я сжала его руку, и мы снова замолчали. Глаза у Элиаса слипались, казалось, ему стоит все больших усилий держать их открытыми.
– Может, пора спать? – предложила я.
Он кивнул, отпустил мою руку и встал, чтобы снять штаны. Я попыталась отвести взгляд, но не смогла. Странное ощущение – как будто я никогда не видела полуголого мужчину. Впрочем, тут есть некоторая доля правды – ведь мужчину, которого я так любила, я и вправду никогда не видела полуголым. Элиас заметил мой взгляд, на его губах появилась усмешка. Я поспешно отвернулась и стала возиться с будильником: поставила его на 8:30. Была уже середина ночи, и спать оставалось недолго. Я забралась под одеяло, перевернулась на бок и посмотрела на Элиаса. Он повесил сложенные штаны на спинку кровати и стоял передо мной в трусах и футболке, с растрепанными волосами. Я улыбнулась. Сердце забилось быстрее, когда он приподнял одеяло и улегся рядом. Устроившись на некотором расстоянии от меня, он подпер голову рукой. Мы лежали и смотрели друг на друга. Слова были не нужны. Все, что мы могли сказать друг другу, легко читалось в глазах.
Элиас взял мою руку, лежавшую поверх простыни, и стал ее гладить. Наши пальцы затеяли нежную игру. Я любовалась пальцами Элиаса – какие они по-мужски сильные и в то же время мягкие, и насколько длиннее моих!.. Миг был сладостный, как свежевыпавший снег из сахарной пудры, и тут из угла вдруг донесся приглушенный гул. Ева. Я о ней давно забыла.
– ОНО храпит, – заметил Элиас, подняв брови.
Я подавила улыбку.
– Да, и храпит ОНО ночь напролет.
– Выражаю свои глубочайшие соболезнования. Бедняжка, как же ты это выносишь?
– И не спрашивай, – со вздохом отозвалась я. – Тем более что храп – это еще самое невинное, что Ева вытворяет.
– То есть?
– Ну, например, несколько дней назад, приехав в Берлин, я застала ее с бойфрендом на моей кровати.
Глаза Элиаса расширились, он огляделся.
– На этой кровати? – уточнил он.
– Да, увы.
– Поэтому здесь пахнет чистящим средством?
– Неужели до сих пор пахнет?
– До меня несколько раз доносился запах, но я не стал спрашивать.
– Ну, теперь ты знаешь почему, – сухо ответила я. На его лице отразилось сострадание. Он отбросил пряди волос с моего лба, и я вновь почувствовала себя так, будто лежу на сахарной вате. Каждую бессонную ночь, – а за последние недели их выпало немало, – в воображении я рисовала себе его губы, его черты лица. А теперь стоило только руку протянуть – и я могла прикоснуться к нему.
Не торопясь он придвинулся ближе, отпустил мою руку и кончиками пальцев стал поглаживать меня по щеке. Его глаза смотрели мне в лицо, и я тонула в бирюзовом море. Словно зачарованная, я обняла его. Его большой палец скользнул по моим губам, а потом я ощутила его губы, запечатлевшие на моих нежный поцелуй. Улыбка, которую я не могла сдержать, играла и на его губах. Продолжая улыбаться, мы соприкоснулись лбами. Тепло разлилось по всему моему телу.
– Поверить не могу, что и правда лежу рядом с тобой, – прошептал Элиас.
– Я чувствую то же самое, – тихо откликнулась я.
Только побывав в аду, можно по-настоящему оценить, как прекрасен рай. А великолепие моих райских кущ не шло ни в какое сравнение с глубиной адских бездн. Я потянулась к Элиасу и поцеловала его, а он улыбнулся и медленно, нежно ответил на поцелуй. Все наши ласки, все наши движения были такими осторожными, словно мы делали это впервые. Наш поцелуй был невинен и сладостен.
– Я люблю тебя, Эмили. – Его чудный голос и сказочные слова погрузили мою душу в блаженный туман.
– Я люблю тебя, Элиас. – Мои губы едва шевельнулись, но по его глазам я поняла, что он разобрал каждое слово, каждый слог.
Мне хотелось никогда больше не вылезать из постели. Как это прекрасно – всю оставшуюся жизнь лежать, ощущать его прикосновения, вдыхать его запах и чувствовать тепло его тела! Я спрятала лицо у на него на груди и прижалась к нему. Он обнял меня. Его запах, распадавшийся на тысячи оттенков и вновь складывавшийся в одну узнаваемую ноту, кажется, пропитал меня насквозь. Элиас коснулся губами моего лба и стал покрывать его поцелуями, зарывшись лицом в мои волосы.
В этот вечер мне довелось испытать столько разных чувств!.. Сперва я была не уверена, что он вообще когда-нибудь придет; потом мы вели этот изматывающий разговор, который вытянул из меня все силы; и в конце концов меня охватила всепоглощающая страсть. А теперь, когда я лежала в его объятиях, в моей душе царил мир. Я чувствовала только счастье, любовь и покой. Словно находились мы не в этой кровати и не на этой планете, а в совершенно ином измерении, которое было куда прекраснее земного, в каком-то удивительном месте, где нет ни войн, ни страданий, ни жестокой реальности. Словно мы лежали на цветущем лугу, где слышен только тихий шелест листвы да нежный щебет птиц. Это был мир, в котором никогда не случалось ничего ужасного, мир, в котором всегда царила гармония и все имело свой сокровенный смысл.
