От Смоленска отряды генерал-майора Грекова 1-го и Денисова 7-го были от меня посланы к Красному за последовавшим туда врагом, которые в продолжении преследования до селения Крюкова отбито у врага 80 и при селении Хохлове 26 пушек и большое число пленных. Сам же я продолжал поражать неприятеля. 8-го числа ноября встретил остатки разбитых войск при Красном маршала Нея, переправившиеся у Сыро-Коренья уже в тылу моем через Днепр. 11-го числа в Орше соединенные силы хотели удержаться, однако после сражения, продолжавшегося 5 часов, неприятель из Орши с остальной пехотой выгнан, которые и там оставили нам 26 орудий. После этого неприятель не ретировался, но бежал к Толочину, быв на каждом шагу поражаем донскими полками.
В это время взяты генералы Дзевановский и Пюибюск и более 5-ти тысяч человек в плен.
Эти поражения происходили одинаковым образом до 15-го ноября, когда заняли мы Борисов, где неприятель потерял более 5000 убитыми, 7000 пленными и 5 пушек, которые мною были сданы в корпус генерала от кавалерии графа Витгенштейна. 17-го числа неприятель направил бегство на Зембит, Илию и Молодечно, потеряв на том пути многие тысячи убитыми и 5000 пленных. Я брал на каждом шагу орудия врага, пороховые ящики, которых не успевал он взрывать на воздух и которым не успевали мы делать счету. Авангард мой под командой генерал-лейтенанта Мартынова разбил французов около Зембина и, поражая их до 23-го числа, взял более 30-ти орудий. 24-го числа неприятель остановился при Молодечно, но, прогнан, и Молодечно занято соединенными войсками моего корпуса с авангардом господина адмирала Чичагова.
Между тем полковник Кайсаров, посланный от меня с сильным отрядом по переходе Борисова, напал на ариергард маршала Виктора, атаковал ее, взял 2 орудия и, будучи подкреплен присланными к нему от армии адмирала Чичагова 4-мя пехотными полками, поражал его целый день со взятием многих в плен. Потом форсированным маршем 21-го числа, зашел в голову армии неприятельской, и остатков кавалерии составленной, прикрывавшей наполеоновы обзоры, ударил на оную с быстротой в трех метах и в мгновение привел ее в замешательство; в преследовании положил на месте более 1000 человек, взял один эстандарт гвардии и все портфели государственного секретаря графа Дарю с бумагами. Подошедшая неприятельская пехота с артиллерией удержала дальнейшее преследование неприятеля, и оттуда следуя денно и нощно вместе с неприятелем, наносил ему ежечасные. Разными ударами и истреблением магезейнов поражения до самой Вильны, где впереди Остробрамской заставы неприятель, поставив 2 орудия под прикрытием отставшей кавалерии и пехоты, принимал подходящие к Вильно остатки своих войск.
Полковник Кайсаров 25-го числа подошел к Вильно скрытым образом и обошел фланг французского отряда, ударил столь сильно, что французы побежали, преследуя бегущих истреблял. В самом городе, где взял также в плен генерала Серана и других пленных, а сам вместе с тем первый занял в Вильно Рудницкую заставу. Все это время полковник Кирсанов, находясь в отряде полковника Кайсарова и командуя половиной полка Атаманского, действовал везде при поражении неприятеля и отбитии эстандарта и пушек с отличным мужеством и храбростью. Из Молодечно я согласно воле вашей светлости сдал большую дорогу, ведущую к Вильно, господину адмиралу Чичагову, а сам направил марш мой влево и 27-го числа прибыл с корпусом моим к Корчме Панарской. Тут я узнал, что французы, соединившиеся все в Вильно, даже корпуса Виктора и Удино, расположились отступить от этого города, а я расположился отрезать им путь. 28-го ноября в 7 часов утра я к Погулянке по дороге, ведущей из Вильны в Ковно, где встретился мне неприятель ретирующийся густыми колоннами в числе более 30-ти тысяч человек. Устроив тотчас батареи под командою генерал-майора князя Кудашева на вершине гор Панарских, я приказал находящемуся при мне майору Караулову предложить неприятелю пощаду, известив его, что все уже пути у отступлению ему отрезаны и что всякое сопротивление будет для него пагубно. Но упорство французов внушило им дерзость отказаться от нашего предложения. И победа, всегдашняя сопутница русским воинам, приобрела им новый лавр на Погулянке.
Артиллерия наша начала поражение, сильные французские легионы поколебались, а отряды генерал-майора Иловайского 5-го и Дехтерева довершили поражение, пробившись сквозь целые ряды пехоты французской. Между тем часть войск французских отступила в лес и, собравшись опять, спешила обойти равнину, внизу гор Панарских находившуюся, в намерении избежать последнего удара. Но, предусмотрев намерение их, я приказал тотчас одной Донской бригаде под командой генерал-лейтенанта Иловайского 5-го и драгунским полкам Житомирскому и Арзамасскому и Ольвиопольскому гусарскому, которые по моему приказанию сделали на них атаку, и генерал-майор князь Кудашев с подкреплением остальных бригад напали на них, рассеяли и истребили в один час. При этом поражении взято 28 орудий, 5 знамен, множество пленных и весь обоз неприятельский.
29-го, 30-го ноября, 1-го числа декабря бегство французов направлено было в Ковно. Многие тысячи трупов, усеянных по дороге, так и обеим сторонам свидетельствовали поражение их. На каждом шагу французы лишались людей, пушек и пороховых ящиков с снарядами.
2-го декабря поутру приблизился я к Ковно, авангард мой встречен был неприятельскими орудиями, поставленными во всех предместиях города и даже на противоположной стороне реки Немана. Я отрядил часть войск под командой генерал-майора Кутейникова 2-го вправо, а генерал-майора Каменева и генерал-адъютанта графа Орлова-Денисова влево, которые перешли реку Неман по льду и обошли Ковно, напали столь стремительно на отступающего неприятеля, что четыре колонны были истреблены наголову, а при последнем убит и главнокомандующий их генерал французский. Искусное же действие артиллерии нашей, направляемое войсковым старшиной Кирпичевым, принудило умокнуть неприятельские орудия, в укреплении Ковенском бывшие, и город очищен, где, кроме больных, захвачено в плен более 1000 человек и 21 орудие, 800 пороховых ящиков, до 60-ти тысяч ружей, из которых не успели они половины сжечь, и магазины с жизненными припасами найдены в городе. За остатками же неприятеля, оставившими Ковно, преследовали до Волковиска, взято 3 орудия и большое число пленных, где отличился полковник Ефремов. В городе Ковно и в преследовании до Волковиска полонено до 10000 пленных и 436 штаб– и обер-офицеров.
Итак, большой армии его из всех разных корпусов не более упущено как до 2-х тысяч человек. Из Ковно я по повелению вашей светлости перешел реку Неман и вступил в границы неприятеля. Шел я через Нейштат, Шарвинти, Пильколен до Инстербурга и не останавливаясь ни на один день, следовал до города Вейлац и Алленбурга. Тут узнал я, что стараются соединить все свои силы с новоприбывшими полками, следующими из Данцига на помощь корпусу Макдональда, и потому немедленно отправил генерал-адъютанта Чернышева с сильным казачьим отрядом и 4-мя орудиями Донской конной артиллерии, предписав ему стараться всеми силами обходить неприятеля и разбивать передние его войска; а сам через Фридланд, Домнау и Пресиш-Эйлау спешил к Мильгаузену, куда тянулся из города Кенигсберга неприятель корпуса маршала Макдональда.
Генерал-адъютант Чернышев выполнил предписания мои в точности. Он обошел французов и на каждом шагу поражал и брал в плен. По прибытии моем в Прейсиш-Голанд, получил я известие, что вице-король итальянский с маршалом Виктором находится в городе Мариенвердере, а потому предписал Чернышеву быстро туда следовать, куда он прибыв, напал на них. Мариенвердер занял, и отбито 15 пушек большой армии, увезенных от Немана, и до 1000 пленных; а сам вице-король с маршалом едва спаслись бегством не более как с 400 человек. И так вся армия его погибла на прах.
