В это время с рядом стоящей зенитной батареи принесли трос, привязали к бревну, на пароме продвинулись на середину реки, спустили бревно по течению, паромщик ухватился за бревно, обратным ходом парома подтащили его к берегу. Он сильно наглотался воды и терял сознание. Но на берегу его уже ожидал батарейный фельдшер, он его откачал, привел в чувство и увез в госпиталь. Спасли-таки человека, а то унесло бы в море и утонул. Что же произошло? Паромщик, оставив у того берега паром, пошел на шлюпке к этому берегу, волна перевернула ее и течением унесло в море, а сам он ухватился за старый паромный трос.
В начале октября войска 46-й армии продолжали наступать в горах, и штабу базы потребовалась более ясная обстановка, так как в донесения и оперсводки вкрадывались искажения и расхождения. И вообще личные контакты не заменишь бумагами. И я выехал в штарм-46 для уточнения положения войск наших и противника.
О, сегодня не узнать Микеладзе! Он показал свою рабочую ситуативную карту, и мне стало ясно, почему наштарм в таком приподнятом настроении. За три недели наши войска заметно продвинулись вверх к перевалам. Значит можем воевать! И неплохо! И даже продвигаться! Наступать, продвигаясь вверх в гору! Значит, смогли мы и обороняться, да тем более в выгодном положении – на перевалах, когда враг карабкался вверх и его бьют не только свинцом, но даже камнями можно было забросать. И вообще, всегда считалось более мудрым удерживать рубежи, чем потом из-за нерадивости отбивать их, да еще из невыгодного положения. И нести потери. И как в этом деле многое зависит от начальника – предприимчивого, смотрящего и устремленного вперед, с чувством собственного достоинства, то есть с высоким чувством ответственности за порученное дело.
Михаил Герасимович Микеладзе позвал оператора и приказал нанести на мою карту весь ход событий в горах за последние две недели в полосе 46-й армии и у соседей: справа – в Северной группе войск на Тереке, и слева – в Черноморской группе войск от Сочи до Новороссийска. И если обстановка в обеих группах войск пока для нас не стабилизировалась окончательно, хотя и не была такой грозной, как в августе и сентябре, то в 46-й – просто радовала: врага прижимают к перевалам повсеместно. Как раз подошло время ужина, и Микеладзе пригласил меня к столу. Вот на этот раз мы с удовольствием выпили нашу фронтовую чарку, но грузинского коньяка. Было за что. И наше застолье затянулось на целый час.
Я уже собирался возвращаться, как Микеладзе получил сообщение: в командование Черноморской группой войск вступил генерал И.Я. Петров. О, это приятная новость для меня! Было совершенно очевидным, что Иван Ефимович отличился в Северной группе войск – не пустил своей 44-й армией врага через Терек по кратчайшему пути к Грозному и далее к Баку. И как результат получил высокое назначение, поставлен Ставкой во главе объединения, в которое входят пять армий – по количеству армий это фронтовое объединение. Я был рад за близкого мне человека. Но и находился в смятении. Черноморский флот оперативно подчинен командующему ЧГВ. Октябрьский и Петров поменялись ролями – теперь первый, хотя и оперативно, но подчинялся второму, а их личные взаимоотношения желали лучшего. И что-то теперь будет? Успокаивал себя тем, что прежде всего долг, и главное: у обоих одинаковые цели в борьбе.
В Советских Вооруженных силах произошло крупное событие: восстановлено единоначалие – упразднен институт комиссаров, они становились заместителями командиров по политчасти. Это решение Центрального
Комитета партии благотворно сказалось на дальнейшем ходе боевых действий. А в свое время, смею утверждать, что наше отчаянное положение в сорок первом и сорок втором было выправлено и страна спасена, потому что советские воины, ведомые командирами и комиссарами, выстояли, а потом и нанесли поражение врагу. И в этом свою выдающуюся роль сыграли комиссары. Они честно выполнили задачу партии, обеспечив перелом в войне.
По окончании обороны Севастополя, в ходе борьбы за Кавказ, надводные и подводные силы флота, военно-морские базы, флотская авиация выполняли многочисленные боевые задачи: артподдержка левого фланга ЧГВ, защита наших кавказских морских коммуникаций, осуществление морских перевозок войск, нарушение вражеских морских коммуникаций у Крыма и в западной половине моря, нанесение артиллерийских ударов по морским базам противника. Корабли адмирала Владимирского и Фадеева действовали с большим перенапряжением, находясь в непрерывных походах и боях. Они не только конвоировали транспорты, но и были привлечены к перевозкам войск из Поти и Батуми к суше, так как приморская одноколейная железная дорога не справлялась с воинскими перевозками.
Помимо трех дивизий мы доставили туда еще четыре стрелковые бригады. Весьма эффективной была доставка войск на крейсерах и эсминцах, и среди них особенно выделялся крейсер «Красный Крым» под командованием капитана 1-го ранга А. Зубкова. Только в октябре за трое суток он дважды обернулся в Туапсе и доставил туда большую часть войск 8, 9 и 10-й гвардейских стрелковых бригад. В этом деле командиру было на кого опереться: благодаря высокой организации на корабле, целеустремленной работе и распорядительности старпома Л.Г. Леута и замполита Ф.П. Вершинина крейсер затрачивал на посадку войск и погрузку техники два часа, а на выгрузку – полтора, и снова в бой-поход. Не уступал ему и крейсер «Красный Кавказ», в командование которым вступил герой Одессы и Севастополя капитан 2-го ранга В.Н. Ерошенко, ранее командовавший лидером «Ташкент». Крейсер попал в надежные руки, и его экипаж продолжал прославлять гвардейское знамя корабля. В доставке войск и охранении судов с войсками отличились и заслуживают похвалы экипажи кораблей, которыми командовали С.С. Ворков, П.А. Бобровников, A. Н. Горшенин, В.С. Шишканов, В.М. Митин, Р.Ф. Годлевский, В.М. Шегула, Е.А. Козлов, О.И. Шевченко, B. Г. Бакарджиев.
Глубокой осенью сорок второго года жестокие бои шли в самом Сталинграде, точнее в его развалинах, к северу от него немцы в узкой полосе вышли к Волге.
Волжская флотилия героически сражалась, помогая Сталинградскому фронту огнем и перевозками через реку пополнений и снабжения, но главное, флотилия, отбивая атаки с воздуха по конвоям, усиленно траля мины, проталкивала караван за караваном судов с горючим на север к фронтам. Гитлеровская армия, истекая кровью, мобилизуя все силы, пыталась овладеть Сталинградом, чтобы выйти на Волгу и распространиться по всему нижнему течению, все с той же целью: пресечь доставку горючего нашим фронтам. Eta Кавказе положение для нас продолжало стабилизироваться. У Новороссийска немцев не пустили дальше, у Туапсе они не могли пробиться к городу, на Тереке враг решил прорваться к Орджоникидзе и Грозному по Эльхотовской долине, но ему был дан бой, с большими для него потерями, особенно в танках. В нашей полосе войска 46-й армии продолжали наступать в южных предгорьях, отбрасывая к перевалам и далее горные части противника.
Желая быть вместе с корабельными соединениями флота, комфлот перевел свой КП и штаб флота в Поти, которые разместились в здании нашего штаба. Теперь наштафлота Елисеев – рядом, и для меня это большое облегчение. Комфлот предупредил командиров соединений флота, что своим присутствием в Главной базе он не нарушает прав командира Главной базы, сложившиеся взаимоотношения и взаимодействие остаются в силе. Возвратившись после первой встречи с комфлотом, получаю его приказание уничтожить карты с теми ненавистными кружками, которые я нанес в конце августа, что я с удовольствием и сделал.
