Жить на тринадцатом этаже находилось мало желающих. Точнее, никого. Так что Рубин выкупила все квартиры и объединила их. Ей казалось очень романтичным такое уединение. Живущие внизу никогда не поднимались сюда, живущие сверху пробегали этот этаж максимально быстро и поплевывая через левое плечо. Рубин смеялась, что ей каждый месяц приходится нанимать уборщицу, чтобы отмывать дверь от плевков. Конечно, шутила. Каждый сантиметр здесь под заклинанием, и сейчас Сапфиру тоже приходилось рисковать.
Звонок отозвался романтической мелодией в ушах и тихим трепетом в сердце, воскресив множество воспоминаний, приятных и не очень. Конечно, звонок был лишь традицией. Если Рубин дома, она уже давно знала, кто к ней поднимается. А если не дома, тем более.
Дверь медленно приоткрылась, ему предлагали войти. Сапфир осторожно шагнул внутрь. Ничего не произошло, значит, Рубин не против поговорить. Это дарило надежду и одновременно вселяло страх. Скорее всего, он добровольно сует голову в петлю, предоставляя заклинательнице возможность добить его.
Рубин ждала его в спальне. Сапфир усмехнулся: некоторые не меняются, оставаясь в плену своих привычек. На широкой кровати, устланной множеством шелковых покрывал и заваленной горой разноцветных подушечек, возлежала она. Мужчина сглотнул, вцепившись в резную спинку козетки. Всю ироничность с него словно ветром сдуло.
Полупрозрачная ткань белоснежного пеньюара подчеркивала все прелести Рубин. Рассыпанные по подушкам пряди создавали впечатление, что женщина объята пламенем. Тонкие пальчики кокетливо перелистнули страницу небольшой брошюры, а изумрудный взгляд из-под густых ресниц подмечал все эмоции на лице мужчины. Голос Рубин зазвенел веселым колокольчиком:
– Ты жив? Какая неожиданность!
– И ты жива, моя старушка, – медленно проговорил Сапфир, пытаясь скрыть восхищение ее красотой. – Привет тебе, привет…
– А можно узнать, как тебе удалось выжить? – перебила его Рубин тоном практикантки медицинского учреждения, которой попался больной, не вписывающийся в учебные знания.
– Я не совсем выжил, – Сапфир расстегнул рубашку, обнажая грудь. – Так сказать, частично.
Книжка выпала из пальцев Рубин, зеленые глаза загорелись интересом. Женщина змеей скользнула по шелковым простыням. Пеньюар, небрежно перехваченный поясом, распахнулся на груди, но Рубин и не думала его поправлять, позволяя оцепеневшему Сапфиру любоваться ее прелестями. Поднявшись с кровати, заклинательница подошла к нему, пальчики с любопытством коснулись белесых пятен на коже.
– Больно? – спросила она.
Сапфир поежился, не услышав в ее голосе ни жалости, ни сожаления. Рубин обошла его, осматривая со всех сторон, и лукаво улыбнулась.
– А ты еще где-нибудь окаменел? – игриво спросила она, руки ее скользнули в брюки Сапфира.
Тот отступил, нахмурившись:
– Наигралась?
– Не спеши, милый, – томно проговорила она. – Мы только начали. Не зря же ты преодолел столько ступенек! Я видела, как тебе непросто. Так романтично! Словно бравый рыцарь, ты лез на башню к принцессе… так получи же свой приз.
– Мне не интересны твои игры, – холодно ответил Сапфир. – Мне нужно поговорить с тобой о заклинании маски.
Жеманность слетела с Рубин так же быстро, как порыв ветра уносит последние клочки утреннего тумана. Заклинательница запахнула халат.
– Не о чем говорить! – резко заявила она.
– Действительно? – Сапфир иронично улыбнулся и почувствовал себя увереннее. – Ты хочешь сказать, что гиза золотого барьера не у тебя? Тогда я не прирожденный!
– Ты идиот! – с жаром крикнула Рубин. – С чего ты взял, что она у меня?
– Ты ее стащила, – спокойно сказал Сапфир, ощущая себя почти победителем. – Якобы для моего брата. Да, ты хотела, чтобы все думали, будто гиза у Дрона. Но она до сих пор у тебя, я уверен в этом. Как и в том, что применяла ты ее лишь однажды. Считаешь себя умнее всех, Рубин, но мой брат не оставит тебе этот козырь, он…
– Ой, Сапфир, ты все такой же наивный чукотский мальчик! – внезапно расслабившись, расхохоталась Рубин. – Приполз ко мне едва живой, чтобы угрожать братом? Смарагд не будет требовать заклятие, потому что убил меня.
Сапфир осекся и внимательно посмотрел на Рубин. Она подошла к туалетному столику, касаясь мягких кисточек тонкими пальцами. Он точно видел страх в зеленых глазах, когда заявил, что гиза у Рубин. Но последующие слова только рассмешили заклинательницу. Чего же она так боится?
– О чем ты? – высокомерно спросил Сапфир. – Ты жива. К сожалению…
– Ага, – кивнула Рубин, довольная собой. – Но Смарагд считает иначе. И пусть так пока и остается.
Сапфир медленно опустился на козетку, желваки заходили на щеках, брови сошлись к переносице. Кого еще Рубин может так сильно бояться? Чем же можно зацепить холодную красотку?
– Я не выдам тебя, – медленно произнес Сапфир.
– Не сомневаюсь. Ты же знал, чем придется заплатить за нашу встречу, – Рубин подошла и, прильнув к его спине, прошептала: – За нашу последнюю встречу…
– Последние встречи у нас с тобой становятся традицией, – спокойно отозвался Сапфир. – Но и сегодня ты не получишь желаемого.
– Только не говори, что не хочешь меня, – нежно прошептала Рубин и прикусила его ухо. – Я видела твои грезы. Если хочешь, есть у меня одно заклинание, можно повторить твою фантазию в реальности…
– Ты дура, Рубин! – холодно сказал Сапфир.
Женщина резко выпрямилась, глаза полыхнули зеленым огнем. Скрывая удовлетворение, заклинатель кивнул:
– Да, полная дура. Подсмотрела мои грезы и решила, что я люблю тебя? Редко встретишь такое раздутое самомнение! Но я тебя разочарую. Очень многие заклинатели используют твой образ в грезах. Ты позиционируешь себя как сексуальный объект. Любуйтесь мной! Так что не удивляйся роли порноактрисы.
Рубин молча развернулась, Сапфир встревоженно смотрел, как заклинательница бросилась к туалетному столику. Пальцы ее судорожно рылись в распахнутой шкатулке. Надо спешить, иначе девчонка в припадке ярости нашлет на него первое, что попадется под руку.
– Я тащился к тебе не для банального перепихона, – торопливо крикнул он. – Я предлагаю тебе место в Круге!
Рубин замерла с гизой в руке, Сапфир опасливо покосился на бронзовый барьер. Глаза заклинательницы все еще метали молнии, но поза выражала неуверенность.
– Ты же этого добиваешься? – Сапфир откинулся на спинку козетки, изо всех сил сохраняя безразличие. – Думаю, в подвале своего отчима ты впервые обрадовалась его педантичной преданности правилам. Ведь это дало тебе шанс расформировать нас и одновременно бросить тень на Алмаза. Да, я уже в курсе, что старичок отдыхает в каменном мешке Оникса. Золотые барьеры пали, единственная красная гиза в городе у тебя.
Рубин рассеянно бросила гизу обратно, на лице женщины Сапфир ясно видел смятение и страх. Вот оно!
