– Я не… – начала Адара, но тут завибрировал ее телефон. – Гидеон, еще не время. – Она посмотрела на Натали. – Не переживай.
Адара быстро отправила сообщение мужу, затем вновь обратилась к ней.
– Предприниматель во мне говорит, что я должна принять меры, но я не могу. Натали, мне так жаль.
– Почему? – Натали была поражена. – Я прекрасно понимала, что делаю.
– Не сомневаюсь. – На лице Адары забрезжила улыбка. – К сожалению, я не в силах защитить женщин от своего брата. – Голос Адары был мягким и вкрадчивым, словно она понимала муки Натали. – Я ничего не могу поделать, когда он кружит голову девушкам, с которыми проводит одну-единственную ночь, но какие-либо интимные отношения с коллегами строго запрещены. Самое ужасное, что он выбрал тебя. Пойми, на твоем месте могла оказаться любая другая сотрудница. Мне так жаль, что это случилось. Димитрис прекрасно знал о последствиях.
– Я тоже знала, – настаивала Натали.
Вот так она наказана за то, что забылась. Никто не запрещал ей быть счастливой. Просто нужно было свыкнуться с тем, что счастья у нее будет меньше, чем у прочих.
Вместо того чтобы стоять под дверью и ждать от этого человека слов преданности и любви, Натали следовало вспомнить, ради чего она согласилась на отношения с ним.
Тем временем Адара выудила из сумочки подводку, принялась рисовать новые стрелки у глаз. Натали хотела последовать ее примеру, но поняла, что это не имеет смысла. Как только она окажется в номере, снова расплачется.
– Я не думала, что у этих отношений есть будущее… – Ее руки дрожали, в то время как разум пытался взять верх над чувствами. – Я сама хотела быть с ним. Это моя ошибка. Просто я… Вы позволите мне уволиться по собственному желанию?
– Я не собираюсь увольнять тебя. – Адара выпрямилась. – Не делай глупостей. Тебе нужно немного побыть наедине с самой собой. Я сделаю так, что уже завтра ты сможешь отправиться домой. Возьми отпуск, пока слухи о вашей связи не прекратятся. Я не представляю, кем можно тебя заменить. Я приложу все усилия для того, чтобы никто не затрагивал твою личную жизнь. Но и ты должна понять, что нам нельзя игнорировать эту историю, особенно потому, что Димитрис – член семьи.
Натали снова была готова разрыдаться.
– Я не хотела, чтобы что-то подобное произошло. Мне так жаль.
– Это беда Димитриса, а не твоя. – Адара нахмурилась. – Я не меньше твоего расстроена, однако не удивлена. Мне лишь хотелось бы… – Она прижала пальцы к губам. – Не стану утомлять тебя нашими семейными дрязгами. Скажи, ты хочешь вернуться домой или продолжать сражаться?
Натали страшно хотелось оказаться дома, зализать раны. Ласкать дочь и залечить разбитое сердце любовью к собственному ребенку. Но то, что ее не лишили работы, – чудо. Она не имеет права сдаваться.
– Если я нужна вам, я останусь.
Димитрис был пьян. Нет, он не опьянел настолько, чтобы забыть, где находится, но напился до той степени, когда все тревоги отходят на второй план. Восхитительно! Он сидел у бассейна в пятизвездочном отеле, принадлежавшем их главным конкурентам. У него просто не было возможности напиться в другом месте. Его корпоративные кредитные карты и пропуска были аннулированы, а сам он прошествовал к выходу из отеля «Макрикоста» в сопровождении охраны.
Первый звонок поступил от Гидеона. Зять хотел уточнить обстоятельства его стремительного увольнения.
Димитрис не был настроен на дружескую беседу. Он подробно и в самых грязных выражениях объяснил, куда следует отправиться Гидеону. Димитрис был взбешен тем, как разворачиваются события. Он собирался навсегда порвать с Гидеоном, родственниками и этими проклятыми отелями. В голове все еще звенели слова сестры: «Ты любишь эту женщину? Ты хотел бы создать с ней семью?»
Их роман должен был стать легким и непринужденным. Он не должен был потерять из-за этого увлечения работу. Все не должно было обернуться так скверно.
Честно говоря, работа Димитриса не волновала. Ему не нужно было переживать из-за денег. У него имелись средства, к которым он давно не притрагивался.
Он с удовольствием вел дела, отстаивал свое мнение, доводил каждую рекламную кампанию до совершенства, оттачивал стратегию. Никто и никогда не оспаривал качество его работы. Димитрис решил, что брат с сестрой первыми пойдут с ним на мировую.
Уверенность окрепла, когда он заметил Тео, который искал его.
Он ухмыльнулся. Конечно, они первыми сломаются и прибегут молить о помощи.
Тео наконец заметил его. На лице старшего брата тотчас появилась гримаса отвращения. Димитрис предвкушал очередную лекцию. Тео пробирался к нему мимо столиков, оккупированных туристами и их детьми. Неожиданно он повернулся к женщине с маленьким ребенком на руках.
Он, что же, так сильно скучает по собственному малышу, что ему необходимо пощекотать кому-то подбородок? Димитриса мутило от нежности, которую его родственники изливали на своих благоверных и отпрысков.
Тео передал мужчине за столом свою визитку и, взяв ребенка на руки, направился к Димитрису. Малыш понял, что его уносят от матери, и принялся хныкать.
– Мы начинаем торговать детьми?…
Димитрис не успел как следует съехидничать. Тео усадил плачущего ребенка прямиком на колени брата.
– Какого черта ты делаешь?
Димитрис оттолкнул бокал с водкой и схватил ребенка, прежде чем малыш успел свалиться на мраморный пол.
– Сделай так, чтобы он прекратил плакать, – скомандовал Тео.
В других обстоятельствах Димитрис вернул бы ребенка матери, но сейчас тело не слушалось его.
– Тео, что ты хочешь этим сказать?
– Не правда ли, это удручает? Он голоден? Может быть, ему нужно поменять памперс?
– Может быть, его просто нужно вернуть матери? – сухо заметил Димитрис.
– А что, если у него нет матери? Что, если она умерла из-за передозировки лекарств или злоупотребления алкоголем? – Тео наклонился к брату и продолжал злым шепотом: – Представь, что ты маленькая девочка, которая знает: если она вовремя не успокоит младшего брата, отец сильно ударит ее, и невесомое тельце шлепнется о противоположную стену.
– Ты собираешься обсуждать это здесь и сейчас?
Неужели Тео думает, что он забыл об этом? Неужели брат считает, что он не остановил бы отца, если бы мог?
– Прошу прощения. – Мать ребенка подошла к ним. – Понимаете, тяжело слышать плач сына.
– Все хорошо. Спасибо. – Тео выпрямился и скрестил руки на груди. – Я очень ценю, что вы позволили мне взять его ненадолго. И помните, как только вы определитесь с датой следующего отпуска, наберите мой номер. Мы забронируем для вас лучшие номера на две недели. Все будет оплачено.
– Слишком щедрая награда за какого-то спиногрыза, – хмыкнул Димитрис, как только мать с ребенком вернулись за свой столик.
