Его пальцы скользнули ей под волосы, и он прижал ее к себе, что-то прошептав по-арабски. Очень быстро комната опустела, и они остались одни.
Лорен удивленно оглянулась:
– Как это произошло?
– Очень просто. Я же шейх.
Лорен надула губы:
– Они хотели тебя поздравить! Между прочим, нелегко подготовить сюрприз для человека, который…
Она не успела закончить предложение, потому что Зафир подхватил ее на руки.
– Хочу остаться со своей женой наедине! – шутливо прорычал он.
Зафир унес Лорен в спальню и аккуратно положил ее на кровать, снял с нее платье, шелковый лифчик и положил шершавую ладонь ей на грудь.
– Зафир… – простонала она, откинув голову, пока он покрывал поцелуями ее шею, затем спустился к груди. – Подожди, я…
– Не могу ждать, habeebti. – Он закрыл губами ее сосок. – Хочу сейчас и только сейчас.
Он стянул с нее трусики и медленно вошел в нее. Их тела начали двигаться в одном ритме. Он склонился над ней и взял в рот ее грудь.
Лорен извивалась и дрожала, пока они не достигли вершины наслаждения и снова не спустились на землю.
– Поверить не могу… – выдохнула Лорен, положив свое мокрое лицо ему на грудь. – Ты же не собирался это делать?
Он провел пальцем по ее щеке:
– Почему? Как не приласкать любимую жену в день рождения?
– Нет, ты просто свел вечер… к сексу. Мы ведь могли подождать.
– Ты же знаешь, рядом с тобой я не могу ждать.
Она покраснела.
– Я бы хотела как-нибудь провести с тобой вечер… не в постели. – Сложно было произнести эти слова вслух, когда он смотрел на нее с такой страстью. – Ты бы рассказал, что с тобой происходит, и вообще… Да, я понимаю, что Бейраат лежит на твоих плечах, но…
– Но что?
– Мы встречаемся на этих кошмарных ужинах, потом занимаемся любовью. Все это как-то… Я правда пытаюсь не капризничать, Зафир. Если у тебя есть какие-то мысли… по поводу нас… я имею право их знать.
Зафир отвел глаза. Он все еще не отошел о того, что именно Лорен решилась устроить ему вечеринку.
– Лорен… Ты превзошла все мои ожидания. Как бы это предсказуемо ни звучало, но я был загружен делами.
– Ладно, – сказала она чересчур поспешно.
Как одна маленькая уловка могла воздвигнуть между ними непроходимую стену?
Просто Зафир был слабаком. Он не хотел принимать себя.
Эти бесполезные размышления Зафир ненавидел больше всего на свете. Он начинал думать, что несчастлив с Лорен. Она самое потрясающее создание, которое когда-либо встречалось в его жизни, а он оказался ее недостоин.
Собравшись с духом, Зафир поднялся с кровати и накрыл жену кашемировым покрывалом. Лорен лежала хмурая и задумчивая.
Зафир взял ее руки в свои:
– Каюсь, я не должен был нарушать твой план. У тебя, наверное, приготовлен торт? – с улыбкой спросил он.
Ее взгляд просветлел.
– Прилетел из кондитерской Нью-Йорка. Немецкий шоколад. – Лорен сжала его руку. – Если вдруг упадешь в обморок, рассчитывай на меня!
Он засмеялся:
– Все, я понял! Вечеринка была только поводом. Ты просто хотела торт из Нью-Йорка.
– Ладно, ты меня поймал, – улыбнулась она. – Но поверь мне, Зафир, ты никогда не ел ничего подобного!
Эта женщина могла его и успокоить, и возбудить. Дать ему тепло и отобрать его. С этим Зафир ничего не мог сделать. Он не мог потерять ее, но и не мог быть рядом с ней.
Лорен напевала «С днем рождения тебя», пока Зафир резал торт, а потом положила ему в рот маленький кусочек. Он машинально облизнул ей палец. Затем она попробовала торт сама и застонала так чувственно, что Зафир моментально почувствовал эрекцию.
– Разве я могу сравниться с тортом? – улыбнулся он.
Когда они закончили пить кофе, у Зафира зазвонил телефон. Лорен как раз хотела напомнить ему о совместном вечере, но, увидев его выражение лица, осеклась.
Шок, облегчение и боль… Вот какие чувства отпечатались у него на лице.
– Зафир? Что случилось?
Зафир медленно перевел взгляд на нее. Он был где-то далеко-далеко.
– Отец… Он очнулся. Он хочет меня видеть. – Его голос слегка дрожал. – Прошло шесть лет с того самого момента, когда я видел его в последний раз. В тот день он объявил меня наследником. Они с Тариком спорили, орали друг на друга, в ход шли угрозы… Когда Тарик удалился, смерив нас обоих убийственным взглядом, я сказал отцу, что презираю его. Что лучше бы я остался сиротой. На следующий вечер его нашли в своей комнате без сознания. Его еда была отравлена.
Лорен нежно притянула к себе Зафира, медленно поцеловала:
– Ты боишься?
Он грустно улыбнулся:
– Не боюсь. Просто я слишком слаб, чтобы принимать себя таким, какой я есть.
– Нет, Зафир. Эта боль в твоих глазах, горе, любовь к человеку, которого ты должен ненавидеть, твое отчаянное желание поступать правильно ради Бейраата, ради меня, ради отца… Это делает тебя тобой, Зафир. И за это я тебя сильно люблю.
Он широко распахнул глаза, словно услышал нечто ужасное.
– Лорен…
– Чем ты так поражен? – спросила она, изо всех сил пытаясь не падать духом. – Неподходящий момент для признаний? Ну да, тебя ведь ждет отец. Иди.
* * *
Зафир не вернулся и ночью. Прождав несколько часов, Лорен заснула, не переставая волноваться о нем. И о них.
Когда стало известно, что старый шейх вышел из комы, дворец охватила суматоха, и не проходило ни дня без встреч с Верховным советом, как сообщил ей Ахмед.
Конечно, Зафир должен был присутствовать. Там были даже главы кланов.
В перерывах между долгими совещаниями Лорен тоже повидала Рашида. Враждебность между отцом и сыном, особенно со стороны Зафира, приводила ее в замешательство. Когда Рашид попросил оставить их наедине, Зафир категорически отказался.
Старый шейх лишь наградил его тяжелым взглядом.
Он деликатно расспрашивал Лорен о семье, о жизни в Нью-Йорке. Но под ястребиным взглядом Зафира поговорить по-человечески им не удалось.
Два дня спустя Зафир нашел Лорен в библиотеке, которая была одним из ее любимых мест дворца. Группа служанок и вездесущий Ахмед стояли за дверью.
– Я должен уехать в Азию на три недели, – с сожалением произнес Зафир и поцеловал ее прямо перед библиотекарями и Ахмедом.
– На три недели? – тревожно переспросила она. Как же ей надоели эти тени в его глазах. Она устала от мыслей, что он отдаляется день ото дня. Устала от постоянной боли в груди. – Ты же не пытаешься таким образом избегать моего общества? – Интересно, как у нее хватило смелости задать подобный вопрос, ведь было очевидно, что Зафиру он будет неприятен.
