— Не бывает неубиваемых боссов! А про «мини» и говорить нечего! — сурово сдвинул брови убивец. — Петов на них гнать бесполезно — откинутся тут же… Арг-х!
— Это тебя гоблинша покусала? — вяло осведомилась Барби. — Не дрейфь, завалим!
Мася насупилась.
— Жаль, големчик так бездарно умер в первый раз.
Еще полчаса откат до активации нового…
Гномка шмыгнула носом, ее ринулись жалеть все, включая Барби: в первую пробу бездарно пал не только голем, но и вообще вся группа… Кто ж знал, что «свита» из двух гоблинш агрессивная, и после прохождения через портал в пирамидке нельзя шевелиться?.. Доброхотов, составивших бы детальный гайд, как с «милой дохлятинкой Годфри» (цитируя Маську), не нашлось, а разведка боем показала только бешеный урон шаманок без видимых усилителей («ака тотемов или еще каких прибамбасов» — это, цитируя Хэйт). Что забавно, сам вождь даже зад свой зеленый не соизволил ни разу приподнять с лежанки!
— Значит, у нас полчаса на размышления и разработку тактики, — решительно заявил Рэй. — Пятая попытка должна стать последней!
Кен вдруг поднял голову, распрямил плечи, став как-то разом больше и значительнее.
— В топку размышлизмы, — непререкаемым, твердым, как скала, тоном высказал лучник. — Мобы действуют по циклическому алгоритму. Прерывание на пятом такте: до него дожили только в последний раз. Откройте все расширенный режим характеристик при текущем эквипе, озвучьте показатель магической защиты.
Хэйт на автомате проделала все, что потребовал Кен, столь велико было ее изумление: от смазливого молчаливого эльфа с вечной полуулыбкой такого она не ожидала никак. «Показал ли он свое „настоящее“ лицо? Если да, то»… Мысль закруглилась на подзабытых школьных уроках информатики: если (условие), ветвление до конечного результата… «Может быть, Кен — программист? Тогда понятно, как он с такой деятельной девушкой уживается, они просто дополняют друг друга», — вероятное открытие заставило девушку улыбнуться… и понять, что часть разговора пролетела мимо ее ушей.
— Что за чушь: значение цифр — решающее? — недоуменно и будто обиженно вопросила гнома. — А как же смекалка, и вообще, не числами едиными мил человек!
Хэйт подсознательно ожидала, что эльф вспылит, как вспылила бы она сама, оспорь кто ее правоту в той области, где она, что та рыба в воде, а спрашивающий — как помянутый неоднократно тюлень на крыше небоскреба (зацепило чем-то ее то Маськино сравнение). Но Кен ответил с непринужденностью человека, познавшего дзэн
[6]:
— В конечном итоге, любой бой в вирте — это формулы и последовательности. Цифры. Показатели. Перевес одних цифр над другими. И, как бонус, красивая упаковка, за что мы и любим игры. В пользу игроков приплюсовываются еще системно неучтенные числа — показатель IQ владельцев персонажей. Если ты это подразумеваешь под смекалкой, то да, влияние очевидно. Только это тоже цифры.
В финале реплики он так обезоруживающе улыбнулся, что все вопросы у Маси, да и у прочих, отпали сами собой, а спокойная уверенность неведомым образом передалась и другим. «Не иначе, воздушно-капельным», — подумалось Хэйт.
План, предложенный Кеном, был строен и прост. Прост настолько, что был обречен на успех…
Временным «танкующим» назначили голема. Ненадолго, на две секунды ровно: но за эти две секунды големчик, дитя камня и Маськиного труда, принял на себя четыре атаки «духов ненависти», направляемых шаманками. Рэй, изначально зашедший в пещеру в режиме скрытности, подобрался за эти две секунды за спину одной из шаманок. С треском развалился големчик — и это сработало как сигнал убийце и лучнику атаковать правую гоблиншу; к левой же помчалась Маська. Не Барби, потому как духи наносили физический и магический урон, а к показателям от бижутерии (гноме сообща собрали на этот бой лучший комплект) прибавлялась в случае мелкой классовая пассивка — магический барьер, с двадцатипроцентным шансом отражающий «в никуда» любое заклинание.
Как подсчитал Кен, шаманкам не нужны были дополнительные средства для усиления атаки, они резонировали друг с другом. Пока были живы обе гоблинши, урон от духов шел космический, но со смертью одной из них резался десятикратно. Монк, Хэйт и Барби должны были стоять, не шевелясь, пока Маськина шкала здоровья не сократится до трети, тогда «баба-танк» должна перехватить на себя левую «монстриху» (словечко авторства орчанки), благо, умений, вызывающих агрессию, у нее было целых три в арсенале. Задача хилов же сводилась к простому: «Выжить», — в идеале, простоять все время, пока обе шаманки в бою, неподвижно, как статуи.
Разыграно все было, как по нотам: четыре предыдущие смерти научили группу осторожности. Кен, правда, оказался в какой-то момент на грани жизни и смерти, но Рэй как раз добил «свою» шаманку, и Монк смог начать лечение, не опасаясь за свое здоровье.
На второй же гоблинше всем скопом выместили злость за прошлые смерти, и только тогда Хуп-Хоп-Гхым вступил в схватку.
— Ленивое убожество, — фыркнула Мася, вбивая топорик в конечность мини-босса, который без своей свиты оказался… несостоятельным.
Сюрпризы и ужасы закончились на этапе со свитой, сам же Вожак был туповат, хоть и «толст» — ковырять его пришлось долго.
«Триумф расчета и логики над генератором случайных чисел» — так назвала бы портрет Кена квартеронка, если бы решила запечатлеть этот момент. Когда мини-босс испустил дух, эльф не сказал ничего, но выглядел он, как предводитель армии, выигравшей сражение под его руководством, причем ясно читалось, что в победе он был твердо уверен, от начала и до конца, ведь это он направлял «войско». И что показательно: ни капли высокомерия в океане гордости и довольства!
Барби вразвалку подошла к эльфу, ухмыльнувшись, смачно хлопнула его по плечу. По второму плечу заехал Рэй, пообещав:
— С меня пиво! — и тут же передумал. — Нет, лучше коньяк. Ждите в субботу!
— Приезжай, — согласился Кен. — Мне как раз презентовали отличные сигары.
Хуп-Хоп-Гхым порадовал (посмертно): кроме того самого щита, на который надеялся Рэй (плюс пятьдесят процентов к шансу заблокировать удар и куча полезных стат), ушедшего Барби, выпал жезл, идеальный для лекаря: все исцеляющие умения получали надбавку к эффективности в десять процентов. Хэйт претендовать на него не стала, не с ее двумя скиллами было цепляться за вещь, полезную монаху. Монк же принял жезл молча, со скромной улыбкой…
— Может, скажешь что-нибудь? — предложил Рэй, с интересом глядящий на невозмутимого монаха: так Галка порою рассматривала новые снимки горячо любимых ею горных вершин.
— А что говорить, кроме спасибо? — пожал плечами Монк. — Все же нормально…
— Так ты говоришь, только когда все плохо? — вскинул бровь убивец. — Занятно…
