Доставая из папки листы, Ким присел на край кресла, давая понять, что он ненадолго, и сказал:
– Посмотрите, это ксерокопии списка Ксении Макаровны Евстафьевой, ее убили. Не скажете, что это за список и почему она внесла в него вас? Кстати, три раза.
Кирова полистала копии, скрепленные канцелярской скрепкой, приподняла плечи:
– Понятия не имею. Я не знаю, кто это такая.
– Неужели? – не поверил Ким. – Как же вы попали в этот список? Посмотрите, под вашей фамилией стоят цифры…
– Не знаю, что это за цифры.
– И у вас нет предположений на этот счет?
– Абсолютно. Хотя… Может быть, ваша убитая что-то замышляла против меня, сейчас мошенников и вымогателей много, но мне никаких сигналов от нее или предложений не поступало.
– В таком случае извините за беспокойство, – засобирался он.
– Рада была помочь, но…
Он не знал, в каком месте полуразрушенного здания военнослужащие обнаружили Балашова и Лану (предположительно это они), однако одно из помещений ему показалось пригодным для жилья, конечно, с большой натяжкой. Почему так подумал? Во-первых, Эрнст руководствовался своими ощущениями, то есть, осматривая помещения, искал место, где в случае необходимости пожил бы сам. Во-вторых, бросилась в глаза тахта с расстеленными на ней мятыми газетами, видно, на ней лежали. В-третьих, газеты оказались за август. Также нашел он огарок свечи и не начатую свечку, завернутую в бумагу. И последнее: на полу валялись четыре раздавленные сосиски, понюхал – вполне свежие. После стольких находок Эрнст внимательней осмотрел помещение.
М-да, славно походили здесь граждане военные, сразу понятно: не разведчиков из них готовят. Короче говоря, не оставили Эрнсту надежды отыскать что-нибудь полезное, а ведь обитатели этого дома бежали второпях, так как оставили компьютер и сумку с мужскими вещами. Могли они забыть более существенные и мелкие предметы? Конечно. Только вот после вчерашнего обыска искать их бесполезно.
Эрнст поднялся наверх, осмотрел все и не поверил рассказам: убежать отсюда действительно невозможно, каким же образом удалось смыться двум бомжам? Не сошли же они по отвесной стене без вспомогательных средств, в самом деле? Долго он на эту тему не думал, спустился вниз с чувством злорадства. Филон масштабно развернул деятельность по поимке преступника и предполагаемой сообщницы, причем содействие получает – столичным следакам не снилось, а парня с девчонкой не поймал. И вообще, не в ту сторону гребет, жаль, что его не сдвинуть.
Ким смотрел на выдающийся нос, выдающийся во всех смыслах – здоровенный, выдвинут далеко вперед, второй такой нос вряд ли найдется. Жить с огромным носом наверняка нелегко, Ким повесился бы или добыл деньги на операцию, чтобы урезали нюхательное устройство до размеров приличия.
– Я не знаю, кто это такая, – сказал человек-нос, оторвав свой дыхательный агрегат от листов и прервав рассуждения Кима.
На самом деле он солидный мужчина, правда, маленький. Ну, еще круглый как мяч, однако не рыхлый, чувствовалось, он набит жирком до отказа, аж кожа трещит. Ким задал ему тот же вопрос, что и Кировой:
– Как же вы попали в список? Между прочим, четыре раза, в каждом случае под вашей фамилией стоят цифры, что они означают?
– Молодой человек… – У господина Носа и голос гугнивый. – Вы требуете от меня ответа, а я его не знаю. И даже предположить не могу, что побудило эту женщину написать этот список.
– Посмотрите, знакомые вам фамилии здесь имеются?
Нос пробежал глазами по листам и закивал:
– Да, трех человек я насчитал.
Он назвал фамилии, Ким отметил их галочками и удалился снова разочарованный.
Вернувшись домой во второй половине дня, Настя застала ту же картину: Лана спит на диване, Максим на кресле. Судя по грязным тарелкам на кухне, оба вставали, чтобы поесть, потом снова улеглись. Настя надеялась, они уйдут незаметно и тихо, она ведь не может их прятать бесконечно, помочь тоже не в состоянии. Но, зайдя в ванную помыть руки, нашла на полу грязные тряпки, служившие одеждой беглецам. Куда в таких одеяниях пойдешь? Настя натянула резиновые перчатки (брезговала взять в руки) и забросила одежду в стиральную машину, не разбирая, где светлое, а где темное и линяют ли вещи – сойдет и так. Теперь осталось сварить что-нибудь, ведь их трое, Настя не бог весть какая кухарка, но простенькие блюда готовить умеет. Суп, вермишелевый суп на курином бульоне будет в самый раз. Она надела фартук и готовила два блюда сразу, чтобы сэкономить время. Запахи разбудили Максима, он приплелся к ней, завернувшись в полотенце – халата его размера не нашлось.
– Выспался? – из вежливости поинтересовалась Настя.
– Не знаю.
– Твоя история, мягко говоря, занимательная, но что ты собираешься делать дальше? Прятаться всю жизнь?
– Нет, убийцу искать.
– Не смеши. Как ты его найдешь?
– У Ланы есть его визитница. Мы уверены, что убил тетку и сестер один человек, правда, причин я не знаю, но добьюсь от Ланы признания.
– Думаешь, она знает причины?
– Думаю, точно не знает, но догадывается. Визитница, к сожалению, не с ней, Лана где-то прячет ее. Сегодня ночью сходим за ней.
– В чем? Ваша одежда стирается, до вечера не высохнет.
– Черт… – потер подбородок Максим. – Как же быть?
– Ладно, съезжу за одеждой к отцу и что-нибудь подберу для тебя.
– А Лана?
– С ней проще, дам свои вещи.
– Спасибо. Ты сигарет купила?
– Конечно. Курить иди на балкон.
Максим схватил пачку, кинутую ему Настей, и помчался на балкон. Затягиваясь дымком, он смотрел в тускнеющее небо и радовался, что вчера они удачно убежали, что остались живы, а сегодня есть возможность передышки.
18
К третьему по списку по фамилии Корнелюк приехал и Эрнст. Ким постепенно словно впадал в спячку, когда слышал те же ответы практически слово в слово. Не то чтобы он заподозрил этих умных, богатых, деловых, удачливых людей в сговоре, но…
– Так не бывает, – поспешил высказаться Ким, когда очутился в машине Эрнста, – чтобы все как один не знали, за что их внесла в список зарезанная тетушка Ксения. Не за красивые же глазки, а наверняка за карманы, набитые баблом! И главное, цифры их не испугали, а я бы встревожился. Нет, я бы сразу задумался, откуда веет угрозой, и это было бы видно по моей роже. Но эти…
– Выдержка у них хорошая, – предположил Эрнст.
– Никакой выдержки не хватит, если подбираются к твоим бабкам!
– Да для них это мелочь, карманные деньги.
Эрнст, поглаживая руль, смотрел вдаль и вел диалог механически, думая, казалось, о чем-то постороннем. Ким оборвал возмущения, некоторое время и он складывал в уме то, что не поддавалось сложению, но вдруг вспомнил:
