Толик смотрел в потолок. Он думал. Конечно, не хочется травить Неверовых. Он уже к ним вроде как привык. И опять же, всегда можно перекусить. И Аллочка уже не такая страхолюдина, особенно после того, как сходила в парикмахерскую…
– Чего сопли ажуром развесил? Жалко небось? Прикормили? Неужто не хочется настоящим мужиком стать, а? Чтобы деньги в кармане хрустели? Чтобы, как белый человек, на порядочной иномарке, или ты патриот?
Толик молчал, какой толк разговаривать с этим кабаном? А может, и правда – деньги рекой? Ну, пусть не рекой, пусть тонюсеньким ручейком, да черт с ним!
– Ты сильно-то не расслабляйся, собирайся давай, – скомандовал Худоногов, и Толик поднялся.
– Да! И учти – если на этот раз у тебя ничего не получится, я в тебя самолично этот яд втромбую, понял? У тебя только два варианта – или они, или ты.
«Как скажешь – или они, или ты. Если у меня ничего не получится, так это ты весь свой яд сам и сожрешь. У меня и правда только два выхода», – с обидой подумал Толик.
Варька чувствовала себя неуютно. Она всегда немного смущалась, когда в доме находились посторонние, а эти строители уже который день топчутся по квартире и работают только под пристальным надзором, стоит только отойти, как они тут же объявляют перекур, причем дымят прямо в квартире, ничуть не беспокоясь, что хозяева все сплошь некурящие! Вот, пожалуйста – Кареев поехал с Аллочкой отвозить котенка, а работники уже четвертый час качают головами и не знают, на какой клей лучше сажать обои в коридоре.
– Мам, ну иди хоть ты им скажи! Ну чего они тянут? Ведь остался один коридор, там и клеить-то всего ничего, – нервничала Варька.
– Ай, да пусть торчат! Если уж их прорабу на все начихать, я завтра же такую телегу в их фирму накатаю! Сегодня же!
– Мам, сегодня нельзя, сегодня суббота, – вздохнула Варька.
Гутя металась по квартире, как разъяренная львица. Ведь ясно же сказала Аллочке, что она сегодня на кухне, а та умотала куда-то с утра пораньше, да еще и прораба с собой утащила. Ну, конечно, разве она сейчас домой заявится? Эх, жалко! У Гути на Кареева Олега Петровича такие планы были! Ведь скольких людей она соединила, а свою семейную жизнь так и не устроила. Гутя не была привередой, но и без чувств выходить замуж какая радость. А вот теперь ей повстречался тот, кто отвечал всем ее требованиям. И что же? Его немедленно увела родная беспутная сестрица. Она же ей сосватала Толика! Кстати, а чего это Толик не появляется второй день? То сидел здесь чуть не сутками, а как только он нужен, так нет его! И кто теперь за его невестой приглядывать будет?
– Варь, а Толик не приходил? – спросила Гутя Варю, которая давно толкалась у плиты.
Чего уж и говорить, дочь у Гути золотая. Девчонка никогда не выясняет, чья очередь кашеварить, а просто берется за нож. В хорошем смысле слова.
– Не было. Он как позавчера с животом убежал, так и по сей день. Гутя, а где он живет? Может, к нему сходить, навестить?
– А чего ты меня спрашиваешь? Я не знаю.
Варька высунула из кухни хитрую мордашку:
– Мам, а чего это твои женихи не выдерживают сертификации? То погибают в самый ответственный момент, то убегают и даже адреса не оставляют.
Гутя обиженно надула губы. У Варьки с Фомой уже стало как бы хорошим тоном издеваться над профессией матери.
– Толик, между прочим, не мой клиент. Он сам притащился. Вообще парень достаточно безответственный. Мало того, что он отбил Аллочку от приятного молодого человека, так он еще и не женился на сестре!
– О чем прения? – появился из ванной свежевыбритый Фома. – Ну как, Гутиэра Власовна, разрулили ситуацию с Поросюками?
И почему это он всегда сомневается в ее способностях?!
– А как же, – кокетливо поправила прическу Гутиэра. – Опытная женщина, это вам не стакан семечек! Кстати, Фома, ты как единственный мужчина в нашем доме должен стукнуть кулаком по столу и немедленно заставить строителей закончить ремонт. Ну что же в самом деле, сколько можно!
Фома поплелся в коридор. Он не слишком любил стучать по столу, но находиться в разрушенном доме тоже не улыбалось. А уж если, кроме него, никто и прикрикнуть не может, что ж, он стукнет по столу.
– Ребята, а чего вы делом-то не занимаетесь? Здесь работы-то на полчаса максимум, – вежливо намекнул им Фома на длительный перекур.
– Да куда спешить? Сейчас вот придумаем, на что лепить вот эту обоину… – лениво отозвался рабочий и принялся рассказывать дружкам новый анекдот.
– Фом, они уже четвертый час думают! – крикнула из кухни Варька. – А чего думать-то, у них только один и есть – клей «Дом», другого-то все равно нет.
– Так вы, ребята, «Домом» клейте, – радостно сообщил Фома.
Рабочие удивились:
– «Домом», это что ж получается, и комнаты, и коридор, что ли? Обои разные, а клей менять не будем? Ну смотри, хозяин. Нам ведь все равно. Вот докурим и обклеим.
Фома, довольный, что так легко удалось разрешить этот вопрос, подлетел к телефону и набрал нужный номер.
– Алло. Это квартира Федориных? Мне Игоря Ивановича пригласите, пожалуйста.
– Да, Федорин у аппарата, – донесся голос главврача.
Фому почему-то всегда раздражало, как он говорит про аппарат. Всегда хотелось спросить: «У доильного?» – ну да сейчас не до этого, надо вживаться в роль.
– Игорь Иванович, я вот тут решил книгу написать про скромных тружеников краевой больницы. Ну чего ж это про «Скорую помощь» иностранцы уже давно фильм выпустили, а про нашу краевую ни у кого еще руки не дошли. А между тем там трудятся, я не боюсь этого слова, герои! Герои, которые за нищенскую зарплату ставят людей на ноги. У вас случайно там нет знакомых? Ну, сами понимаете, мне необходимо потолкаться среди врачей, побеседовать с пациентами.
В трубке послышалось пыхтение, потом обиженный голос прогнусавил:
– А почему это вы, любезный Фома Леонидович, не хотите написать про не менее скромных тружеников частных клиник? Смею вас заверить, там тоже трудятся герои!
Фома тряхнул головой – черт, как же он не подумал! Ясное дело, теперь этому Федорину непременно захочется прочитать о себе душещипательную повесть. Придется выкручиваться.
– Игорь Иванович, тут такое дело… Мне следует сначала попробовать себя в роли писателя, а уж потом я мыслю прославлять всех врачей поименно, вас в самую первую очередь. Только я же не могу вот так, не расписавшись, вы ж понимаете… А про вас у меня уже и план набросан…
– Любопытно, любопытно, – довольно зафыркал Федорин и немедленно проникся проблемой подчиненного. – Так что вы хотели?
– У вас ведь обширные связи, в краевой не могли бы за меня словечко замолвить, ну, чтобы не препятствовали… Я же вреда не нанесу, сам врач. Но так, потихоньку присмотреться, в хирургию заглянуть, в ординаторскую, в палаты, в реанимацию, а?
