– Буры, насколько я припоминаю, – неожиданно перебил меня Зверь, – это африканеры, потомки переселенцев из Европы, несколько поколений прожившие в Южной Африке. …Случилась такая Англо-бурская война в конце девятнадцатого – начале двадцатого века… Оттуда и понятие «буры» пошло…
– Не помню такого, – покопавшись в памяти, сознаюсь я. – Ну, хоть с одним названием прояснилось. – И продолжаю: – Крысы и раньше не слишком дружно жили, но тут после разгрома образовалась пустота, и началась война всех против всех. Вот тогда они и поделились на три группы. Одна – самая маленькая и забитая – живет вдоль реки Правой и ближе к предгорьям. Их сильнее всего проредили, и они старательнее остальных держатся за традиции. Вот с ними мы первоначально и познакомились. Мой знакомый аргх, Убийца Приматов, оказался не только ревнителем старины, но и потомком в каком-то поколении самого первого вождя, приведшего их сюда. Поэтому у него и хранились все эти интересные вещички. У остальных в тайниках так много не найдешь. Мы хорошо искали, ничего особенного, кроме некоторого количества вещей явно промышленного производства, принесенного из набегов.
Вторая группа – это Великий Вождь, Разгоняющий тучи, собственной персоной. Он и раньше большим честолюбцем был, а в такой удачный момент подгреб под себя не меньше тридцати семейств. Здешний вариант Чингисхана. Размерчик поменьше, но тоже с соответствующими замашками. Нас опасается, но не прочь и дело иметь. Большой реформатор. Пересмотрел всю систему, и теперь только воин, самолично убивший врага, имеет право на тело. Женщинам, детям не положено.
Третья группа, самая большая, столь радикальными идеями не впечатлилась, но у них нет общего лидера. Они, кроме всего прочего, и на той стороне за рекой живут, не только в междуречье. Поэтому война идет с переменным успехом, и Разгоняющий тучи не прочь воспользоваться нашими услугами. Я сделал вид, что намеков не понимаю. Нам бы уже занятую территорию переварить, а потом видно будет.
На сегодняшний день в центральном поселке на холме сотня стоит и еще в речных поселках по полсотни. Чтобы просто контролировать границу, надо народу в три раза больше, а чтобы еще и что-то делать, одновременно строя дома и копая огороды, – в пять раз. Ни к чему нам новые драки, пусть сами выясняют отношения. И потом… Где написано, что можно селиться только с одной стороны реки? Места сколько хочешь. Зерном и овощами мы себя за счет трофеев обеспечили вполне достаточно. На год, с гарантией, хватит и еще останется. Поля поддерживать в нормальном состоянии при нынешней нашей численности нельзя.
Спасибо Хозяйке, – я поклонился в Дашину сторону, и она мне улыбнулась, – благодаря ей, мастерские удалось запихать на первый ярус подземелий. Запустили вентиляцию, подвели электричество, отходы пока собираем и не выбрасываем. Ткацкая мастерская, кузница, оружейная мастерская уже работают. Первую партию телефонов наштамповали. Мы тут совместно подумали и решили, что лучше всего в виде часов делать. И в глаза не бросается, и на теле постоянно. Никаких дополнительных функций пока не предусмотрено. Только циферблат, сам телефон с кнопками и с памятью, в которой забиты все номера. Пока две серии – для нас номера от десяти тысяч. Лично тебе готов вручить немедленно, как только притащу свои вещи из палатки, телефон за номером 10001 – как партбилет Ленина. Десять тысяч – это, понятное дело, на будущее. Пока имеется только сотня. Так что твой номер первый, как положено Вожаку.
Каждому, начиная от патрульного десятника и заканчивая главами поселков, выдается исключительно в торжественной обстановке. Полсотни готов отгрузить для равнин. Очень удобная вещь – постоянная связь. Не надо даже мотаться с проверками.
Есть еще одна серия, начинающаяся с двадцати тысяч. Рафику, Лене, Доценту, Борису – 20001 и дальше. Еще двадцать дал на рекламу и ознакомление Клану заводских, и Доценту предложил к полякам сходить, может, панам понравится, тогда и в Славянске захотят. Если купят, новые номера будут добавлены в память автоматически. Как настраивают на конкретного разумного, так запись в памяти появляется. Да, чуть не забыл! Номер 20100 принадлежит Разгоняющему тучи, а номер 20101 – его сыну, Стремящемуся к свету. Летчик их усердно слушает – опять же нам польза…
Я задумался, размышляя, не упустил ли чего важного. И спросил Зверя:
– Я ничего не забыл? А то я уже и не помню, что раньше рассказывал, а что нет. Вот списки покупок я с тобой точно согласовывал. Без отправки в Зону, хотя бы к Борису, на обучение пары десятков молодых – все эти грузовики и прочие трактора, тем более что-то более сложное, превращается в мертвый груз. Мелочь всякую вроде ночных прицелов мне обещали сделать, а в машинах, кроме тебя, все равно никто не понимает. Разве что Дашка порулить может, но что там внутри – только поверхностно знает. Свечи заменить сумеет и масло поменять, а больше даже не стоит доверять. Вот сына своего, Неждана, отправь. Ему это дело нравится. Пока баржа плавала, он у нас главным специалистом по технике был. Я ему скачал инструкцию по эксплуатации ЗиЛов с твоих дисков, сидит и разбирается на примере моей трофейной «Газели». Хоть не даром тащил из Варшавы. На шоферов из фильмов про революцию стал похож. Весь из себя важный – будущий первый Мастер в новой специальности.
За те бабки, что он тебе должен, Кулак просто обязан радостно принять наших на обучение и закрыть глаза на некоторые странности. А гнать коней незачем. У нас не скачки на скорость. Еще пару лет спокойно проживем и без роскоши в виде портового крана. Спины крепкие, тележки сделать не проблема. Ну вот, вроде обо всем сказал, – закончил я.
– Совершенно «случайно» кое-что все-таки забыл, – подмигивая, сказал Зверь. – Ты куда крысенышей девал?
– А никуда. Здесь они все. Когда по сторонам посмотрели, выяснилось, что все это огромное количество скота, оставшееся от прежних владельцев, пасти некому. Бросить без присмотра жалко. Отобрали самых лучших на племя, потом огромное количество лошадей, овец и коров порезали на мясо. Сушили, коптили, впрок заготовили столько, что на два года тысяче едоков хватит. Охоту устраивать на домашнюю скотину не интересно. Вот и сменяли у Вождя вождей. Они все равно под нож пошли бы – пленники с прошлых набегов. Как ты и просил – три сотни от года до четырех. Они еще маленькие, нормально приспособятся. Будешь уходить, можешь забрать с собой в подарок паукам, мне без надобности. А три десятка, – отвечая на его улыбочку, продолжаю после паузы, – раздал на усыновление своим. Хочешь дом-дерево – изволь соответствовать. А нам тоже лишние руки, когда подрастут, пригодятся. Себе я совсем мальцов взял, им год-два максимум. Я что-то скрывал? – возмущаюсь демонстративно в ответ на укоризненный взгляд Лехи. – Все прекрасно об этом знают.
– И себе взял? – удивленно спрашивает Зверь, глядя на Дашу.
– А что, – пожимает она плечами, – обычный ребенок. Совсем кроха. Вырастет, такой же член Клана будет. Сейчас мой добрый молодец перетаскает вещи в дом, ребенка и кучу родственников приведет, и места будет меньше, чем раньше в палатке. Там мы вдвоем жили, а здесь сразу десяток разместится. Будем как сельди в бочке. Кстати, насчет рыбы! У нас еще и взрослая семья крыс имеется. Сам пришел и жену с двумя детьми привел. Защиты попросил и клятву дал по законам Народа жить. Очень опасался, что прогонят, только муж мой заявил, что «с Дона выдачи нет». Ваши в рыбной ловле полные профаны, даже не умеют засолить, а этот – специалист, нам такие нужны. Баранина уже поперек горла. Приставили к нему пару семей на обучение…
