– Надо было вон тама пристроиться, – сказал он, указав рукой вверх склона, – тама в прудике проживают такие малюсенькие интересные рыбешки. Частички мертвой кожи за лакомство считают. Зубов у них нет, деликатно присасываются и заодно массаж делают. Без привычки щекотно, но крайне пользительно.
Говорил он вполне понятно, иногда употребляя то, что можно назвать простонародными выражениями, но с гортанным акцентом, страшно напоминающим Алексею кавказцев.
– Бронко меня зовут, – сообщил он. – Из Шахтеров буду.
– Я Гном, – с еле заметной заминкой сообщил Алексей, – Клан Пятипалых, род Медведя, семейство Пост. (Мысленно он себя обматерил – чуть было не сказал «Зверь».)
– Гном, – хмыкнул Бронко и извлек из кармана своих необъятных шаровар, отдаленно напоминающих штаны запорожцев, смятый лист бумаги. Развернул его и бегло, с чувством, прочитал: «Скажите, это, правда, что с севера пришли представители новой, до сих пор неизвестной, общины оборотней, находящиеся в натянутых отношениях с крысами?»
Орк сделал паузу и продолжил:
– «Без комментариев». «А, правда, что некоторые из них направлены на военную базу для обучения?» «Без комментариев». Газета «Городские новости», – пояснил орк на недоуменный взгляд Алексея, пряча бумагу назад в карман. – Иногда можно любопытнейшие вещи прочитать. Медведь, значица. Не врут… Алексей мысленно позавидовал. Читать на наречиях смешанной Зоны он не умел и про существование печатных изданий услышал в первый раз. Мог бы и раньше догадаться, что рано или поздно по всем горам распространятся разговоры. Оказывается, и печатное слово гуляет. Цивилизация во всей красе.
– Правильно догадался, – согласился он, – но я и не скрываю. С севера мы пришли, посмотреть, что здесь хорошего. А вот про Шахтеров впервые слышу. Кто такие-то?
– Наши недоделанные предки были изрядными… – Тут он произнес слово, которого Алексей не знал. – Сильно озабоченные сохранением природы, доходящим до скопидомства, – разжевал для понятливости орк. – Прибабахнутые на голову. Сколько столетий уже прошло, а потомки все не могут избавиться от этого навязанного древними образа жизни. Тебе еще здешние Мудрые дырку в голове не сделали, с мыслишкой – не брать от природы больше, чем возвращать?
– И что в этом плохого? – осторожно спросил Алексей.
– Ничо, – охотно согласился орк, – если не считать, что развитие отсутствует. Как проживали двести лет назад, так и дальше проживать навострились. И шестьсот годов назад такусенько жили. Может, и хорошо, но вот пришли люди и моментально всех в стойло загнали. Не сумели среагировать вовремя на новую угрозу.
– Здесь в стародавние года был… – опять ввернул орк непонятное словцо. Алексей дернулся переспросить, но Бронко, видимо, сам понял, что не дошло, и пояснил: – Место, где звери ходят спокойно и охотиться можно только аристократам.
«Заповедник, что ли?» – подумал Алексей.
– Вот все и было в совершенно естественных условиях. Вся котловина – сплошное место культурного отдыха, где землю портить ни-ни. – «Культурного» он явно произнес издевательским тоном. – Нет, я ничего плохого сказать не хочу, – поспешно поправился орк, косясь на Алексея. Такое впечатление, что непочтительные отзывы о предках вполне могли кончиться для него увесистой плюхой, – но времена изменились… Егеря постоянно про систему говорят: лес – это замкнутая система. Причем очень сбалансированная. Тута целая цепочка. Все друг с дружкой связаны. Симбионты, – с нехорошей усмешкой пояснил он. – Выбей одного, и сразу десяток на край гибели придет. Здесь очень много, – он помялся, подыскивая слова, – таких, в другом месте не бывает. Вот тама, выше, есть мелкие озерца, куда затекает водичка из гейзеров. Тама проживают какие-то особые виды сложных органических соединений, – это он произнес совершенно спокойно, не запинаясь и резко выпадая из образа дикого горца, – используемые как очень качественные лекарства после соответствующей обработки. Никогошеньки не пускают даже посмотреть. Много интересного есть тама. Черви особенно, самых разных видов. Прямо в рану засовывают, они там копошатся и нездоровые части поедают. Отвратительнейшее зрелище, – с чувством сказал орк, – зато никаких воспалений и заражений. Пиявки еще, высасывающие яды из тела и восстанавливающие правильный состав крови. Помогают, но при этом сами у больного как паразиты какие-то необходимые вещества берут. Потом откармливаться надо специальной диетой. Но лучше уж так, чем сдохнуть.
И все бы замечательно, но лет двести назад большая землетряска была, речку выше по течению перегородило камнями с гор, и получилась запруда. Не в первый раз. Ежели ударит сильно, все перекорежит, вода потоком вниз пойдет, и начнут дохнуть симбионты толпами. Звери не могут без нормальной воды и растительности, егеря без зверей, рыси без егерей, и еще куча всякого. Запас должен быть. Думать надо про будущее. Совсем закрытая система от малейшего толчка извне завалиться может. Она на такое не рассчитана.
Он радостно оскалился, глядя на Алексея.
– Уже почти добрался до орков и Шахтеров… Вот когда все передохли, наши предки, те, что пра-пра-пра, а не люди, с изумлением посмотрели по сторонам. Жить-то хоцца, а как? Те, кто здесь постоянно жил, они все больше обслугой были. Домашние. Ну, – подумав, уточнил он, – акромя егерей. Те всегда в лесу обретались. Только их мало было и они наружу не высовывались. Перво-наперво на старых запасах жили, а потом умные задумались, а что дальше?
Орк задумчиво почесал затылок и продолжил:
– Тута много миллионолетий назад две континентальные плиты столкнулись. Поэтому и горы, поэтому и разломы с озерами бездонными, и землетряски, потому что до сей поры трутся между собой те плиты. Так что есть юг с дремучими лесами, а есть север с каменистыми землями, но горы молодые и много разного найти можно. – Он в очередной раз почесался и продолжил: – Наше племя добычей занимается с тех далеких времен. Железо, свинец, серебро… соль еще добываем и цинка чуток. До нефти бурить не додумались, – с сожалением сказал он, – собирали просто, что наружу выходило, есть пара таких мест. Кто ж знал, что можно так развернуться? Мда…
Так что есть места, где прямо на поверхности можно киркой помахать, а есть такие, как серебряные шахты. Там подпорки требуются, дерево разное для креплений. Вот и торгуем полегоньку. Не бывает закрытых полностью систем. Ежели бы они, – он скривился, – егеря, только за счет леса жили, вместо железных наконечников для стрел имели бы костяные. Жить захочешь, никуда не денешься и про обмен вспомнишь. За древесиной и разным добром сюда всю жизнь лезли. Мы ведь не только руду добываем, еще и металл плавим. Шахтеров в котловине все знают! – с гордостью сказал он.
Алексей хотел было что-то спросить, но орк не дал сказать ему ни слова и продолжил:
– Конечно, раньше столько, как люди используют, и не требовалось, но качество у нас ничуть не хуже. А работники мы всем нужные, даже сейчас, когда заводы появились. Туда тоже руда и сырье требуются. Поселки-то наши далеко разбросаны, но трогать нас ни-ни. Мы всем нужны, и никто не спустит, чтобы один владел и управлял. Мы любому продаем без обмана… Кроме крыс, конечно… Эти, – он махнул рукой, – они только силу понимают.
