– Ну, – снисходительным тоном пояснил Летчик, – сейчас я с тобой говорю через телефон и слушаю тоже. Вижу через камеру, – он ткнул малюсенькой ручкой в потолок.
Я послушно поднял голову и обнаружил приклеенную к дереву шпионскую камеру, которую по просьбе Даши передал неизвестно зачем Зверю при последней встрече. Оказывается, очень даже имелась причина.
– А вот когда нужно обходиться без них, использую подобие сонара. Постоянные звуки получаются при перемещении отдельных внутренних пластов. К сожалению, пока не очень хорошо выходит. То есть я-то нормально вижу, а вот у кого хороший слух, те нервно реагируют. Животные просто стараются уйти подальше. Самое простое – подсоединить сюда, – он ткнул отращенным пальцем себе в то, что можно было с трудом назвать грудью. – Ничего не поделаешь, первый результат всегда приходится переделывать и доделывать. Только на практике можно понять, в чем недостаток. Пока что я могу вот так. – Он подъехал к краю стола, вытянул щупальце к спинке кровати и переместился по ней как по канату. – Теперь, – цепляясь за ножку и съезжая вниз, прокомментировал он свои действия, – на пол. И могу ехать, куда хочу. К любому оборудованию, к человеческой технике просто подключаюсь, отращивая щупальце. Необходимость отпала – отсоединился. Засовывать меня внутрь больше не требуется. Если, конечно, в своем кругу, а не на сторону продаете очередной сюрприз. – Он подъехал и ткнулся мне в ногу. Я нагнулся и, взяв в руки, поставил его снова на стол. Не слишком тяжелый, где-то около килограмма приблизительно.
– Почему не ноги, а гусеницы?
– Устойчивость больше, – пояснил Летчик. – Но надо еще хорошо обдумать систему передвижения. Без практики нет опыта. Может, стоит вообще из одной сплошной ленты состоять, на манер змеи. Форма для меня значения не имеет.
– А почему тогда не в виде человека?
– Ну, ты прямо скажешь, – саркастически воскликнул Летчик. – Во-первых, ничего глупее ходьбы на двух ногах придумать невозможно. Лучше уж на четырех – упасть сложнее. Во-вторых, выдать себя за обычного человека мне все равно не удастся. Даже если я изображу все, что положено, будет что-то вроде статуи с пустыми гляделками или объективом на месте глаза. Смысла в этом никакого. Так я могу отрастить любое количество необходимых рук и подключиться, а при виде человека с кабелями из задницы у свидетеля непременно начнется рвота.
– А будешь ты отныне называться Клоун, – перебиваю его. – Щупальца из задницы – это мне нравится. По-другому и не назовешь, тем более ты явно успокаиваться не собираешься и продолжишь видоизменяться. Летчик вроде сам по себе, а ты сам по себе, – ничего общего не имеете.
– Не очень хорошо звучит, – с сомнением сказал Летчик, – но мысль удачная. Не надо прятаться, и все странности списываются на общение с тобой.
«Подкалывает, сволочь. Пусть так…» – мелькнула у меня мысль.
– Насчет продолжения моей речи… Есть еще и в-третьих. Моя масса намного больше при том же объеме. Все-таки я не биологический объект. А вес имеет очень большой смысл. Ты там случаем не забыл, что я не могу увеличиваться свыше определенного объема? То есть могу, но чем больше я, тем меньше вам пользы. Три раза пересчитывал с учетом новых данных, разница минимальная. Так что цени, что я помню не только про свои удобства!
– Я ценю, – серьезно соглашаюсь, – но мы договорились, половина на твои нужды.
– Папа, – так же серьезно ответил он. – Я знаю, что тебе такое обращение не слишком нравится, но извини, что есть, то есть. Мы с тобой одной крови! – Он хихикнул. – Хорошая сказка, крайне актуальная для Клана. Дикие говорящие звери и человеческий детеныш. Ну не называть же вас домашними, – возмутился Летчик, явно что-то уловив у меня в лице. – Спасибо тебе, но я пока и сам не знаю, что будет в будущем. Появится необходимость или новая идея, тогда и поговорим. Я собираюсь много и со вкусом экспериментировать. Если честно, меня пугала до сих пор идея чистого разума. Завтра про тебя забудут, и сиди вечно в каком-нибудь компьютере, валяющемся на свалке. Без общения нельзя существовать, так и свихнутся не долго. А кроме тебя вот с ней, все остальные относятся ко мне исключительно потребительски.
– Ты еще заплачь, – сказала насмешливо Даша. – А то я очень опасаюсь, что перестанешь требовать: сделай то, принеси это. Договорись вон с тем. Будешь теперь сам ползать до мастерских и договариваться.
– А сами виноваты, – злорадно сказал Летчик. – Поставили мне условия, с кем можно говорить, а с кем нет. Вот я честно и выполнял. Теперь совсем другое дело! Я Клоун и вовсе не имею отношения к вашим телефонам и самолетам. Хочу – говорю, захочу что-нибудь сделать – могу и потребовать оплатить мои нужды. Есть чем… Кроме того, с вами мне гораздо интереснее общаться, чем с разными другими. Стальному сразу подавай математический расчет сплава и необходимые присадки для очередного чуда оружейной мысли. Даже денег не хочет. А говорить с ним вообще не о чем, кроме его любимых железок. Я сам в каком-то смысле железка, но интересы имею совсем другие. А раз такое дело, пусть теперь за расчеты платит.
– Так что, – задумчиво спросил я, – идея радиоуправляемого автомобиля с крупнокалиберным пулеметом уже не актуальна? Надо отказаться от заказа?
– Почему? – удивился Летчик. – Пара-тройка пригодятся. Я ведь в таком виде не могу быть везде. По острову буду кататься в патруле, чтобы чужаки не приставали к берегу в неположенном месте. Но массово покупать не стоит, тем более продавать на сторону. Я думаю, что удивить тебя мне удалось, а это не часто бывает. Теперь вам пора кормить ребенка, он точно скоро проснется, ворочаться начал. Да и рассчитывали вы не со мной обниматься. Так что Шахерезада временно прекращает дозволенные речи, я отворачиваюсь, – он повернулся другим боком и подъехал к ноутбуку. – Буду немного считать, в разных вариантах. Договор надо выполнять, хотя Стальной Молот явный жулик. У него материалы для моего роста валялись без смысла, исключительно про запас. Не обращайте на меня внимания, пока не позовете, я отключился.
– Ага, – сказала шепотом Даша, – камера работает, телефон тоже, а он вроде как ничего не слышит и не видит.
– Придется поверить на слово, – ответил я, обнимая ее. – Ему проще, канал отрубил, и ничего вокруг нет. А на будущее, засунет себе объектив в это самое, что у него вместо лица, с потолка убери. Пусть привыкает к самостоятельным действиям с видом спереди. А мы сейчас посидим спокойно, а потом я опять отправлюсь наводить порядок на вверенной мне территории.
– Тогда, – прислонившись ко мне, потребовала Даша, – я желаю выслушивать комплименты. Начало было хорошее, потом нас отвлекли.
– Это запросто! Ты у меня – естественно рыжая, приятно пахнущая, красивая, идеальная, удивительная, соблазнительная, рассудительная, верная, темпераментная, не похожая на других, деловая, энергичная и все прекрасно понимающая, на пользу себе и семейству любую муть оборачивающая.
– Не останавливайся, – сонно прошептала Даша. – Интересно, насколько тебя хватит.
– Страшно практичная, – послушно продолжаю, поглаживая ее по голове, – любвеобильная, темпераментная…
