– Послушай, – нерешительно сказала Таня, – а может, подождать здесь?
«Не стоит. Телепортатор все равно не заработает, пока капсулы не растворятся. Может – сутки, может – двое. Родители забеспокоятся и начнут тебя искать. А потом неизвестно, какой результат будет. Сидеть и ждать у моря погоды не имеет смысла. Завтра зайдешь, проверишь. Если за столько лет ничего не украли, значит, никто не полезет».
«Ну сколько тебе повторять, – возмущенно сказал динамик, – я не волшебная палочка, тем более не всезнайка. Я – ИскИн», – гордо сказал Протей.
– Чего?
«Искусственный интеллект, умная ты моя, – поведал грустный голос. – Это означает одну простую вещь. Я не сижу, высчитывая со страшной скоростью, в каких пропорциях смешивать цемент и песок, чтобы бетон на стройке схватился за час. Я просто беру в Интернете или на диске нужный справочник и выдаю марку. А если потребуется, в другом справочнике посмотрю пропорции и ингредиенты. Совершенно не надо всю эту муть запоминать. На самом деле я являюсь администратором той вещи, к которой подключаюсь. Я использую ее возможности по прямому назначению. При этом, если я качаю информацию… а у тебя очень маленькая скорость…»
– Можно и больше, но дорого.
«Это мы потом обсудим, я могу работать гораздо быстрее. Так вот, – продолжил Протей, – я способен разделять потоки информации и выводить на экран только часть, продолжая заниматься совсем другим делом. Вся проблема в том, что если не вставлен диск, то записать информацию я не могу. А если к компьютеру, скажем, не подсоединена камера, то я и не вижу собеседника, а посторонним обо мне лучше не знать. Именно поэтому я прошу закрывать дверь, прежде чем приступать к вопросам. Понимаешь?»
– Пока что я понимаю, что ты хочешь еще и видеокамеру, а денег у меня нет.
«Сложно с тобой, – пожаловался Протей. – Я тебе про высокие порывы, а ты про деньги. Камера – это само собой, но не прямо сейчас. Пока что я пытаюсь объяснить, что возможно, а что нет. Я тебе не хакер из кино, лениво тыкающий пальчиком и через минуту рассматривающий совершенно секретные файлы. Пока я имею доступ в Интернет, я могу оттуда вытащить очень многое, особенно, если заплатить. Так что если ты попросишь создать дворец, могу найти реальный проект и внести в него необходимые изменения. Впрочем, Интернет ваш – огромная куча мусора. Тут порнухи больше, чем нужно самому озабоченному человеку, а вот полезного материала быстро не найдешь. Так что идей гениальных от меня ждать не стоит. Я использую только то, что уже существует. Если компьютеры или другие приборы связаны в локальную Сеть, могу работать на них одновременно. Причем если в одном имеются самые новейшие прибамбасы, а в другом нет, то я могу говорить с тобой через второй. Если подсоединена камера или принтер, то, неважно где нахожусь, могу ими пользоваться. Залезть в чужой компьютер не могу. Просто я знаю, как ими пользоваться, больше обычного человека. Конечно, любой специалист заткнет меня за пояс без проблем. Только он узкий специалист, а я – широкого профиля. Правда, есть одна поправка к сказанному. На сегодня я знаю несколько языков. Но это на слух. Письменных только четыре, и английского языка среди них нет. В Зоне он без надобности. Разговорный – совсем другое дело, если нужно, могу все сказать, но вот с письменностью беда, раньше совершенно не требовалось тексты читать. Так что вариантов у нас два. Или ты читаешь мне информацию с экрана вслух и записываешь перевод, или терпеливо ждешь пару дней, пока я подучусь. В принципе, это не большая проблема».
– Минутку, это что за Зона, в которой ты проживал? – спросила девушка. – По какой статье чалился?
«Это шутка была, – после паузы сказал Протей. – А я сразу не понял. Зона – это не лагерь для ваших уголовников. Зона – это место, где живут прибывшие с Земли. Только это пока обсуждать с тобой не стану, о чем и раньше предупреждал. И если контакт не получится, вообще не буду. Меньше знаешь – лучше спишь».
– Про языки тоже не скажешь? – с насмешкой спросила Таня.
«Совершенно лишняя информация, – согласился Протей. – Потерпи. Если уж наше дело не выгорит, как минимум начнем зарабатывать много рубликов на переводах».
– А…
«Стоп, – вдруг резко сказал он. – Помолчи… Есть звонок. Сработал портал!»
Таня вскочила, заметалась по комнате.
«Спокойно, – хихикнул Протей. – Не надо бегать как курица, которую ловят, чтобы зарезать. Получасом раньше, получасом позже – уже не важно… Подождут. Там все равно замок снаружи».
– Рафик! – воскликнула Таня, радостно повисая на шее Каримова, Лешкиного друга.
– Выросла, красивая стала, – обнимая ее, пробасил тот. – Жизнь продолжается.
– А Лешка? – спросила девушка, отстраняясь. – Где он?
– Все в порядке. Просто, когда портал заработал, он далеко был. Вот мы и решили не дожидаться.
– Здравствуй, – сказал двухметровый накаченный парень, появившийся из-за спины Рафика. На вид лет двадцати пяти, курносый брюнет.
Как его можно было раньше не заметить в тесном помещении, Таня не поняла.
– Я тебя видела на фотографии. Ты – Ярослав.
– Ага, – подтвердил он. – Он самый.
– Что? – спросил Рафик.
– Ничего страшного. Прямо на удивление очень низкий расход энергии. Мы отправили подтверждение о прибытии, – пояснил он Тане. – Энергии выше крыши осталось, но у меня еще и «Молния» с собой. Подсоединить переходник, и два часа максимум все будет в лучшем виде.
– «Молния?» – переспросил Рафик. – Еще одна?
– Мы с Дашкой известные куркули, – улыбнулся тот. – В нашем поселке Пост, как в Греции – всё есть! И еще немного…
– И насколько хватит?
– Откуда мне знать? – изумился Ярослав. – Пару сотен ходок с гарантией, даже если грузовиком кататься, а потом я к ЛЭП подключусь. Не пропадем.
– Это вы о чем? – спросила Таня.
– Да ерунда… Мы заранее не знали, сколько энергии портал жрет. Запросто могли влипнуть, но пронесло.
– Дать бы вам по шее за такие эксперименты. На кроликах тренироваться надо, а не на людях. А если бы нас размазало тонким слоем от Земли до Марса?
– Обижаешь. У нас все в лучшем виде. Если контакта нет, не срабатывает. Энергии мало – лезь в портал хоть головой, хоть ногами – проку не будет. Сам видел, мембрана появляется, если только переход возможен.
– Так, – сказал Рафик, обращаясь к девушке. – Извини. Давай-ка сядем, и серьезно поговорим.
Когда они уселись на старые автомобильные покрышки, а Ярослав устроился прямо на полу, причем так, чтобы видеть дверь, Рафик спросил:
– Васька у вас был, про нас рассказывал?
– Это ты про того алкаша, «человека-магнитофона»? Да, приходил и рассказывал… про Дикий Запад и коров с лошадьми… Уровень развития еще тот – на уровне девятнадцатого века!
– Уже хорошо, – кивнул Рафик. – Значит, должна понимать кое-что. Мы там, – он потыкал пальцами в сторону потолка, – осваиваем просторы без правительства, полиции, и в меру собственного разумения. Зашибись, как иногда весело… – грустно хмыкнул он. – Ты, Тань, уже не ребенок, должна понять. У нас, собственно, и выбора особого не было – или к тебе обратиться, или к кому-то из родителей. А они друг от друга скрывать не будут. Что знают двое, то обычно знают и те, кому не нужно. Этот портал насквозь незаконный, и если дело всплывет, нам непременно сделают секир-башка там, а к тому, кто здесь нам помогает, могут прийти кто угодно – от чекистов до обычных бандитов. Сама должна понимать, что такое портал. Ведь через него можно шастать в тыл к противнику с диверсионной целью, а можно и американского президента выкрасть из постели… И наркоту через границу тоннами таскать – тоже неплохо. Никакая таможня не остановит. Можно, конечно, из чувства глубокого патриотизма на родную разведку поработать (они заодно и спрячут ото всех), но очень не хочется всю оставшуюся жизнь на вопросы отвечать и под охраной в туалет ходить.
