Ярослав хмыкнул.
– А ему государство Российское вообще до одного места, – пояснил Рафик, кивнув на Ярослава. – Он родился там… и плевать хотел на козни пиндосов в отношении расширения НАТО на восток. Кстати, а расширяется?
– Да нет, всё еще договариваются… – пожала плечами Таня.
– Ну, у нас пока никакого интереса в этом нет. Как и всемирное потепление нас не волнует пока. Мы заинтересованы в том, чтобы обеспечить себе и своим семьям хорошую жизнь там. Возвращаться пока нет желания. Да и сомневаюсь, что правительство из-за нас на конфликт с эльфами пойдет. Сдадут без вопросов. Так что мы собираемся очень тихо и спокойно покупать здесь, на Земле, всё необходимое и таскать туда, на нашу планету. А высокую политику и мафию оставляем тем, кто этим занимается профессионально. Короче, все это очень опасно. Ты для нас много сделала, но тебе надо хорошо подумать. Это не игра, тут, если мы нарвемся, будут самые настоящие трупы. Нам не привыкать, а тебе в это лезть совсем не обязательно.
– И что, – звенящим от обиды голосом воскликнула Таня, – вы сейчас выйдете и испаритесь в неизвестном направлении?! А мне лет через пять еще раз придет открытка с пожеланиями здоровья?
– Ну кто так отговаривает? – глянув на Рафика, спросил Ярослав. – Нашел, чем пугать – опасностями и приключениями… Надо было сказать, что мы тут проездом, по делам межпланетной бухгалтерии. Бумага туда – бумага сюда, и три тысячи начальников с проверяющими ревизорами… Если она сестра Зверя, так и характер должен иметься!
Посмотрел пристально на Таню, спросил:
– Хочешь изменить свою нормальную жизнь и работать с нами?
– Да! – не задумываясь, ответила она.
– У тебя есть время подумать до завтрашнего утра. А сейчас слушай и запоминай. Слово старшего – закон. Твои желания никого не интересуют. Возражать можно потом, но сначала приказ выполнить. Общее благо важнее личного. Если нужно убить товарища, чтобы информация не пошла дальше, мы это сделаем. Сначала попытаемся вытащить, но если не удастся, убьем своего. Это не красивые слова. Так мы живем. Мы стараемся избегать крайностей, поэтому тебе поставят блок. Ты просто не сможешь говорить о некоторых вещах с посторонними.
И, глядя пристально Тане в глаза, подытожил:
– Или ты утром даешь согласие на эти условия, или дальнейшего разговора не будет. Подумай хорошо – дороги назад не будет.
– А спросить можно?
– Конечно.
– Я могу побывать там?
Парни засмеялись.
– Обязательно, – серьезно сказал Ярослав. – При первой возможности. Только тебе вряд ли понравится. Знаю я вас, горожан. На природу в отпуск – у костра посидеть… Сутки-двое даже приятно. Жить постоянно – совсем другое дело. Ты все-таки подумай и не гони коня. Знаешь что? Поговори с Протеем. Спроси его про Клан. Он лучше сообразит, как рассказать. А то мне в голову приходят только разные малопривлекательные вещи про дойку коров, копание огорода и стрельбу по соседям, которые не прочь тебя скушать. В буквальном смысле. Зажарить и съесть.
Татьяна слушала молча. Она никак не могла поверить в факт пребывания в гараже этих двух парней. К реальности ее вернул Ярослав, сказав:
– А сейчас нам стоит подумать, где переночевать, к тебе мы точно не пойдем. Сложно будет объяснить появление. Я еще могу за хорошего знакомого сойти, а вот Рафика твои родители помнить должны прекрасно.
– Ко мне тем более нельзя, – сообщил Рафик.
– Вот это как раз не проблема, – победно улыбнулась Таня и достала мобильник. – Сейчас будет вам хата на ночь, а потом уже и подумаем спокойно. – Петя? Вот хорошо, что застала, – поправляя волосы, замурлыкала она в трубку. – Ты говорил, что в выходные на шашлыки на дачу собрался? Нет, спасибо… в другой раз… У меня проблема. Тут неожиданно нагрянули два родственничка на пару дней, им надо где-то заночевать. Вот я и подумала про тебя… Да я бы с радостью с тобой на дачу, но не могу их бросить – они в первый раз в Москве. Не волнуйся, всё будет в лучшем виде, ничего не поломают… А я обязуюсь убрать твой стандартный свинарник. Слушай, предки твои вдруг не появятся с удивленными вопросами? Ага, спасибо. Сейчас такси поймаем и подъедем. Целую.
– А денег у нас тоже нет, – вставая с пола, сообщил Ярослав. При этом из-под расстегнутой куртки выглянул ствол «Узи».
– Я заплачу, только у нас не принято вот так с оружием ходить. Менты не поймут. Да и таксист напугаться может.
– Сейчас, – вздохнув, сказал Ярослав. Достал из-под верстака маленький чемоданчик, обитый кожей, и, открыв крышку, начал складывать туда сначала автомат, потом пистолет из подмышечной кобуры, потом еще один из-за спины. Туда же отправились несколько обойм и здоровенный нож с пояса. Рафик подмигнул Тане и добавил еще один пистолет с ножом.
Таня удивленно отметила – чемоданчик при этом оставался совершенно пуст.
– Это не чудеса, – сообщил Рафик. – Это просто приятные мелочи, за каждую из которых люди убьют не задумываясь.
Таня ткнула пальцем в кнопку звонка и, прислушиваясь к его трелям, поправила тяжелую сумку на плече. Дверь распахнулась, и на пороге появился Рафик в одних штанах и босиком. Взгляд невольно уперся в шрам на боку. Раньше его вроде не было.
– А, это ты, – сказал он, отодвигаясь в сторону и пропуская ее в квартиру. – Я думал, Ярослав вернулся. Это у тебя что? – подхватывая сумку, поинтересовался он.
– Продукты принесла. Я ведь знаю, у Петьки в холодильнике ничего нет.
– Вот с этим у нас порядок, – обрадовал Рафик. – Чтобы без жрачки в поход отправляться – такого среди нашего брата рейдера в природе не бывает. Прошу, – демонстрируя кухню, провозгласил он.
– О! – изумленно воскликнула Таня.
Она не в первый раз была в этой квартире однокурсника, превращенной тем в филиал пивнушки. Нормальное состояние для него – стол, застеленный газетами, початая бутылка на столе, вскрытые консервные банки с остатками еды, несколько грязных тарелок в раковине, стойкий мерзкий запах загашенных бычков в пепельнице и батареи пустых бутылок из-под пива и водки вдоль стен. В холодильнике из продуктов – засохший сыр с испорченным йогуртом. Естественно, никакой уборки отродясь Петькой не проводилось, только разве накануне посещения родителями своего непутевого чада.
Сейчас в кухне царили чистота и порядок. Пол вымыт, постоянный запах нестиранных носков и сивухи куда-то исчез. Не было даже пустых бутылок, а на столе стояли чистые тарелки со стаканами, салат из огурцов с помидорами, а на плите жарилась картошка.
– Это не я, – ухмыльнулся Рафик. – Это Ярослав у нас большой нелюбитель грязи и встает с рассветом. Привык у себя начинать работать с восходом солнца. Деревня. Про электрическую лампочку только недавно выяснил, но еще не приспособился. Солнце есть – работает. Село за горизонт – спать пошел. Привычка – великая вещь. Кушать будешь?
– А буду, – согласилась Таня, усаживаясь. – Торопилась с утра, только один бутерброд и умяла.
