– Обязательно, сэр, обещаю. Я мигом. Я знаю короткий путь.
– Нет! Иди только там, где светят фонари. Мне следовало бы самому пойти, но моя несчастная грудь, так давит…
Он помолчал, глядя в окно.
– Может, дождаться окончания шаббата?
– Никогда не откладывайте на завтра то, что можно сделать сегодня, – с улыбкой возразила ему Грета. – Вы мне сами это говорили. Я утром первым делом приду к вам. Вы отдохните возле огня и пообещайте, что вызовите врача, а то опять придет моя мать с ее ужасными горчичными припарками вам на грудь.
Стоял один из тех мартовских морозных дней, когда газовые фонари зажигают еще днем и на многолюдных улицах мелькают тени. Грета была горда тем, что получила это задание. Благодаря работе у мистера Абрамса она была обута в хорошие ботинки, и все их семейство обзавелось зимней одеждой. Теперь она не чувствовала себя оборванкой. С каждым днем она узнавала все больше о нанизывании бусин на нить, о том, как вязать надежные узлы и как проверять жемчуг на наличие изъянов.
На углу Олдуорка она чуть задержалась, глядя на зажженные фонари, но все же решила привычно сократить путь и не идти через рыночную площадь. Она уже дошла до середины узкого переулка, когда кто-то толкнул ее плечом, оттесняя в сторону.
– Смотрите, куда идете! – бросила она.
– Ба, это же Мэгги Костелло! Ходила к своему богачу, значит?
Мальчик, которого она не узнала, снова ее толкнул.
– Что, задрала нос, шлюшка?
– Дай пройти! – выкрикнула она в надежде, что ее кто-нибудь услышит, хоть и знала, что в этом переулке прохожих можно встретить крайне редко.
– Такая красотка должна приторговывать своим товаром. Дай-ка и нам немного попробовать…
– Отвали! – завопила она, лягаясь. – Я тебя знаю, – решила она сблефовать. – Расскажу своему брату, и ты покойник.
– Да что ты говоришь! А ну, Микки, давай посмотрим, что у нее есть…
Грету грубо прижали к стене, и парень, распахнув ее пальто, стал ее тискать. Она отчаянно вырывалась, пока он задирал ей юбку выше колен. Затем он нащупал что-то в кармане ее передника и вытащил оттуда замшевый мешочек.
– Так, что это у нас тут такое?
Он со смехом достал из него золотые часы.
– Все понятно, эта шалава ничем не лучше нас, тырит вещички у старого еврея! Они еще и золотые, – сказал он, поглаживая корпус часов. – Соображает что к чему, Мик!
– Пожалуйста, отдайте! Все не так, как вы подумали. Я несу их владельцу. Пожалуйста, у меня будут большие неприятности, они не мои! – прокричала Грета.
Но они были слишком заняты оценкой стоимости часов, чтобы слышать ее мольбу.
– Скажем, что нашли их на улице. Получим вознаграждение. Большое спасибо, шлюшка…
Нападавшие в тот же миг исчезли во тьме, оставив оцепеневшую от ужаса Грету одну. По ее щекам текли слезы испуга и стыда. Она не послушалась, решила сократить путь ради того, чтобы сэкономить немного времени, и что в результате? Ее ограбили. Как теперь она придет к мистеру Абрамсу с этой страшной новостью? Нужно что-то делать. Рыдая, она направилась в полицейский участок на Сильвер-стрит сообщить о краже. Она должна объяснить, что произошло. Как же она возместит ущерб за эту потерю своему нанимателю?
Все еще трясясь от страха, Грета поднялась по лестнице и распахнула дверь в полицейский участок.
– Пожалуйста, я должна сделать заявление об ограблении! – воскликнула она и стала сбивчиво говорить о том, как сократила путь и подверглась нападению двух мальчиков. – Они украли мои часы, то есть не мои, а принадлежащие мистеру Абрамсу… То есть они принадлежат мистеру Блейку из Лендала. Я как раз шла к нему, чтобы их отдать, и тут эти двое…
– Не спешите так, девушка. Так чьи часы похищены?
Она еще раз рассказала им о ремонте часов и о том, что часовщик поручил ей доставить их в офис юриста.
– Да, мы знаем юриста Блейка, и вы говорите, что мистер Абрамс дал их вам и отправил вас к нему на ночь глядя?
– У него сильно болит грудь. Он попросил меня отнести часы.
– Вы его служанка?
– Нет, я работаю у него, он обучает меня.
– У него в подмастерьях такая девчушка? – Дежурный сержант рассмеялся. – Вот так история!
– Не совсем так. Я убираю в его доме, а он учит меня набирать жемчуг на нить.
– И он послал вас с золотыми часами в столь поздний час, и теперь их нет?
Грета утвердительно кивнула.
– Их было двое, они моего возраста и знают меня, один из них назвал меня Мэгги Костелло, хотя меня все зовут Грета, а мистер Абрамс называет Маргаритой, – старалась она разъяснить им ситуацию.
– Ваше имя не имеет значения, кто были те, кто вас обокрал?
– Я не знаю, но один из них называл другого Микки. Они прижали меня к стене и пытались делать всякое. – Она покраснела и заплакала. – Он нашел часы в кармане моего передника. Мистер Абрамс велел мне беречь их, а теперь их нет.
Она так громко рыдала, что другие полицейские собрались вокруг них.
– А откуда нам знать, что вы не заодно с ними? Может, это всего лишь ссора между ворами, которые не поделили краденого? – сказал один из полицейских.
Грета с ужасом подняла на него глаза:
– Но это же не так! Мистер Абрамс скажет вам, кто я. Я живу с матерью в Уэлмгейте. Я никогда в жизни ничего не крала.
– В той части города сколько угодно воришек, – едко заметил высокий полицейский. – Мне придется составить протокол обо всем этом, а вы можете подождать здесь, пока мы не выясним, как все было на самом деле. Мы поговорим с этим евреем. Надо же, додумался послать девочку с таким поручением! Ему следует быть благоразумнее.
Как они смеют так говорить о ее нанимателе?
– Но у него очень болит грудь. Что я ему скажу? Мистер Блейк один из лучших его клиентов.
– Вы рассказали замечательную историю, девушка. Я готов в нее поверить, но вы никуда отсюда не уйдете, пока мы все не выясним.
– Но ведь воры могут все еще быть там! Я могла бы их опознать.
– Как знать, как знать, девушка. Давайте подождем и поглядим, как все обернется. А тем временем вы пойдете и тихо посидите в камере, в одиночестве, от греха подальше.
Вскоре Грета, дрожа, сидела в пустом тесном помещении с облицованными плиткой стенами.
– Моя мать будет волноваться, если я вскоре не вернусь домой. Сэр, я не вру! Я посещаю миссионерское собрание. Пастор может за меня поручиться. Я приличная девушка, умею читать и писать. У меня есть работа, зачем бы я крала у такого доброго человека, как Савл Абрамс?
Она разрыдалась пуще прежнего, вытирая нос рукавом.
– Тогда вам нечего бояться, не так ли, девушка? – сказал полицейский безо всякого сочувствия, прежде чем закрыть дверь камеры и удалиться.
