– Несмотря на это я быстро оправилась.
Лорд Кемпторн закрыл лицо руками и покачал головой.
– Те три негодяя были самой меньшей из ваших бед, мисс Лидалл.
Оливия видела, что граф с трудом сдерживается.
– Вы расстроены из-за лорда Норгрейва.
Торн убрал руки с лица и стиснул собственные ноги. Он так сильно сжал мускулистую плоть, словно хотел что-то задушить… или кого-то.
– Да, можно сказать, что я несколько расстроен – из-за того, что обнаружил вас в компании Норгрейва, и при этом вы с ним потягивали вино, как старые друзья.
– Нет ничего предосудительного в том, чтобы поблагодарить джентльмена, прогнавшего молодчиков, собравшихся натворить дел. Я даже имени его не знала, пока…
– И как же вы поступили, когда узнали, что он – лорд Норгрейв?
Оливии не в чем было себя винить, однако граф вел себя так, словно она совершила тяжкий грех, заговорив с этим человеком.
– А как по-вашему? Он – отец леди Арабеллы, супруг леди Норгрейв. Я его поблагодарила.
Экипаж наполнился невеселым смехом.
– Сам дьявол спас вас, а вы его благодарите.
Оливия быстро теряла терпение.
– Послушайте, лорд Кемпторн.
– Торн.
– Мне отлично известно ваше имя! – крикнула она. – Я не настолько сбита с толку, как вы полагаете. Вы ведете себя неприлично.
– Вы на меня злитесь, – засмеялся граф. – Как забавно! Я с ног сбился, ища вас повсюду, наконец нахожу вас в обществе одного из самых отъявленных лондонских мерзавцев, которого вы еще и благодарите.
– Вы видели меня, – возразила она, понимая, что во всей этой суете он так и не объяснил, откуда вообще узнал, что она с маркизом. – Вы были в галерее, когда ко мне подошли те трое?
– Да, но я был на противоположной стороне, и… меня отвлекли, – задумчиво ответил он, подбирая слова. – Я вас даже не заметил, пока лорд Норгрейв не столкнулся с этими негодяями. И пока я перешел на другую сторону галереи, вы уже ушли.
– Вы были на другой стороне? – удивилась Оливия, не понимая, как могла его проглядеть. Она не помнила, чтобы напротив кто-то был, только парочка, которая… – Я видела женщину и мужчину. Они страстно целовались.
Лорд Кемпторн поморщился:
– Вы ошибаетесь. Вы могли видеть лишь мои яростные потуги сбежать от спутницы.
– Я не заметила, чтобы вы сильно сопротивлялись. – Неожиданно Оливия почувствовала укол ревности.
– Прошу прощения, но с учетом расстояния и вашего неважного зрения я не стал бы слишком доверять вашему мнению, – прямо заявил он.
– И кто это был?
– Прошу прощения…
– Не тушуйтесь. – Она наклонилась ближе, когда он расправил плечи. – Я знаю эту таинственную даму, которая превосходит вас в силе и проворстве?
– Я был… дама застала меня врасплох, – оправдывался он. – Я знал леди Миллисент…
– Леди Миллисент!
Граф кивнул.
– Она попросила обсудить с глазу на глаз семейные вопросы. Я не ожидал, что она поведет себя… – Он поднес ко лбу кулак и потер висок большим пальцем, чтобы унять боль. – Я недооценил ее решимость.
Оказалось, что все знали о чувствах леди Миллисент к лорду Кемпторну, за исключением его самого.
– Как до смешного забавно, – засмеялась Оливия. – Если бы эти трое ко мне не подошли, я могла бы вызволить вас из жадных коготков леди Миллисент.
– Я согласен… смешно, – угрюмо ответил он.
– Это объясняет, почему леди Миллисент так сердито на меня смотрела, когда мы вернулись в бальный зал за Сент-Лионом. Зная, какой она может быть мстительной, я предчувствую, что эта дама, скорее всего, обвинит меня в том, что я помешала ей соблазнить вас.
Он громко заскрежетал зубами.
– В последний раз говорю: никто никого не соблазнял.
Она взглянула на него свысока.
– Мне мельком удалось увидеть, что леди Миллисент заманила вас в свои шелковые сети, а вы, словно птичка, хлопали крыльями, пытаясь вырваться.
– Как пти… Я покажу вам, как чувствует себя выброшенная на берег рыбка!
Лорд Кемпторн метнулся к ней и усадил Оливию к себе на колени. Она заерзала, ударилась затылком о стену экипажа и охнула. Его горячий рот накрыл ее губы. Это был не тот быстрый, принудительный поцелуй, которым заставляют замолчать или хотят наказать. Его губы дразнили, его теплый язык легонько касался ее губ, лаская их. Она извивалась у него на коленях, боясь упасть из-за подскоков и резких толчков экипажа. Граф обхватил ее затылок одной рукой, а второй стал гладить бедро и спину.
Спасения не было – разве только свалиться на пол экипажа. «Торн так бы и поступил», – подумала она. В отличие от Гидеона, Торн приходил в бешенство от ее безрассудства, и он часто пытался навязать ей свою волю.
Однако не очень-то он в этом преуспел.
Когда они повзрослели, их разделило расстояние, и для обоих было проще игнорировать друг друга.
«И как же я оказалась у него на коленях?»
Он неспешно отпустил ее губы.
– Ты всегда реагируешь не так, как я ожидаю. – Он ткнулся носом в ее щеку и поцеловал чувствительное место за ушком.
Оливия всегда была другой. Чаще всего ее это совершенно не волновало. Но с годами теплота и юмор несколько поблекли. Она застыла в его объятиях.
– Почему?
Торн пощипывал ее ушко.
– Ты улыбаешься мне, хотя большинство дам уже дали бы мне пощечину.
– Всегда есть время исправить ошибку. – Оливия потянулась к его плечам, пытаясь опереться и сесть. Она покачивалась у него на коленях. – Ты не мог бы мне помочь?
Ей удалось остудить его пыл. Мрачное выражение лица выдавало его чувства, но он, кажется, не собирался выполнять ее невозмутимую просьбу.
– Ты сама начала, – обвинил он. От изумления Оливия даже раскрыла рот. – Зачем делать авансы, если не готова идти дальше?
– Ничего я не делала! – отрицала она. – Я всего лишь дразнила тебя, увидев, как всемогущего лорда Кемпторна переиграла какая-то дурочка, желающая стать его графиней.
– Леди Миллисент меня не переиграла, – прорычал он.
– Ты забыл, что я мельком видела ваши жаркие объятия. – Оливия даже обрадовалась, заметив, как он поморщился. – Наверное, она всех уверяет, что вы пытались ее изнасиловать.
– Черт побери, ничего не было!
– Это ты так говоришь, – сказала она, воспользовавшись его рассеянным вниманием. Оливия соскользнула с его коленей на скамью рядом. – Можешь не сомневаться, найдутся свидетели, которые будут клясться, что это ты ее целовал.
