– (Цензура), вязкое дно, – выругался Виктор, попытавшись прогуляться по дну осушенного озера к ближайшей яме, где всё ещё оставалась вода. – Глина, едрить её в качель.
– Не суйся дальше, иначе провалишься по самую задницу, – посоветовал товарищу Степан. – Надо пройтись по берегу до вон той отмели и уже оттуда пробовать добраться до ямы с водой.
– Нет, сначала обследуем границу пересечения ландшафтов, а потом займёмся рыбалкой, – остановил я нашего следопыта. – Разделимся на две четвёрки, чтобы сэкономить время.
Честно говоря, я очень опасался, что дно спущенного водоёма окажется своеобразным плацдармом для вторжения в новооткрытый кластер всевозможных тварей из реликтового леса. Учитывая, что оставшийся у нас за спиной березняк лежал в низине, и, оценив навскидку максимальную глубину озера в пять-шесть метров, можно было предположить, что его дно окажется на одном уровне с поверхностью земли чужого мира. Ну, плюс-минус полметра, что не могло серьёзно воспрепятствовать проникновению даже относительно небольших древесных ящериц.
– Охренеть, – коротко выразил наше общее удивление Виктор, когда мы подошли к обрыву. – Сева, а «грифы»-то твои обожрались тут так, что им стало уже неземной рыбы.
Картина, открывшаяся нашему взору, действительно была достойна кисти художника, фантазирующего на темы фауны чужих миров. Как оказалось, дно земного водоёма возвышалось над местной поверхностью всего лишь на метр с небольшим, но именно это и стало смертельной ловушкой для полутора десятков динокур, решивших пробраться в кластер. Твари банально застряли в густой и вязкой глине, излившейся в их родной мир вместе с земной водой.
Динокуры барахтались, пока им хватало сил, пытаясь выбраться из ловушки, в результате чего привлекли внимание пернатых падальщиков, став их лёгкой добычей. Судя по всему, интеллекта «грифов» всё же хватило, чтобы не повторять ошибок ящеров и не соваться в ловушку. Хищники просто приземлялись на едва шевелящиеся тела своих жертв и пожирали ещё живую трепещущую плоть. Видимо, на халявный обед в виде стаи туповатых динокур слетелись пернатые падальщики со всей округи, затем, заморив голод, «грифы» перебрались дальше, чтобы продегустировать экзотические рыбные блюда.
Изучив уязвимое с точки зрения безопасности место пересечения двух миров, мы пришли к выводу, что глина постепенно подсыхает под палящим местным солнцем. Следовательно, спустя какое-то время в кластер запросто могут пожаловать незваные представители фауны чужого мира, с которыми людям лучше не сталкиваться. Поэтому мы сразу же, как говорится, не отходя от кассы, придумали, каким образом предотвратить проникновение наземных хищников через осушенное озеро. Было решено перекрыть уязвимые двести метров новообразованного оврага густым частоколом из заострённых кольев, в несколько рядов, с хитроумными ловушками, чтобы любая тварь отдала концы в процессе преодоления препятствий.
Во время осмотра остатков водоёма нам пришлось отказаться от идеи полакомиться ухой на ужин, так как никто не захотел раздеваться до «костюма Адама» и лезть в вязкую грязь, чтобы добраться до ямы с рыбой. Учитывая, что уцелевшая земная рыба являлась ценным продуктовым ресурсом, к заготовке рыбы следовало подготовиться самым основательным образом, вычерпав её всю, желательно до последнего малька. Дело в том, что поодаль от сгоревших домов нам повстречался небольшой сельский пруд в полсотни шагов в длину и двадцать в ширину, явно выкопанный с помощью экскаватора. Катаклизм почти никак не повлиял на этот небольшой водоём, и у нас имелся шанс сделать первый шаг по сохранению популяции земной рыбы в чужом мире.
Можно было, конечно, «забить» на «нашу» рыбу, переключившись на богатые дары чужого моря, тем более что у нас имелся настоящий траулер с полным комплектом сетей, но… следовало подумать и об альтернативе. Как показала жизнь, море в одночасье могло превратиться в источник огромных проблем и неприятностей, а мы могли оказаться отброшенными от побережья вглубь земель конфедерации. В этом случае наличие в нашем глубоком тылу самосохраняемых и легкодоступных пищевых ресурсов могло стать важным фактором для выживания землян в чужом мире. Поэтому, после возвращения в «кошачий дворец», как мы сразу же стали называть облюбованный нами дом, я вышел на связь с Данилово и переговорил с Никитиным на тему разведения рыбы в русских анклавах. Василий сразу же вник в ситуацию, мигом вспомнил, что в посёлке имеется пара-тройка искусственных водоёмов, в том числе в и усадьбе Еремеева, и пообещал что-нибудь придумать для перевозки живой рыбы.
Выполняя приказ ван Клейста, мы задержались во вновь открытом кластере почти на двое суток, пока не подошла спешно собранная бельгийцем бронегруппа. Получив время на изучение местности, на следующий день мы сделали неожиданное открытие: до нас в анклаве побывали не только парни на позднее сгоревшем «паджеро», но и кое-кто более опасный, чем доморощенные российские душегубы.
Занимаясь поиском удобного подъезда для техники к спущенному озеру, Степан сначала обнаружил отпечатки армейской обуви, а затем отыскал и тропинку, по которой прошли несколько человек. Прошли за пару-тройку дней до нас, ступая почти шаг в шаг друг другу, что говорило и об их умении скрытно передвигаться и о намерении не афишировать своё появление в кластере.
Можно было предположить, что незнакомцы побывали и у обоих сгоревших домов, и на высотах «номер один» и «два», и на месте крушения авиалайнера. По ходу обсуждения данной мысли возникла версия, что именно парни в армейских ботинках разложили тела погибших пассажиров в два ряда, но… сразу же появился целый ряд вопросов без ответов. Зачем они это сделали, кто им помешал вытащить из-под обломков оставшиеся трупы, почему они даже не попытались похоронить погибших? В общем, вопросы и загадки так и повисли в воздухе, ибо для их разрешения у нас не хватало самого главного – фактов.
Учитывая, что среди нас имелись и люди с военным опытом, и офицер с высшим армейским образованием, было бы грешно не провести рекогносцировку местности. Пока мы, оперативники, морщили мозги в поисках ответов на загадки и непонятки и гоняли туда-сюда нашего незаменимого следопыта, Терри и Всеволод занимались более полезным делом – намечали места для возведения оборонительных сооружений, прикидывали сектора обстрела и т. п.
В результате к моменту подхода бронегруппы на руках у Кутейкина имелась грамотно составленная карта местности, с множеством значков, стрелочек, пометок и пояснений. Оставшаяся часть нашего отряда – те, кто не бегал по кустам со Степаном, не сидел в дозоре, и не умел подыскать наилучшее место для размещения огневой точки – занималась заготовкой древесины для сооружения двадцатиметровой гати, чтобы можно было добраться по вязкому дну спущенного озера до ямы с земной рыбой.
На третий день нашего пребывания в кластере, часов в восемь утра, мы получили сообщение, что из Борисовки вышла колонна, чтобы сменить половину нашего отряда. Спустя пару часов терпеливого ожидания послышался шум нескольких двигателей, среди деревьев-великанов замелькали серо-зелёные туши танков и грузовиков, катившие следом за измазанным грязью джипом.
Наконец, колонна завернула в ложбинку, два забронированных в полевых условиях трёхосных грузовика сразу же разъехались по сторонам, высаживая пехоту. Пехотинцы в однотипной камуфлированной форме тотчас шустро побежали вверх и вперёд по склонам ложбины, обеспечивая фланги колонны, мы невольно залюбовались столь слаженными действиями личного состава, едва не проворонив вызов по рации.
