Следующий аргумент уже не потребовался. Агжей просто отступил в сторону, позволяя мне пройти.
Лежавший в моей шкатулке амулет был пропитан кровью высших тварей Нижнего мира.
Не забудь его мама дома…
…не остались бы мы с Агжеем сиротами.
Карету мы оставили у трактира, находившегося через улицу от дома, квартиру в котором я снимала. В нем же взяли пирожков к чаю. Уговорить господина Дорсэ задержаться, дав мне небольшую передышку, было непросто, но мне это удалось.
– Сейчас еще одна дверь, потом еще, – сопровождала я свои действия присказкой и улыбкой.
С Марком… Да, именно с Марком было легко и просто. Таким в моей жизни был только дядя, но его опекунство заставляло время от времени забывать о чем-то похожем на дружбу, а вот Марк…
– Можете входить, – посторонилась я, пропуская мужчину внутрь.
Заходили мы не с главного входа и даже не с черного, которым пользовалась приходящая прислуга, а с третьего, который и определил выбор именно этого дома. Не зная, где именно находится потайная дверь, не найдешь.
– Пирожки сразу на стол, – указала я ему на гостиную, – а я переоденусь и приготовлю чай. И, кстати, – добавила я уже с лестницы, – не пугайтесь, если появится Бригитта.
– Не буду, – донеслось снизу.
Я еще не успела подняться, как оттуда же послышался невнятный шум, затем шипение…
Возвращаться я не стала. Судя по всему, Марк успел поймать стоявшую на подставке статуэтку, которую Бригитта сбивала каждый раз, когда прыгала за оставленными для нее в тарелке орешками. О неуклюжести в данном случае не могло быть и речи – высокая способность метаморфов к выживанию и их необыкновенная ловкость не допускали такой мысли, – здесь можно было только заподозрить неприязнь именно к этому образцу искусства.
В чем-то я понимала Бригитту. Попытка скульптора изобразить летающего во всей его красе явно не удалась.
Переодевшись в домашнее платье – чувствовать себя девушкой оказалось очень приятно, – спустилась вниз и сразу прошла в небольшую кухоньку. Согрела воду, заварила в большом чайнике смешанные с ягодами травки. Поставив все на поднос, вернулась в гостиную.
Не знаю, что ожидала увидеть, но точно не развалившуюся на коленях у Марка Бригитту.
– Ей не хватает ласки, – подняв голову, посмотрел он на меня.
– В академии ее балуют, – решила восстановить я справедливость.
– Это – другое, – не согласился со мной Дорсэ. Еще раз проведя ладонью по лоснившейся шерстке, взял белку на руки, встал и аккуратно переложил ее в кресло. – Я помогу, – забрал у меня поднос Дорсэ. – Ты и в платье кажешься мальчишкой, – заметил он, расставляя чашки.
– Это легко исправить, – хмыкнула я. – Дадите мне пару минут?
Дожидаться его кивка не стала, подхватив подол платья, торопливо направилась к лестнице. Подтверждая его слова, поднималась по лестнице, прыгая через ступеньки.
Искать парик не пришлось, он лежал на туалетном столике. Темные волосы густыми волнами легли на плечи, оттеняя светлую кожу и придавая ей аристократическую белизну. Несколько мазков румян подправили овал лица, выделив скулы. Помада очертила контур губ, окончательно избавив мой облик от мальчишеской безалаберности.
Последним штрихом стало надетое на палец родовое кольцо и тончайшая элианская шаль, которую накинула поверх платья.
Когда я спустилась, Марк как раз разливал чай. Услышав мои шаги, обернулся, поставил фарфоровый чайник, который держал в руках… и низко поклонился, произнеся со всем почтением:
– Госпожа…
– Господин Дорсэ, – остановилась я на последней ступеньке, дожидаясь, когда он подойдет и подаст руку.
– Столице повезло, – коснувшись губами моих пальцев, многозначительно прошептал он.
– Это вы о чем? – сделала я вид, что не поняла намека.
– Уверен, вы сумели бы произвести фурор, – выпрямляясь, улыбнулся Дорсэ. Окинул меня еще одним внимательным взглядом. – Опасное сочетание. Внешняя хрупкость и внутренняя сила.
– Считаете, Агжей ради этого и придумал пари? Спасая Кларакс от моего присутствия?
Марк усмехнулся, поиграл бровями, вроде как размышляя над моей трактовкой происходящего.
Сказать он ничего не успел. Еще мгновение назад нежившаяся в кресле Бригитта подскочила, в два прыжка оказалась на подоконнике выходящего на улицу окна. Выгнув спину, предупреждающе зашипела.
Дорсэ стремительно обошел стол, встал сбоку, прикрытый плотной занавесью.
– Что там? – не без напряжения спросила я.
– Кто, – обернувшись, поправил меня Марк. – Алекс. С ним трое.
– Похоже, мы не заметили наблюдателя, – поморщилась я, догадываясь, кого именно благодарить за столь недолгий отдых.
И ведь знала, что де Риньи только кажется разгильдяем. Лучшая ищейка короля… Об этом нам с Марком стоило вспомнить раньше.
– Бери амулет, и уходим, – отступая вглубь комнаты, жестко произнес Дорсэ.
– Нет! – остановила я его не менее категорично. – Незаметно приоткройте главную дверь и поднимайтесь наверх.
– Мишель! – не торопясь следовать приказу, посмотрел он на меня.
– Я знаю, что делаю, – многозначительно улыбнувшись, заверила я Марка. Забрала со стола одну чашку и, дав команду Бригитте спрятаться, направилась к лестнице.
Марк догнал меня, когда я уже поднялась на второй этаж. По моему знаку вошел в будуар, прикрыл за собой дверь. А я осталась наблюдать, встав под прикрытием портьеры.
Было ли мне страшно?
Окажись это не Алекс де Риньи, а кто-либо другой, я бы точно задумалась о риске, которому подвергала не только себя, но и Марка. Но маркграф… При одном воспоминании о нем сердце начинало биться сильнее, требуя отыграться.
За что?
Это был уже другой вопрос, отвечать на который я пока себе не собиралась.
Громкий стук сбил меня с мысли о мести, вернув к тому, что происходило здесь и сейчас. Потом стук повторился, похоже, били уже не кулаком, а ногой.
– Именем короля!
Усмехнувшись, чуть отступила. Видеть – видела, но сама оставалась незаметной.
– Осмотрите там… – донеслось из коридора.
Пожалев, что Марк не увидит представления, вынужденно прикусила губу. Хотелось смеяться, кровь кипела предвкушением розыгрыша.
– Именем короля! – раздалось уже из гостиной.
– Никого! – в комнату вошел Дарк.
Во двор въехали четыре всадника. Это не считая одного или нескольких наблюдателей, которых мы не заметили.
Нас с Марком они вряд ли видели – тропа, по которой пробирались, была скрыта плотным кустарником, а вот присутствие в пустовавшем доме посторонних не пропустили, тут же сообщив кому следует.
