Это была победа.
Лариса сначала стояла как истукан, не веря своим глазам, а потом заверещала и кинулась мне на шею. Я едва успела отдернуть руки от Дена, когда она вихрем смела меня. Обычно мне не очень нравилось, когда малознакомые люди нарушали зону моего личного комфорта и лезли с объятиями. Но радость Ларисы была такой искренней, и, кроме того, я не могла не думать, что каким-то образом причастна к ее победе. Кто научил ее играть? Этого не сделал ни ее муж, ни кто-то другой. Я.
Поэтому веселое настроение оказалось заразительным, и я тоже обняла ее, а потом мы даже исполнили победный танец вокруг стола, сорвав не только аплодисменты наших спутников, но и горячие взгляды игроков за соседними столами.
Это было безумно и очень по-детски, особенно если учесть, что одна из нас была матерью двоих детей, а другая – серьезным и деловым человеком. Мы виляли бедрами, потрясали в воздухе кулаками и громко вопили. Даже моя призрачная бабуля начала слегка пританцовывать с нами за компанию.
Совершенно сумасшедший вечер.
Но я была рада, что Ден привел меня сюда, пусть и обманом. Рада, что познакомил с близкими ему людьми, и они не оказались какими-то засранцами или занудами. Я плыла по волнам приятного тепла, исходящего от этой компании.
Мне хотелось, чтобы это длилось вечно.
Закончив пируэт возле Дена, который с улыбкой наблюдал за нами, я гордо вздернула подбородок и произнесла так, чтобы было слышно только ему:
– А насчет моего языка можешь даже не мечтать. Я им никого не ласкала и для тебя исключение делать не собираюсь.
И высунула этот самый язык, показав ему.
Мне доставило истинное удовольствие наблюдать, как округлились его глаза.
– Никого? – недоверчиво переспросил он.
Черт, мне надо было дать ему по морде за то, что продолжал считать меня какой-то потаскушкой, но настроение было таким хорошим, и так не хотелось его портить…
– Ни-ко-го-шень-ки! – по слогам выпалила я в ошеломленное лицо Дена.
– Правда? – как идиот, повторил он.
– Сейчас точно засуну тебе кий в задницу! – пригрозила я. – Потом не плачь.
Он прикрыл глаза и с шумом втянул в себя воздух.
– Я отойду ненадолго. Кажется, выпила много пива, – сказала Лариса.
– А я пойду закрою счет, – заметил Илья. – Вы тоже к столику подтягивайтесь.
Мы даже не посмотрели на них.
– Теперь мне еще больше хочется почувствовать твой язык… – пробормотал Ден.
– Ага, обломись! – Я отошла и, подтянувшись, присела на край стола, сложив руки на коленях. – Мечтать не вредно. Кроме языка у меня есть еще и зубы. Не забывай о них.
Ден подошел ко мне. Его взгляд переместился с моего лица на грудь. Он облизнул губы. Руки застыли в каких-то жалких сантиметрах от моих коленок, но так и не притронулись к ним.
– Но у меня ведь тоже есть язык, – усмехнулся он.
– И что теперь? – выпалила я. – Люди, которые ненавидят друг друга, не ласкают друг друга языками.
Его взгляд снова метнулся к моему лицу. Темный и пугающий.
– Ты еще скажи, что между такими людьми вообще секс невозможен, – произнес он.
– Вот-вот… – я опять почувствовала себя не в своей тарелке. – Они не трахаются всю ночь напролет.
– Особенно в не предназначенных для этого местах, – кивнул он. – Типа туалета в баре.
– Никаких барных туалетов! – я пришла в ужас. – И никакой порванной одежды.
Кулаки Дена сжались и слегка задрожали.
– Разве от ненависти не хочется порвать одежду? – уточнил он внезапно севшим голосом.
– Возможно… – сдалась я, – от ненависти много чего хочется. Стукнуть или укусить.
– Засадить с разбегу, – добавил он.
У меня слегка отпала челюсть.
– С разбегу?!
Ден медленно кивнул.
– Будет больновато, но для ненависти в самый раз.
Мне резко перестало хватать воздуха. После череды испытаний, сначала в гаражах, а потом в моей собственной прихожей, от слов Дена я начала мыслить какими-то дикими фантазиями. В них мелькали обнаженные тела, и не было ни капли разумного объяснения происходящему.
– Нет, – с трудом выдавила я. – Это слишком жестоко даже для тех, кто ненавидит друг друга. Надо как-то… бережнее относиться.
– Зачем? Это же ненавистный секс.
– Ненавистный секс? – у меня дико шумело в ушах. Картинки перед глазами мелькали все быстрее.
– Долгий. Жесткий. Ненавистный секс, – казалось, Ден смакует каждое слово.
Я вдохнула поглубже, совершенно утратив нить разговора.
– Не могу сказать, что мне нравится эта идея…
– Но ты бы от нее и не отказалась.
Из моей груди вырвался коронный нервный смешок.
– Для этого надо слишком сильно ненавидеть.
Ден смерил меня взглядом.
– Но мы же ненавидим друг друга.
– Очень сильно… – не могла не согласиться я.
– Просто безумно, – поддакнул он. – Мой член уже просто переполнен ненавистью.
– Может… тебе пойти поненавидеть кого-то другого? – слабым голоском предложила я.
– Не-а, – Ден покачал головой. – Я ненавижу только тебя, Вика. Вся моя ненависть достанется лишь тебе.
– Ох-х-х…
Я сползла со стола, ощущая жар во всем теле. То, каким голосом Ден говорил о ненависти, заставляло меня терять голову.
– Хорошо, – сказала я, не веря самой себе. – Я думаю, мы достаточно друг друга ненавидим.
Это будет просто разрядка.
Просто чертова разрядка, которой мне так не хватало в последнее время.
Это не секс из-за чувств.
Какие у меня могут быть чувства к Дену Овчаренко?!
Только ненависть.
А что? Это же тоже чувство.
– Хорошо, – кивнул Ден. – Надо только попрощаться с ребятами.
Я переступила ногами, но мышцы казались вялыми и слабыми.
– Хорошо. Конечно, невежливо будет уйти, не попрощавшись.
– Хорошо, – он сделал шаг назад. – Так и сделаем.
Илья и Лариса, видимо, что-то такое прочли в наших лицах, потому что не стали спорить. На прощание, уже на улице, Ларка обняла меня. Так крепко, будто мы сто лет были подругами.
– Спасибо за веселый вечер, – сказала она, ласково улыбаясь, – ты оказалась очень терпеливым учителем игры в бильярд.
– Да пустяки, – засмущалась я, невольно возвращаясь взглядом к Дену.
– Надеюсь, мы еще увидимся, – Лариса подмигнула мне.
