Тогда он сдвинул руку в сторону — и ее пальцы вцепились в его ладонь. Мир сразу стал спокойным и безопасным.
Он вскочил и принялся прыгать вокруг, вопя что-то радостное. Жить было хорошо до слез. Он нарезал вокруг нее круги, а она сидела и молча следила за его прыжками и воплями. Постепенно увеличивая радиус, он выскочил на соседний пляжик, где мирно покачивалась их лодка.
На обратном пути он тоже молчал. Только улыбался, глядя в ее глаза. Она улыбалась в ответ, но как-то растерянно. Когда причалили, сказала вдруг:
— А мы когда-нибудь умрем, ты знал?
…Влетело ему тогда основательно. Его три дня не выпускали из дому, а папа даже достал ремень (но так им и не воспользовался).
52.02.2013. 20:01. Динка
— Мы с тех пор стали гораздо меньше болтать, если оставались одни, — продолжила мама, рассеянно глядя на Дину. — Кстати, ты зачем опять оделась? Замерзла?
— Мам, я к метро на час, — сказала Динка.
— Ты что, с ума сошла?
— Я быстро.
— Дина, в стране штормовое предупреждение! Люди на улицах замерзают, самое время прогуляться!
Мама возмущенно ткнула пальцем в экран ноутбука, где тревожно мигали последние сообщения чата.
— Мам, мне нужно идти.
— Но ты же понимаешь, что я не могу тебя отпустить, — мама уперла руки в боки.
— Маааам, — закатила глаза Динка, — мне пятнадцать лет, я взрослый человек!
— Да? Может быть, взрослый человек будет за собой посуду мыть и одежду в шкаф убирать?
— Мама! — у Динки из глаз брызнули слезы. — При чем тут одежда?
— А при том, что взрослость — это не только права, но и обязанности. У тебя обязанности есть?
— Мама! Мне! Нужно! Выйти! Снег кончился! Со мной ничего не случится!!!
— О’кей, — выдохнула мама и постаралась взять себя в руки. — Я тебя отпущу, если ты мне внятно объяснишь, зачем и куда ты идешь.
И тут Динка разревелась уже по-настоящему.
— Я не могу ничего объяснить, — прорыдала она, — я не буду ничего объяснять!
Динке не хватало воздуха, она самозабвенно ревела, размазывая кулаками тушь по лицу. И когда успела накраситься?
— Дин, хочешь, я схожу с тобой? — спросила мама.
— Нет!!!
— Дин, ну если это так важно для тебя…
— Отстань!!!
— Дин…
Мама попыталась обнять Динку, но та выдралась, схватила куртку и, хлопнув дверью, вылетела на лестницу.
Прошлое. 6 «Б»
Родители были не против нашей дружбы. В целом не против. До тех пор, пока мы не решили, что у нас любовь.
То есть мы знали, что у нас любовь, с самого начала, но не говорили об этом даже друг с другом и уж тем более не обсуждали с окружающими.
Мы дружили. Все. Точка.
Но лето между пятым и шестым классами многое изменило. Уезжали мы на каникулы друзьями, а вернулись в официальном статусе пары. То есть практически любовниками.
В шестом классе мы много говорили про любовь. Говорили про поцелуи, говорили про то, что жить друг без друга не можем. Говорили про то, что муж и жена спят в одной постели. И мы тоже знали, что будем спать в одной постели. Мы не представляли зачем. По крайней мере, я не представляла. Ну да ладно, сейчас не об этом.
Мы были влюблены, нам все завидовали, а мы горели желанием осчастливить весь мир. Хотя бы Светлану Петровну, учительницу математики, молодую и красивую. Сашка мне однажды сказал, что если б не я, он бы в нее влюбился. Я даже не ревновала. Потому что я б тоже в нее влюбилась.
Она была маленькая и одинокая. Мы каждый день смотрели, как она, сгибаясь под тяжестью тетрадок, понурив голову, идет домой.
План по осчастливливанию учительницы родился внезапно, как и все хорошие планы. Однажды мы увидели, как на крыльце школы наша Светлана Петровна прощается с Пал Сергеичем, и сразу поняли, что они созданы друг для друга. Павел Сергеевич вел географию в восьмых классах, носил пиджак с портфелем и был мечтой всех девочек-десятиклассниц. Но мы решили, что девочки перебьются, потому что Светлане Петровне нужнее, она уже совсем старая, ей скоро двадцать пять лет, а она все еще совсем одна таскает домой тяжелые тетрадки.
План был простой. Сначала мы хотели отправить их на наш остров, ведь именно там мы поняли, что всегда будем вместе. Но, во-первых, остров был далеко, а во-вторых, была зима. Поэтому мы решили организовать остров под крышей школы.
В самый романтический кабинет школы, в кабинет биологии, мы притащили приемник, чтоб на нем можно было поймать приятную музыку, конфеты в красивой тарелке и бутылку «Буратино». На наш взгляд этого было выше крыши для того, чтобы между двумя людьми вспыхнуло самое настоящее чувство.
Павлу Сергеевичу мы попросили передать, что его зовет Светлана Петровна, Светлане Петровне сказали, что ее вызывает завуч, а когда они оказались в кабинете, закрыли их снаружи, а ключ выбросили в большой мусорный ящик в двух кварталах от школы.
Потом мы до позднего вечера сидели во дворе и представляли себе, чем там сейчас занимаются наши влюбленные. Вот они открыли лимонад, вот едят конфеты, вот уже целуются. А потом… А потом… Тут наши сердца начали биться часто-часто, мы взялись за руки и надолго замолчали.
Собственно, вспоминать все это гораздо веселее, чем то, что нам устроили родители.
Я тоже, хлопнув дверью, ушла тогда из дома, потому что мама ничего, совсем ничего не поняла…
52.02.2013. 21:19. Тёмка
Папа так долго пялился в окно и улыбался чему-то своему, что Тёмка открыл тетрадку и попытался решить. Не потому что испугался. Просто… Пусть папа видит, что сын не глупее его! И извинится! Тёмка полистал учебник, посмотрел пример, который решали в школе… и вдруг понял, что такое дискриминант! Это посредник, ну как папина фирма! Если он дает прибыль — то есть больше нуля, — то с ним можно работать, да еще и двумя разными способами. Если прибыль в ноль — тоже можно, но тут вариант всего один. А если дискриминант… то есть прибыль отрицательная, какой смысл торговлю затевать? Про торговлю папа часто рассказывал, особенно во время застолий. Про дискриминант — ни разу, даже сильно выпив.
