Из ящика на свет появились бумажки, за которые в Троте покупалось почти всё, что помогало выжить, найти что-то ценное или получить удовольствие; купить нельзя было разве что чуйку и опыт настоящего хождения по кругам Недоада. Хозяин схрона шумно выдохнул, выкладывая на столешницу пачку.
– Пересчитай, – коротко предложил наёмник.
Доверие в Троте – понятие наиболее относительное. Хотя по деньгам Кистень раньше не обманывал. Возможно, именно по той причине, что Жив всегда и всем предлагал сначала пересчитать собственными руками, прежде чем сам прикасался к деньгам. Впрочем, в данном случае ещё и потому, что для этого ушлого старого дельца он слишком ценный кадр, чтобы портить отношения.
Старик перекладывал банкноты одну за другой, вслух отсчитывая. Вообще-то основной денежной единицей внутризонных расчётов по-прежнему оставался российский рубль, но действительно серьёзные специалисты за квалифицированную работу практически всегда получали в долларах. Потом, если что, и обменять можно. Кое-где «зелёными» лучше не светить, особенно в северных сегментах, где больше всего уголовного элемента. Там чаще встречаются более-менее сохранившиеся строения, а «братва» не любит работать руками и обустраивать лагеря, предпочитая обитать на готовеньком.
Жив смотрел, как работодатель пересчитывает деньги. Когда одна стопка иссякла и вместо неё рядом выросла другая, согласно кивнул. Забрал то, ради чего отправил в режим смерти почти два десятка людских душ. Не поблагодарив хозяина, вообще ничего не сказав больше, направился к выходу.
– Ну, ты это, будь осторожней, ещё понадобишься! – вдруг услышал реплику, которую отпустил ему в спину хозяин кабинета.
И в тот же миг чуйка Жива забила тревогу. Прямо-таки вздыбилась и взбеленилась. Кистень глупо прокололся, сам того не ведая. Пытаясь усыпить бдительность, вместо этого насторожил внезапной заботливостью… Постарел совсем барыга матёрый, потерял былую хватку и сообразительность.
Уходящий сталкер не повернулся, молча переступил порог и вышел за дверь. С этого шага готовясь к неизбежному поединку, в котором на кон будет поставлено самое драгоценное, что он имеет. Жизнь.
Война план кажет…
Нетипично тихо, как для Трота. Трава плавными волнами перетекает под слабыми дуновениями ветерка. Небо ещё тёмное, но рассветная примесь уже подмешивается к черноте, и на востоке начинает светлеть.
Сталкер этого не видит. Он вверх не смотрит. Понизу, вперёд, перед собой, а также направо-налево и в тыл. Круговой обзор подсказывает: что-то не так. Вход в подземный лабиринт остался позади, шагах в полутораста. Но Жив до сих пор не смог снизить напряжение. Если он что-то предчувствовал, это всегда возникало неспроста.
Низко над поверхностью в бледнеющем небе пролетела, заполошно каркая, стая ворон. Жив проводил их взглядом, прикидывая, с чего бы это птички переполошились… И тут его окликнул хриплый, грубый голос:
– Эй, бр-родяга!
Сталкер переместил ствол автомата в ту сторону и уже почти нажал на спусковой крючок. Но что-то сдержало в последний момент. А вдруг кто-то непричастный, случайно проходивший мимо?.. Жив замер без движения, держа под прицелом силуэт, возникший в поле зрения. В принципе между ними всего лишь метров двадцать, и при хорошей реакции цель могла бы успеть уклониться, но вряд ли.
Окликнутый ничего не говорил в ответ. Если его окликнули, а не расстреляли без предупреждения, значит, не просто так. То есть логично ожидать продолжения, ещё каких-то слов.
Опять подул ветер, и ткань капюшона плотнее прильнула к затылку Жива.
– Оружие на землю! – внезапно раздался другой голос, сзади и справа, и тут уж сталкер не колебался, сразу ответил длинной очередью, рывком развернувшись и переведя ствол в новом направлении.
Суки! Вот же суки! Жив полз, отталкиваясь локтями от влажной почвы; стебли травы лезли в лицо и норовили воткнуться в глаза. Сомнений не осталось, хренов работодатель обманул его. То, что он заплатил деньги, было обманным манёвром. Теперь его прикончат и ограбят убийцы, подосланные Кистенём. Формально всё будет чисто: Жив сделал работу, получил более чем солидную плату, ушёл и уже потом нарвался на бандюг, любителей поживиться на дармовщинку. А связь этих боевиков с бывшим работодателем не удастся доказать. Разве что если взять в плен «языка», и то не факт…
Но почему?! В прошлом Кистень имел дела с Живом, и никаких поводов для недовольства не было. Однако в этот раз исполнителя по неведомой причине срочно убирают… Сталкер не то чтобы совсем не допускал нечто подобное рано или поздно. Мотив совершенно неясен, вот что хуже всего. Зная причину, можно проследить до предпосылок возникновения ситуации и попытаться переиграть по-своему.
А сейчас думать некогда, надо действовать. Жив отползал в левую сторону, где ещё не обнаруживали себя противники. При этом он смещался за абнормаль под названием «тёрка». Прикрывшись ею, вскочил в полный рост, высунулся, дал очередь и нырнул обратно. Ответные пули не заставили себя ждать, но из-за локальной области ИФП они изменили траекторию, отрикошетили и в цель не попали.
Зато на него выскочил третий убийца! Удар, удар, ещё удар, и Жив ощутил, как у него повело набок челюсть. Он не успел адекватно среагировать, так как не был готов. Но всё же исхитрился врезать противнику ногой в незакрытый живот и, когда тот отлетел, засандалил очередь в упор. Пули навылет прошили хлипкий бронежилет и тело под ним.
Теперь началась охота хищников друг на друга. Жив менял позицию, смещаясь южнее и ещё дальше влево. Хотя он не знал точно, есть ли там абнормали, но чувствовал, что недалеко проползти ещё сможет… Сталкер выбрал это направление, потому что убийцы, скорее всего, подумали, что он сместится в сторону базы сталкеров и аванпоста военных. Значит, нужно обмануть их ожидания. Правда, он мог опять нарваться в близком контакте, если враги тоже выбрали это направление. Поэтому Жив переключил сканирующее устройство в режим тепловизора. Сжирает много энергии, но зато крайне полезно для выживания в такой ситуации.
Из-за близлежащих локальных ИФП картина мира сильно искажалась, но одно маленькое пятно с краю он всё же заметил. Послал туда гранату из подствольника – сейчас не тот случай, чтобы экономить боеприпасы. Его вполне реально могут ухайдокать, а он не знает ни численности противника, ни степень оснащённости. Неудивительно, что единственно правильным в патовой ситуации решением становилось бегство.
Взрыв долбанул по ушам. Эффективно ли выстрелил, неясно, но стоило надеяться, что да. Жив шустро переместился метров на десять и замер, затаив дыхание. Шорох. Ветер?.. Выключить пока тепловизор, чтобы не растрачивать и без того не бесконечный заряд. Сталкер моргнул, чтобы привыкнуть, а уже в следующую секунду подскочил и выпустил остаток магазина туда, где услышал шум.
В ответ ударило, загрохотало с двух сторон; одна очередь цели не достигла, зато другая, сука, мимо не просвистела. В боку взорвалось рваной болью!.. Жив зашипел и перевернулся на спину, захлёбываясь слюной и задыхаясь, прижав ладонь к ране. Кровь била толчками, и времени у него совсем чуть! Рукой рану не пережмёшь. Главное, что он успел понять: с севера не стреляли, значит, там свободно. Где-то же должен быть выход, даст Зона – проскочит… А если там был кто-то – уже убил бы в спину. Если только это молчание специально не подстроено.
