— Благодарю. Нормально.
— О семье не спрашиваю. Знаю, что все разбросаны.
— Такое время.
— Да, время тяжелое. Явился по вашему вызову.
— Заявления ваши рассмотрены. Намерения не изменились?
— Нет. Прошу ускорить направление в тыл врага.
— Время действительно горячее и попусту тратить его нельзя. Но все в свое время.
— Я понимаю, нужна подготовка.
— Конечно. В ближайшие дни вас познакомят с членами диверсионной группы. Мы присвоили ей псевдоним «Закарпатье». Вы согласны?
— Лучше не придумаешь.
— Не смущайтесь, что они были в тех же учреждениях, что и вы. Мы им доверяем. И вам доверяем. Вы не обижаетесь на партию?
— Нет, товарищ Берия. За нее готов умереть. Всякое бывает. Как говорит русская пословица, «лес рубят, щепки летят».
— Правильно мыслите, товарищ Патаки. Вам предоставляется возможность еще раз доказать свою верность нашему Верховному Главнокомандующему… Кстати, как вас будем называть?
— Фери Бачи. То есть дядя Бачи…
— Дядя Бачи? Что ж, пусть будет дядя.
…После разговора в кабинете прошло несколько недель. Ференц Владиславович начал срочно готовить свою группу, получившую название «Закарпатье», к заброске в глубокий гитлеровский тыл. В нее вошло несколько человек, имевших опыт нелегальной работы, сидевших в лагерях ГУЛАГа и владевших украинским, венгерским и другими языками.
…18 августа 1943 года самолет вышел в заданный квадрат Закарпатья. Летчик подал сигнал к выброске. Первым прыгнул Ференц Владиславович, за ним все остальные члены группы. Самолет сделал еще один круг и выбросил мешки с грузом. Группа приземлилась не совсем удачно. Один из ее участников сломал обе ноги. Грузовые парашюты (а в мешках находились две рации, запасные части к ним, гражданская одежда, продовольствие и другое снаряжение) сильным ветром были отнесены к поселку Лисковец, где находился венгерский жандармский пост. Груз обнаружили. Поэтому рано утром жандармы окружили место вероятного приземления.
Ференц Владиславович — Фери Бачи (буду и я называть его так) — предвидел такой поворот событий. По горным тропинкам он отвел свою группу на восточный склон горы Менчул. Тяжелораненого несли на руках. Густые карпатские чащобы укрыли членов группы, раненого пристроили у надежных людей, и Фери Бачи сразу же взялся за выполнение заданий Центра. Уже 26 августа в Москву было передано первое разведдонесение.
К концу 1943 года разведывательная группа Фери Бачи насчитывала 107 человек, имела 3 автомата, 25 винтовок, 26 пистолетов, 1 легкий пулемет, 106 ручных гранат, 10 тысяч патронов, две рации. А в первые месяцы 1944 года она выросла уже до 190 человек. Была создана большая разветвленная организация, охватывавшая много сел, несколько районов и городов. Проводилась агитационная работа по сколачиванию сил для активной борьбы с фашистами. Но главной целью была разведывательная деятельность. Появилось немало добровольных помощников в Хустском, Севлюшском и в Мукачевском районах, в городе Кошице. Здесь, в частности, при штабе 8-й Гонведской дивизии служил ефрейтором (вольноопределяющийся) Николай Сокач. Он регулярно сообщал сведения военного характера и доставал копии секретных штабных документов. Проживавший в Мукачево учитель Василий Жупан снабжал группу информацией о составе и передвижении немецких и венгерских войск. Сотрудница почтового отделения в городе Хусте Анна Сирко сообщала сведения о находящихся в Карпатах воинских частях, о численности сил и о сооружениях на укрепленной линии «Арпад».
Сам же Фери Бачи начал, как это и было предусмотрено полученным в Москве заданием, готовиться к переезду в Будапешт. Перед самым отъездом он сбрил бороду и преобразился в типичного будапештского жителя. Вместе с руководителем пошли еще два члена группы, через которых предполагалось наладить руководство работой оставшихся в Закарпатье.
Перебравшись в Будапешт и устроившись на жительство, Фери Бачи стал разворачивать разведывательную деятельность и в венгерской столице. Отсюда руководил он созданной им организацией. Основными связными между ним и Закарпатьем были отважная разведчица, коммунистка с 1924 года Елена Гандера и старый подпольщик Уйфалуши, тоже коммунист, достававший разведчикам через своих доверенных людей необходимые документы для проживания в Будапеште.
Конец февраля 1944 года. Обе группы разворачивают активную работу. Но вот начинается полоса неудач… Одна из конспиративных квартир находилась в городе Хусте. Теперь уже точно установлено, что жандармы узнали о ее существовании от предателей. В ночь с 27 на 28 февраля группа полицейских окружила плотным кольцом этот дом. Завязалась ожесточенная перестрелка. До последнего патрона сопротивлялись подпольщики. Когда стрельба прекратилась и жандармы ворвались в дом, они обнаружили лишь шесть трупов. «Уголовники», как их обозвал Лаврентий Берия, не подвели…
Несколькими днями позже были арестованы многие подпольщики и патриоты, связанные с разведывательной группой «Закарпатье». Венгерская контрразведка начала расследование дела закарпатских партизан. Угрозы, шантаж, подкуп, избиения, изощренные пытки — все было пущено в ход подручными Хорти. Но информация, полученная ими, была более чем скромной. Удалось лишь установить, что руководителем разветвленной сети антифашистского Закарпатского подполья является высокий человек с бородой и усами, которого зовут по-разному: Фери Бачи, Дядя Федя, Федор Владимирович, Федор Круг и даже Попович… Только и всего. Но Фери Бачи сбрил бороду и усы, когда еще собирался в Будапешт… Адресов его конспиративных квартир не знал никто, а места встреч и явок были известны только ближайшим соратникам. Опытный подпольщик неукоснительно, несмотря ни на что, соблюдал первую и самую святую заповедь разведчика — строжайшее соблюдение конспирации.
Но кто знает, откуда придет беда? После очередного радиосеанса за городом радист группы возвращался в Будапешт с небольшим чемоданом, в котором была спрятана рация. В воскресный день из пригорода на центральный базар тянулось много разного люда: кто с чемоданами, кто с кошелками и тележками. Но радист неважно знал обычаи столицы. Еще до стародавних времен таможенники, обосновавшиеся на площади при въезде в город, взимали пошлину с любого груза, который превышал установленную по весу норму. Чемодан радиста потянул немного больше. Старый таможенник почуял что- то неладное.
— Открой чемодан…
— У меня нет ключа.
— А что там?
— Не знаю. Чемодан моего хозяина. Он просил отвезти его в город, своему родственнику.
— Хорошо, приезжай с ключом или с хозяином, тогда получишь чемодан.
Весь этот бесхитростный диалог радист пересказал на экстренной встрече с командиром. «Шляпа, — только и молвил Фери Бачи. — Никому ничего не предпринимать без моего ведома. Будем уходить к югославским партизанам. Ждать моих указаний».
Но радист решил по своей инициативе исправить оплошность. Переждав пару дней, он отправил за чемоданом одного из связных группы — молодого паренька… Чемодан уже был открыт, содержимое его говорило само за себя. Вместо таможенников связному сразу же пришлось «беседовать» с контрразведчиками. Видимо, он не выдержал пыток… Почти сразу же арестовали радиста, затем несколько человек, связанных с группой, и, наконец, на одной из явок — самого Фери Бачи.
