Но это произошло значительно позже, и к этим фактам и персонажам мы еще вернемся. А чтобы закончить тему провала государственного переворота в Италии, напомним еще раз, что часть разоблачительных документов, касавшихся «Плана Соло», итальянские журналисты получили от советской внешней разведки, через соответствующую агентуру, через людей, которым они доверяли. А начал всю историю доброй, скажем так, памяти коммендаторе Джентиле.
Кстати, старый мафиозо так и не издал своих мемуаров. Мне позвонил в один из осенних дней грустный Феличе Киланти.
— Чао, Леонида. Мемуары Никола не состоятся…
— Что-нибудь случилось?
— Именно. Старик умер.
— Как?
— Говорят, что от инфаркта, ведь ему было под восемьдесят.
— Что ж, мир праху его…
— Не знаю, мир ли? Мне по секрету сказали, что в тот день, когда случился инфаркт со стариком, на вилле у него стреляли.
А мне вспомнилось, как, прощаясь со мной после последней нашей встречи, Никола Джентиле задумчиво сказал:
— Нет, сын мой, мафия родилась не сегодня и не завтра умрет. Потому что у нее везде корни и она никому ничего не прощает… И еще потому, что она — образ нашей жизни.
Вот именно.
Я уже не говорю о самом Никола Джентиле. Совсем недавно в Палермо был убит вместе с женой судья Джованни Фаль-коне, посвятивший всю свою деятельность борьбе с мафией, которая считала его своим врагом «номер один». А через месяц после этого убийства опять же в Палермо погиб от рук мафиози еще один борец с преступным кланом — судья Паоло Борсалино. Его тоже неоднократно «предупреждали»… Метод мафиозной расправы повторился. Так же, как и в случае с Фальконе, мощнейший заряд взрывчатки при помощи дистанционного управления разнес вдребезги автомашину Борсалино вместе со всеми, кто в ней находился.
Да, мафия стала оставлять следы. Кровавые следы…
Итальянские масоны, кстати, тоже не отстают от своих коллег по преступному бизнесу.
Глава 8. В тени масонских лож
Масоны, как и разведчики, окружались ореолом таинственности во все времена и эпохи. Впрочем, если о масонах ныне говорят как о призраках в давно прошедшем времени, то разведчики, вернее их дела — прошлые и настоящие — не сходят со страниц мировой печати, со сцен театров и экранов телевизоров. Солдаты «невидимого фронта» с незапамятных времен или превозносились до небес, или обливались потоками грязи. Именно они в первую очередь и становились жертвами своего времени. Древние, Средние века, Ренессанс изобилуют примерами секретной деятельности людей, которые иногда решали судьбу не только отдельных битв, но и импе-рий. Но в одних случаях их называли героями, в других — презренными изменниками. Испокон веков слово «разведчик» было окружено почитанием и глубоким уважением, а слову «шпион» история придала весьма нелестный оттенок.
Император Франции Наполеон был категоричен в определении человека, занимавшегося тайным ремеслом. «Шпион — это естественный предатель», — говорил он. Но вот еще одно его императорское изречение: «Верьте мне, анализируя исходы военных баталий, я невольно пришел к выводу, что не столько храбрость пехоты или отвага кавалерии и артиллерии решали судьбы многих сражений, сколько это проклятое и невидимое оружие, называемое шпионами…»
Ну, с Наполеоном и его эпохой разобраться легче. А вот как сейчас обстоят дела со шпионами и разведчиками, когда исчезло такое направление в нашей внешней разведке, как «ГП», то бишь Главный Противник, а более конкретно — Соединенные Штаты, когда наши ветераны-разведчики, когда-то тайно работавшие в США, ныне бывают в гостях у своих коллег из ЦРУ и с умилением рассказывают с телевизионного экрана, какие у них были милые агенты-американцы, работавшие на советскую разведку? Конечно, все мы понимаем, что меняется мир, устанавливаются новые отношения, рождаются бурные потоки невиданного доселе доверия, и все же… Все же, хотим мы этого или не хотим, служба шпионажа существовала, существует и будет существовать даже накануне еще одного Всемирного потопа или ядерного Апокалипсиса. Говоря иными словами, профессия разведчика, именно профессия, так же бессмертна, как и само человечество, пока оно существует…
Но разведчик, как бы его не обзывали, не сможет работать, если у него нет надежных агентов, достающих ему секретные данные, начиная от окружения президента и кончая пенсионером из мафии, каким был покойный Никола Джентиле.
Существует достаточно много способов вербовки агентов. Тут может быть или единство взглядов и идейная близость (что ныне практически исчезло в цивилизованных странах), или личная симпатия, или наличие у «кандидата» таких слабостей, как любовь к деньгам, женщинам, азартным играм, зависть, ненависть и так далее… Но твой агент, проверенный в делах, тот, которому ты поверил, должен стать для тебя роднее родного брата, ибо это та ценность, которая не имеет цены. Впрочем, пардон: не имеет цены в смысле источника информации, но рыночную цену может иметь, ибо ты ему платишь деньги. Не будем закрывать глаза на нынешнее положение вещей — большинство агентов работает за деньги, ибо давно испарились общечеловеческие ценности, начиная от Иисуса Христа и кончая Карлом Марксом, но остался реальный мир с его рыночной экономикой.
Конечно, бывают исключения. «Дед» Никола Джентиле раскрыл мне тайные пружины готовившегося на Апеннинах государственного переворота и рассказал о масонах, потому что ненавидел американцев и итальянское правительство, мешавших ему в наркобизнесе. Агент «Тит» передал мне ценнейшие материалы о деятельности итальянской масонской ложи «Пропаганда-2» («П-2») и ее магистре Личо Джелли, с которым он находился в тесных отношениях, ибо я платил моему «другу» довольно неплохой гонорар, а он был не очень богатым человеком. Кроме того, мы сразу понравились друг другу: он — журналист, и я «журналист». Он любит быструю езду, и я тоже. Он читал Пушкина, и я обожал своего языкотворца. Он слыхал, что Пушкина застрелил масон Дантес, и я имел в руках материалы из комитетских архивов о том, что нашего Александра Сергеевича пытался завлечь в масонскую ложу «некий» Геккерен, а когда поэт начал подтрунивать над ложей, была спровоцирована дуэль, на которой гомосексуалист Дантес — «жена» Геккерена и отличный стрелок из пистолета — убил «русского Данте»… Но это особый разговор. А когда я надоел «Титу» просьбами написать статью о внутренней политике Италии для «Известий», он мне сказал очень просто и открыто: «Я напишу о том, чего вы не знаете и что угрожает моей стране. Это не для газеты, а для твоей секретной службы. Ты наверняка работаешь и на нее. В моей порядочности можешь не сомневаться. Я знаю, чем рискую. Вы люди суровые. Но мне нужны деньги за мою работу…»
«Тит» меня не подвел. Он работал аккуратно и честно много лет. А теперь перейдем к масонам, итальянским масонам, о которых я пишу на основании когда-то «совершенно секретных» материалов, переданных мне незабвенным другом.
Мы не преувеличим, сказав, что история возникновения масонских лож где-то напоминает историю рождения ячеек мафии. И те и другие появились как средство защиты и протеста против насилия и мракобесия, с той лишь разницей, что мафия родилась на Сицилии в XIII веке, а масонские ложи — в конце XVI века в Англии. Слово «mafia», как я уже писал, родилось от первых букв лозунга «Морте Ай Франчези Инвазо-ри Агрессори» («смерть французским поработителям»), слово «масон» — от английского слова «mason», то бишь каменщик. Да, именно в Англии, когда развернулось широкое строительство каменных дворцов и соборов, длившееся долгие годы, начали складываться устойчивые артели строителей — каменщиков, державших в тайне секреты работы, рецепты изготовления строительных материалов и сами орудия труда. Кстати, последние хранились в специальных сараях «Loge» — «ложах», где и собирались сами каменщики, чтобы обсудить свои дела, так сказать, без посторонних глаз и ушей. Шло время. В «братство каменщиков» стали входить уже не только строители, но и просвещенные люди, которые искали пути для борьбы против засилья церкви и абсолютизма. Первоначальный символ масонских лож — циркуль, угольник и мастерок, определявшие профессиональное единство людей, — стал восприниматься как стремление к свободе, равенству и братству. Не случайно, что первый лозунг французской буржуазной революции «Свобода, Равенство и Братство!» был взят у одной из масонских лож, которые к началу XVIII столетия широко распространились сначала во Франции, затем в Италии, а потом по всей Европе. «Вольные каменщики» оставили свой след в истории целого ряда освободительных движений. Масонами были русские декабристы. Масоном был Джузеппе Гарибальди.
