О господи.
– И уж точно не забыла, как проснулась рядом со мной, – добавил он, и его глаза потеплели. – Да, ты не ослышалась.
Я быстро повернулась к Рису.
– Это не то, о чем ты подумал!
Рис поднял руки, словно умоляя не вовлекать его в этот спор.
Я тут же повернулась обратно к Джексу, на лице которого сияла довольная улыбка. Не успела я сказать и слова – а я понятия не имела, что тут вообще можно было сказать, – как парень положил руку мне на затылок и запутался пальцами в моих волосах.
– Это наша проблема, – негромко сказал он. – Ладно? Ты хочешь найти маму. Я помогу тебе и буду рядом. Одну я тебя не брошу.
Мне захотелось было возразить, сказать, что мне не нужна его помощь, ведь я почти всю жизнь жила, не прибегая ни к чьей помощи, но Рис не дал мне продолжить.
– Калла, ты правильно сделала, что рассказала обо всем Джексу. Многие люди считают, что способны справиться со всем и в одиночку, но на самом деле и дураку понятно, что всем нужна помощь. Не глупи. Здесь не так много тех, кого на самом деле следует опасаться, но ситуация с каждым днем становится все опаснее. Не отказывайся от помощи. Не лезь на рожон.
Каким-то образом его слова сумели пробить брешь в моем раздражении. Не отказывайся от помощи. Не лезь на рожон. Иначе говоря, не совершай глупостей. Одно дело творить глупости в отношениях с Джексом, но совсем другое – по собственной глупости попасть в беду.
Так что я кивнула.
Джекс чуть сжал мне затылок, а затем опустил руку.
– Вот это другое дело.
Я закатила глаза.
– Я отправлю парней на поиски Моны, и мы попробуем выйти на контакт с Исайей. А ты держись всегда рядом с Джексом или Клайдом. – Рис вздохнул. – И я поговорю с Маком.
– Нельзя! – Я застыла.
– Я ведь не сказал, что поговорю с Маком о тебе. Меня бесит то, что он тебе угрожал, но я не собираюсь раскрывать карты.
– Это может снова по ней ударить, – заметил Джекс.
– Нет. – Рис натянуто улыбнулся. – Поверьте, в ближайшие сутки Мак точно выкинет что-нибудь такое, что даст мне повод нанести ему визит. Я сумею хотя бы на время отвлечь его внимание.
– Хороший план, – согласился Джекс.
Мне ничего из услышанного хорошим планом не казалось, но я мало что знала, не так ли? Рис поднялся и пошел к двери, сказав, что останется на связи. Джекс проводил его до машины. Когда он вернулся, я уже зевала, устроившись на диване.
– Все в порядке? Я имею в виду, на улице – ты выходил с Рисом, – спросила я.
– Да. Рис просто хотел обсудить еще кое-что. У нас приятель женится. Я один из шаферов.
– О, как мило! Один из тех парней, кто заходит к нам в бар?
– Да, это Деннис, – кивнул Джекс. – Он спрашивал, смогу ли я организовать мальчишник на неделе. – Он взглянул на меня. – Устала?
Я очень устала. Вчерашняя текила и тревожные события этого долгого дня давали о себе знать. Мне хотелось закрыть глаза и ненадолго забыть обо всем на свете. Кивнув, я поднялась с дивана: Джексу пора было везти меня обратно домой.
– Я тоже устал, – ответил он.
Вместо того чтобы взять ключи, лежавшие на кухонной стойке, парень снял ботинки. Я не понимала, зачем он это делает. Неужели собрался вести машину босиком?
– Разве ты не отвезешь меня домой? – спросила я.
Джекс стянул носки и бросил их возле ботинок.
– Я всю неделю оставался с тобой. Как и Клайд. Менять это мы не будем.
Я была даже рада, что один из них сейчас был рядом.
– Уже поздно. Нет смысла ехать к тебе, – продолжил Джекс. – Ты можешь остаться здесь.
Сердце перевернулось у меня в груди. Я никогда в жизни не ночевала у парня дома.
– По-моему, это не очень хорошая мысль.
– Сможешь выпить еще сока.
Я посмотрела на дверь. Все внутри меня похолодело, а на ладонях выступил пот.
– Я не хочу больше сока.
– У меня и фруктовый пунш есть. Не фигня какая-нибудь. «Капри-Сан».
У него был целый холодильник коробочек с соком? Я покачала головой. Это неважно. Очень мило, конечно, но совершенно не важно.
– Я не взяла с собой никакой одежды.
Улыбнувшись, Джекс обошел диван и встал рядом со мной. Я напряглась всем телом.
– Уверен, у меня найдется что-нибудь подходящее. И новые зубные щетки у меня тоже есть. Ты не пропадешь.
Проклятье.
– Калла, в этом нет ничего особенного. Я уже не раз у тебя оставался.
Но здесь все было иначе. Сердце отчаянно колотилось, пока я искала хоть одну не глупую причину не оставаться у него, но на ум мне ничего не приходило.
– Ладно, – в конце концов вздохнула я.
Джекс снова улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой. И мое тело сразу откликнулось.
– Я… Я лягу на диване.
– Ни в коем случае.
– Значит, ты ляжешь на диване? – с надеждой спросила я.
– Черта с два, – рассмеялся Джекс, – он неудобный. Еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь сумел на нем выспаться.
Неужели!
– У тебя есть вторая кровать?
– Только одна, зато большая. – Парень взял меня за руку, и я испугалась, не слишком ли она вспотела. – Двуспальная. Места хватит и для нас, и для здоровенного сенбернара.
– У тебя есть сенбернар?
– Нет, – ухмыльнулся Джекс.
Глупый вопрос.
– По-моему, нам лучше не спать вместе. Понимаешь, это как будто… Не знаю. Просто идея не из лучших.
Джекс приподнял одну бровь.
– Лучшее, что случается в жизни, начинается с не лучших идей.
У меня дрогнули губы, но я тут же взяла себя в руки. Как на это отвечать? Джекс повернулся и потянул меня за руку по направлению к лестнице. Сердце билось все чаще. Я молча пошла следом и даже не стала протестовать, когда он повел меня наверх, потому что очень нервничала.
Там оказались ванная и две комнаты. Двери в них были открыты. В одной стоял рабочий стол, а вдоль стен и возле спортивной скамьи лежали гантели. Внутрь мы не зашли. Джекс повел меня прямиком в спальню и включил там свет.
Я едва дышала.
Как будто не замечая этого, Джекс обошел огромную кровать и принялся рыться в комоде. Я не шевелилась.
Я была в спальне у Джекса.
Посреди ночи.
Когда он выпрямился, у него под футболкой заиграли мускулы, и мне до ужаса захотелось оказаться нормальной. Не то чтобы это желание появилось у меня впервые, для него и раньше существовало множество причин, но будь я нормальной, я бы разволновалась в предвкушении, вместо того чтобы бояться и умирать от отчаяния. Я бы сгорала от нетерпения, а не мучилась от ужаса. Я бы пыталась вспомнить, какие трусики надела утром, а не представляла собственные шрамы.
