Хэл снова сосредоточил внимание на «Серафиме». Благодаря практике экипаж теперь справлялся гораздо лучше, люди казались довольными и веселыми, как и положено. Чтобы заполучить лучших, Хэл предложил очень хорошую плату: жалованье морякам он повысил из собственного кармана.
В эту минуту по трапу сбежали трое мальчиков, которых мастер Уэлш наконец-то отпустил с уроков. Шумные, взбудораженные, после первых волнительных дней они словно начисто забыли о морской болезни. Аболи раздобыл для них в Лондоне, где в доках обосновалось множество торговцев, подходящую для моря одежду. Братья переносили плавание лучше, чем Хэл, когда он сам впервые вышел с отцом в море. Старик считал, что ребенка нельзя баловать, и Хэл до сих пор помнил штаны из парусины и грубый бушлат, ставший еще более жестким от кристаллов соли; помнил, как одежда терла под мышками и между ног. Он печально улыбнулся, вспомнив, как спал рядом с Аболи на влажном соломенном тюфяке на открытой палубе вместе с другими матросами, как ел, скорчившись за пушкой, пользуясь пальцами и кортиком, чтобы черпать похлебку и ломать жесткие сухари, как ходил по нужде в кожаное ведро на носу корабля и не мылся с самого начала плавания. «Особого вреда мне это не принесло, — думал Хэл, — но, с другой стороны, не принесло и пользы. Чтобы стать хорошим моряком, совсем не обязательно расти как в хлеву».
Конечно, обстоятельства его первых плаваний с отцом были совсем иными. Старая «Леди Эдвина» была вдвое меньше «Серафима», и даже отцовская каюта показалась бы собачьей конурой по сравнению с просторным помещением, которое теперь в распоряжении Хэла.
Хэл приказал плотникам отгородить небольшую часть его каюты, чуть больше шкафа, и соорудить там три узкие койки для мальчиков.
Мастера Уэлша он включил в экипаж в качестве секретаря капитана, хотя учитель возражал, что я-де не моряк. Он продолжит обучать мальчиков, используя в качестве классной комнаты собственную маленькую каюту.
Хэл с одобрением заметил, как Дэниел перехватил резвящихся мальчиков, едва те появились на палубе, и строго приказал заняться делами, которые тут же придумал для них. Он разделил близнецов, поместив Тома в вахту правого борта, а Гая — левого: они дурно влияли друг на друга. Присутствие Гая заставляло Тома рисоваться, и своими проказами он отвлекал Гая. Дориана отправили на камбуз помогать коку готовить завтрак.
Хэл тревожился, как бы Дэниел не послал близнецов одних наверх управляться с парусами, но беспокоился он зря: для этого придет время позже, когда они станут увереннее чувствовать себя на раскачивающейся палубе. А пока Дэниел держал их на открытой палубе, где они помогали управляться со снастями.
Хэл знал, что может оставить сыновей под бдительным присмотром рослого моряка и заняться собственными делами. Он взад и вперед расхаживал по юту, чувствуя, как гудит корпус и как корабль отзывается на каждую перемену в положении парусов.
Слишком оседает в носу, подумал он, когда волна перекатилась через борт и стала выливаться назад через шпигаты. В последние дни он размышлял, как переложить груз в трюме, особенно тяжелые бочки с водой, чтобы получить нужное размещение. «Можно выиграть в скорости по меньшей мере два узла», — думал он.
Чайлдс отправил его в военную экспедицию, но тем не менее главной заботой Компании всегда оставалась прибыль, и трюм «Серафима» был забит различными товарами, которые следовало доставить в фактории Компании в Бомбее.
Часть его мыслей занимали проблемы груза и осадки, другую — экипаж. Хэлу по-прежнему не хватало вахтенных офицеров. Это главная причина остановки в Плимуте, хотя они могли бы сразу обогнуть Уэсан на французском побережье, пересечь Бискайский залив и направиться на юг, к выступу Африканского континента, а затем к мысу Доброй Надежды. Плимут их родной порт, и Аболи и Дэниел знают в городе и его окрестностях почти каждого мужчину, женщину и ребенка.
— Стоит мне выйти в Плимутский док, и я за день наберу в экипаж лучших моряков Англии, — похвастал Дэниел перед Хэлом, но тот знал, что это правда.
— Дядя Нед сообщил, что будет ждать нас там, — сказал Уилсон, к радости Хэла — тот решил во что бы то ни стало заполучить на борт «Серафима» Неда Тайлера.
Помимо необходимости пополнить экипаж они отклонились от прямого маршрута и по другим причинам. Война с Ирландией привела к нехватке вооружения и боеприпасов, а теперь, когда на носу была война с Францией, Адмиралтейство берегло каждый бочонок пороха, каждую пулю. Даже с фабрик изъяали все остатки продукции.
Один из принадлежащих Хэлу складов в Плимуте был забит бочонками с порохом и железной шрапнелью. Хэл заготовил все это для последнего плавания «Золотого куста», от которого пришлось отказаться после смерти матери Дориана, когда ему пришлось взять на себя заботу о маленьком ребенке. Хотя пороху уже несколько лет, но этот новый сорт разлагается не так быстро, как прежний, и все еще находится в хорошем состоянии.
Последняя причина остановки в Плимуте была такова.
Чайлдс попросил перевезти в факторию Компании в Бомбее пассажиров; они будут ждать в порту. Чайлдс не сказал, сколько их будет, и Хэл надеялся, что немного. Комфорт на любом корабле, даже таком большом, как «Серафим», пользуется большим спросом, и, чтобы разместить пассажиров, некоторых офицеров придется выселить из кают.
Хэл был так поглощен этими проблемами, что не заметил, как корабль миновал остров Уайт. Затем обогнули мыс Гара, двигаясь вниз по Плимутскому проливу мимо острова Дрейка, и перед ними открылся Плимут. На берегу несколько десятков бездельников заметили приближение двух больших кораблей и выстроились вдоль причала, поглядеть, как бросают якорь.
Дэниел рядом с Хэлом сказал:
— Видите серебряную голову, горящую, как маяк? — Он подбородком указал на причал. — Его нельзя не заметить.
— Милостивый Боже, да это мастер Нед! — рассмеялся Хэл.
— А рядом с ним — Уилл Каптер. Должно быть, Нед притащил его на буксире, — продолжал Дэниел. — Уилл отличный парень. Теперь, когда он будет третьим помощником, а Нед первым, похоже, капитан, сэр, команда у вас полностью укомплектована.
Как только корабль пришвартовали к причалу, первым на борт поднялся Нед Тайлер, и Хэл с трудом удержался, чтобы не обнять его.
— Рад видеть вас, мистер Тайлер.
— Да, — согласился Нед. — Корабль отличный, только нос слишком просел, а паруса похожи на груду грязного белья в день стирки.
— Вы ведь поправите это, Нед? — спросил Хэл.
Нед мрачно кивнул.
— Есть, капитан.
Несмотря на плохие дороги, Аболи успел вернуться из Лондона с каретой и ждал на причале, сидя на козлах и держа поводья. Хэл приказал Дэниелу начать погрузку пороха из склада и выгрузить бочки с водой на причал, чтобы заново разместить их с большим вниманием к равновесию корабля, а сам вместе с мальчиками направился к ожидающему Аболи. Гай послушно, даже с явным облегчением, последовал за ним. Том и Дориан, напротив, сошли с палубы на сушу после многочисленных задержек, например прощания со всеми теми из экипажа, с кем успели подружиться. Они словно родились для жизни на корабле.
