Сейчас с трибуны один из депутатов докладывает о проекте
насчет полного запрещения лазерных дисков. Мол, Интернет третьего поколения
позволяет мгновенно получать любую информацию любого объема. Лазерные диски
совершенно не нужны, а если кто-то их держит, то законный вопрос: зачем?
– Закручивают гайки, – пробормотал я. –
Ладно, пусть… Уже не успеют.
Каждый знает, что специальные поисковые программы
периодически проверяют по всему земному шару компы по случайно выбранным
фразам, так что пиратская копия книги находится быстро. А это – немалый штраф.
За «copy» литпроизведения на свой комп взимается небольшая плата, после чего
спецпрога исключает из числа исследуемых. Или же наоборот, заносит в «куплено»,
деталями не интересовался. Я знаю, что правило работает беспощадно, а так как
покупка электронной книги обходится в сто раз дешевле, чем бумажной, то я
никогда не пирачу. Тем более что мне не так уж и много книг надо. Сильных
авторов уже знаю, к книжной полке с новинками подхожу, как к минному полю,
аннотациям и рекламам не верю.
В окошечке Аутлука быстро сменялись цифры. Кристина
помалкивала, и тогда я сам, движимый непонятно чем, чуть ли не чувством вины,
мол, разоблачил и разрушил такую прекрасную игру, сказал:
– Кристина, просмотри почту.
– Ой, – сказала она испуганно, – это же такое
личное!.. Можно ли мне?
– Можно, – ответил я великодушно, а сам запоздало
подумал, стоит ли в самом деле, – там одни рекламки, а остальные письма –
деловые. Или от читателей.
– Хорошо, – ответила она послушно, – спасибо
за доверие… А ссылки на новые порносайты заносить в папку «Избранное» или же в
отдельный файл?
– Уши оборву, – пообещал я. – Удаляй все.
– Ой, – прощебетала она, – как же вы тогда…
Впрочем, как скажете, Владимир Юрьевич. Но, может, самые интересные оставить? С
извращениями?
– Прибью, – пообещал я.
Она послушно щелкнула левой кнопкой. Конечно, девять из десяти
писем – реклама товаров, услуг, десятое – от читателя, который хочет, чтобы я
прочел его роман и помог пристроить. И так почти в каждом десятке, наконец
Кристина наловчилась отправлять в корзину большую часть почты, даже не вскрывая
конверты.
Ее это заняло на четверть часа, за это время пришло еще
восемь писем. Я видел, как она щелкнула по пиктограмме конвертика, тот
развернулся, на миг мелькнул английский шрифт, тут же прога перевела все на
русский, сохранив все графические навороты буквиц и собственных разработок.
– Ого, – сказала она с уважением. – Из
Международного комитета при ЮНЕСКО… Дорогой мистер и все такое… Любезности и
патока на абзац, а дальше… ага, приглашение на конференцию!.. Не в Мухосранск,
а на какой-то остров в Средиземном море… королевские особы… виднейшие светила…
благословение папы римского… Свободный обмен мнениями…
– В корзину, – велел я.
– Жестокий вы, Владимир Юрьевич, – сказала
она. – У вас было тяжелое детство?
– Очень, – согласился я. – Так что, Кристина,
лучше не перечь.
– Все сделаю, – заверила она елейным
голосом, – что скажете. И как хотите. Хоть на рояле. Или на столе, за
неимением рояля. Вы и на такие конфы не ездиете?
– Я что, похож на дикаря?
Она осмотрела мня с головы до ног, сказала нерешительно:
– Если честно, то да. А почему не ездиете, спросить
можно?
Я поморщился.
– Спросить можно все. А вот отвечать… Ладно, я сегодня
чегой-то совсем добрый. Наверное, съел что-нибудь. Лапушка, немногие в
состоянии идти в ногу со временем. Я могу. Остальные все еще тащатся в прошлом
веке карет и хомутов. Когда не было Инета, телевидения, даже фотоаппаратов, то
нужно было таскать свои задницы, чтобы узреть, к примеру, египетские пирамиды!
Другого пути просто не было. Но сейчас я одним щелчком грызуна вызову на экране
Египет, другим – пирамиды, третьим – выберу, что с ними делать, то есть бродить
ли виртуально по всем грязным подземельям, или же взобраться на самую вершину,
а оттуда взирать на весь Египет?.. Я получу информации… да и удовольствия
больше от виртуального путешествия, чем от лазания, аки тупой обезьян или
человек девятнадцатого века, по всяким каирам.
Она смотрела с сомнением. Брови приподнялись, ей это
удивительно идет, лицо становится еще более женственным, хотя и так уже почти
пародийно, чуть-чуть чересчур, а глаза стали задумчивыми.
– Вы говорите так убедительно… Но я чую в них какую-то
неправду. Вы не Сатана, случаем?
Я думал, покачал головой.
– Пожалуй, нет. Я тот, который еще не пришел.
Серые глаза стали еще больше, хорошенький ротик приоткрылся,
это у нее изумление. Произнесла нерешительно:
– Тот, который еще не пришел… Как таинственно! Как
загадочно… А когда придете?
Я подумал, поправился:
– Пришел, но еще не сказал.
– А-а, понятно… Мне уже раздеваться?
– А вот фигушки, – ответил я. – Работайте, Кристина,
работайте. Иначе на ваши двенадцать процентов можно будет только на троллейбусе
в один конец. Что там еще за письмо с аттачментом?
– Прайслисты, – ответила она со вздохом. –
Покупают же люди такие вещи…
– Пока вижу, что продают, – ответил я задето. –
Да и то, продают или только пытаются продать?..
Она сдержанно улыбнулась.
– Владимир Юрьевич, а вас это задело, задело… Вот уж не
думала! Так что насчет конфы в Средиземном? Послать вежливый отказ?
– Это ж Инет, – напомнил я. – Просто не
отвечаешь, это и есть отказ.
– Просят подтверждения, что получено…
– Придурки из прошлого века! Это же Инет, здесь либо
получаешь, либо письмо прет взад с уведомлением, что адрес не найден.
– Иногда письма теряются, – напомнила она. –
Бывают сбои… хоть и редко, глюки. Что написать?
Голос ее был печальный, а блеск глаз как бы слегка пригас. И
плечи чуть опустились. Я не сразу понял, что с нею, а когда сообразил, сердце
наполнилось жалостью. Кем бы она ни была, но далеко не всех посылают на
экзотичные моря. Девяносто девять из ста сотрудников всю жизнь не поднимаются
из пыльных архивов, не покидают своих крохотных засекреченных кабинетов.
– Что, – спросил я непонимающе, – неужели в
самом деле захотелось черт-те куда к ангелу на рога, куда Макар телят не
гонял?.. Это же хрен знает где!
Она сказала тихим голосом:
– Ах, Владимир Юрьевич! Это вы, мужчины, всегда за
горизонт, в будущее… А мы, женщины, всегда в прошлом. И Средиземное море, Кипр,
Эллада, Афродита…
Я смерил ее взглядом.
– У вас, Христя, пропорции куда эффектнее, чем у
Афродиты. В поясе вы тоньше, ноги длиннее, бедра шире, сиськи крупнее.
