Теперь этот томик, с цифрой XXIII на корешке, лежал под фуражкой счетовода, и председатель, до которого тоже дошли пре странные пересуды, не без любопытства перелистал книгу. Из нее выпал старый фотокартон: молодой черноусый морской офицер в стоячем белом воротничке, обхваченном галстуком. На обороте паспарту председатель, нацепив очки, с трудом разобрал тусклую карандашную надпись: «Порт-Артур. 1904 г.».
- Вона что,- сказал себе председатель.- Из бывших… Однако понятно, каким ветром в наши края занесло… Евгений Сергеевич Гернет… Из немцев, што ль?…
«Нет, товарищ председатель,- отвечу я из своего временного далека,- не из немцев. Из шведов. Прадед вашего бывшего сче товода, комендант Ревеля, вручал Петру Первому ключи от города. В Таллинне на улице Усе еще и сейчас стоит старинный особнячок, известный среди краеведов как «дом Гернета».
…Счетовода хоронили поздним вечером, когда над степью высоко и купно, как над океаном, стояли обе Медведицы, Дракон, Воло пас, Возничий и Лира… Созвездия лета 1943 года… Их мерцающие иероглифы теперь четко складывались в последние знаки судьбы, которые так и не смог прочитать там, в Порт-Артуре, китаец-звездо чет, взявшийся предсказать блестящему мичману его будущность.
Тело счетовода, завернутое в брезентовый плащ, везли на арбе. Лошадку, тянувшую повозку, вел под уздцы старый уйгур, бритого ловый, щелоглазый, очень похожий на китайского прорицателя из Порт-Артура. А может быть, это и был он? Кто знает этих восточных мудрецов? Что стоило ему, ученику тибетских магов, перенестись на каких-то жалких десять тысяч ли, чтобы убедиться в своей непостижимой ошибке - ведь звезды обещали так много! Могли ли предречь они юному морскому офицеру, бесстрашному к тому ж и удачливому, познавшему законы движения светил и умевшему править по ним свой путь в океане, столь жалкий исход: сначала сторож в туберкулезной больнице, потом колхозный счетовод в степной глуши? Или в точный ход планет вмешались неодолимые силы?
Звезды хоронили счетовода… Вся хроника его не бог весть какой долгой жизни сияла над степью. Читай!
Если историю сельского счетовода, точнее, эпилог его жизни, пересказать языком мифа, притчи, легенды, то звучать он будет примерно так…
…Жил-был на заре нашего века боевой, отважный моряк. Играл со смертью в Порт-Артуре, дерзил фортуне со столь отчаянной смелостью, что богиня судьбы неизменно ему улыбалась.
Капитан любил не только море, но и звездное небо над ним, но и землю под звездным куполом. Суровую землю Севера, ско ванную вечной мерзлотой и панцирями ледников. Капитан верил, что эту землю можно оживить, сделать краем лесов - обильных, благодатных, щедрых, как в древние времена миоцена. Он был великим мечтателем и романтиком. Он предлагал растопить вер шины гренланд ских ледников, после чего льдообразование на пла нете пошло бы на спад и в зоне вечной мерзлоты воцарился бы климат тропиков. Эта дерзкая идея взбудоражила умы многих современников. Среди тех, кого она покорила, были и люди, знав шие толк в мечтах и фантазиях: Константин Паустовский, Максим Горький…
Книга о льдах, написанная Капитаном, на добрых полвека опередила тогдашнюю науку о льдах. Его теории - догадки гени ального дилетанта - и поныне питают мысль ученых…
Пока Капитан искал пути спасения планеты от повторного нашествия ледников, в его стране произошло великое оледенение общественной жизни. Айсберги властолюбия, чиновного раболепия, клеветы, косности и прочих зол вторглись в судьбы народа, и вместе с миллионами несчастных Капитан оказался в царстве холода, лютых морозов и вечной мерзлоты. Эту злую шутку фортуна сыграла с Капитаном как бы в отместку за те удачи, которые он сумел вырвать когда-то из ее цепких рук…
У Капитана были две дочери. Старшую сгубила стужа ленинград ской блокады: истощенное голодом тело обратилось в ненавистный Капитану лед. То была великая месть ледников…
Младшая дочь освоила звездное ремесло от Капитана, штурмана, навигатора. Она стала звездочетом, и там, в вымирающем от голода и стужи городе, она внимала холодному блеску светил и на трескучем арифмометре переводила их вечное небесное движение в столбцы цифр, которые нужны были штурманам боевых кораблей и артил леристам. По этим цифрам определяли свои координаты подводные лодки. Эти цифры вливались в расчеты баллистических трасс тя желых снарядов, и они метко разили врага.
Она вымолила у звезд смягчение судьбы отца!
В середине войны Капитану, ставшему в ссылке сельским счето водом, разрешили приехать в тихий тыловой город, куда перебралась младшая и теперь единственная дочь. И когда Капитан купил билет в город, где ждала его дочь - последняя частица пожранной войной семьи, когда он спрятал на груди этот самый счастливый в его жизни клочок бумаги, сердце его не выдержало - разор валось…
Могила отважного Капитана, дерзкого мечтателя, скромного счетовода, сгинула в бескрайних, как море, степях Казахстана.
Вот так, разве что куда более поэтично и трагедийно, могла быть изложена история капитана Гернета, если ее записать как легенду. Но я должен пересказать ее языком фактов и доку ментов.
Факт первый. «Боевая летопись русского флота»: «3 августа 1904 г. Прорыв мичманом Гернетом на парусной джонке блокады и переход его из Порт-Артура в Чифу для доставки донесений контр-адмирала Витгефта наместнику на Дальнем Востоке адмиралу Алексееву».
Так спустя пять лет после смерти счетовода колхоза «Спартак» имя его было занесено в хронику важнейших событий военной истории русского флота с IX века по 1917 год, изданную Институтом истории АН СССР.
Что стоит за этой строкой?
Порт-Артур. 1904 год
Порт-Артур, осажденный японцами, задыхался без связи с внешним миром. Самый быстроходный миноносец эскадры - «Лейте нант Бураков» (мичман Гернет служил на нем штурманом) - не раз и не два прорывал морскую блокаду и доставлял в китайский порт Инкоу, имевший прямую связь со штабом наместника, секретные депеши. Однажды японские корабли подкараулили дерзкий мино носец и всадили в него торпеду. Она попала в машинное отделение и едва не переломила корабль. «Лейтенант Бураков» чудом выбро сился на мель. 17 июля 1904 года, едва только японцы попытались приблизиться к миноносцу, его команда взорвала корабль. Так Порт-Артур лишился последней нити, которая связывала его с Большой землей. Восстановить ее взялся 22-летний мичман Гернет. Он взялся доставить секретные документы на китайской джонке в одиночку. Это было равносильно самоубийству: сто миль сквозь линии морских дозоров на утлом суденышке… Гернет не раз участвовал в парусных гонках по Финскому заливу на приз главного командира Кронштадтского порта адмирала Макарова. В этой же ночной гонке призом была сама жизнь. В случае удачи японцы, не церемонясь, могли расправиться с отчаянным курьером как с обыкновенным шпионом.
Бывший военный штурман Василий Галенко, живущий в Звениго роде, много лет собирал сведения о жизни Гернета, а потом напи сал повесть о трех подвигах этого незаурядного моряка - боевом, революционном и научном. Он составил жизнеописание Гернета картографически точно, с хронологическими привязками, ссылками на архивные документы. Его повести можно доверять как хорошей лоции.
