Я практически не спал ночью и поэтому встал в шесть часов утра и только тогда составил план своих действий. Он естественно был не идеален и ходил по лезвию ножа. Нужно просто поговорить, извиниться, объяснить всё. Она поймёт, обязательно поймёт. О том, что она может меня не простить или не принять той правды, что я собирался поедать, я старался не думать.
Насколько мне известно, второй курс начинал свою учёбу раньше остальных, но это на нашем направлении, а как у юристов дела обстоят, я не знал. Подойдя к стенду, я с сожалением осознал, что расписания нет. Пришлось идти в учебную часть. Там я легко справился, мисс Кавальски с радостью предоставила мне нужные данные и даже не спросила, зачем мне юристы. И отлично. Я стремительно шёл по коридору.
Подойдя к аудитории, я понял, что преподавателя нет на месте. Дверь была открыта, я посмотрел на спины студентов. Юристы корпели над произношением французского языка. У каждого был свой компьютер, и я так понял, что и тексты тоже разные. Из разных углов доносились бессвязные предложения. Некоторые слова были далеки от реальности, мысленно усмехнулся. Разве можно учиться в Гарварде и не знать французского до такой степени? Но всё это меркло и бледнело по сравнению с тем, что я собирался сделать.
Кира сидела ко мне спиной и усердно что-то говорила, похоже, что это был очередной текст. Меня даже никто не заметил, я прошёл к её месту и встал сзади. Кира была полностью сосредоточена, наушники постоянно с неё слетали, и она без конца их поправляла. Её французский был не идеален, и она явно злилась, потому что компьютер никак не хотел воспринимать её произношение. Сейчас я был благодарен, тому факту, что десять лет назад меня заставили его выучить! Как всё кстати!
Ничего не выходило, и девушка от досады легонько ударила по столу рукой. Я подошёл в плотную и, взяв мышку, на которой ещё покоилась её кисть, и вместе с ней выключил повтор произносимого текста, Кира резко вскинула голову, и застыла. Мы просто смотрели друг, на друга не произнося ни единого слова. На заднем плане всё ещё гул чужих голосов. Чьё-то раздражение, чья-то победа в неравной борьбе между техникой и человеком. Оцепенение прошло, и она выдернула свою руку.
– Что ты делаешь? – недоверчиво спросила девушка.
Я молча снял с неё наушники, полностью игнорируя её состояние. Они плотно прилегали к голове, я нажал на кнопку записи, но сначала сказал:
– Помогаю тебе. Разве не видно?
– Зачем? Мне ничего не нужно, я замечательно справлялась сама!
И она попыталась снять с меня гарнитуру, я увернулся.
– Тебе нужна помощь, а я могу её оказать, только и всего. Пользуйся моментом.
На это Кира ничего не сказала и я, прочитав бегло текст, стал его повторять. Всё то время, что я говорил, она, не отрываясь, смотрела на экран, где компьютер фиксировал прохождение задания. Кира иногда переводила на меня взгляд, но я старался быть сосредоточенным. Я знал, что мистер Бёль никогда в жизни не будет проверять запись, ему гораздо интереснее были показания компьютера и процент прохождения. За её зачёт я мог и не беспокоиться. Или у них был не зачёт… не важно.
Скорее всего, просто задание, зачёты все должны были сдать до начала семестра. Компьютер показал – 92% правильного выполнения.
– Как?
– Просто в течение нескольких лет изучал этот язык.
О том, что ненавидел его, я промолчал. Пришел я совершенно не за этим.
– Зачем ты мне помогаешь? – в полголоса спросила она, всё ещё смотря на монитор.
– Просто хочу тебе помочь, – начал вкрадчиво я.
Кира ещё сильнее округлила глаза и видимо в её голове возникла последняя наша совместная картинка. У меня конечно тоже, но сейчас была другая ситуация.
– Что конкретно тебе нужно? – спокойно спросила девушка.
– Просто поговорить. Мне нужно всего пару минут – я оглядел аудиторию, поймал несколько заинтересованных взглядов и добавил – Не тут конечно.
Зелёные глаза непонимающе смотрели на меня, а я старался держать себя в руках, но с каждой секундой это становилось делать всё сложнее и сложнее. В конце концов, Кира выдохнула и кротко кивнула.
– Я подожду тебя в парке?
– Хорошо.
Снял гарнитуру, тихо положил её рядом с ней и вышел, под удивлённый взгляд Бёрта, который уж успел вернуться.
Я действовал импульсивно, потому что раньше я никогда бы так не поступил, не стал бы врываться в аудиторию посреди занятия, не стал бы что-то просить, но сейчас, сейчас мне было это необходимо.
Сколько прошло времени? Десять минут, час? Как же медленно оно идёт! От досады я запрокинул голову назад. Январь, не по-зимнему тёплый, рождал воспоминания о весне, хотя сейчас в среднем плюс десять. Но на контрасте с Вейлем кажется, что тут в самом разгаре лето. Да мне определённо хотелось весну, всё-таки я любил это время гораздо больше, нежели чем остальные три.
Кира показалась на горизонте, она медленно шла, держа в руках английско -французский переговорщик и ещё пару каких-то дисков. Шла она медленно, и я в упор смотрел на её лицо. Не было на нём привычных эмоций, не было улыбки, не было ничего. И это меня заставляло думать о том, что всё же она перестала испытывать хотя бы какие-то чувства по-отношению ко мне. А испытывала? Да! Думаю, что она испытывала.
– Присаживайся, – предложил я.
– Я, пожалуй, постою.
Кира казалась такой чужой, и я тщетно пытался собрать мысли в кучу, но они разбегались и я, в конце концов, потерял нить. Невероятная феерия чувств и эмоций блуждали в моей голове… от отчаяния до призрения к самому себе. И она – такая же холодная как погода на Аляске. И такая же чужая как незнакомый мне человек… Я помню её совершенно другой, такой милой и весёлой, такой жизнерадостной. И эта надменная Кира мне не нравилась, конечно, я понимал, что это скорее напускное, но мне всё равно было неприятно. А она, видимо имела право так себя вести.
– О чем ты хотел поговорить, я тебя слушаю, – слишком спокойно сказала девушка, продолжая смотреть прямо на меня.
Медленно встал и подошёл к ней. Всё-таки сидеть было бы верхом неприличия.
– Прежде всего, я хотел извиниться за своё отношение. И хотел бы объясниться по ряду фактов, – слова давались мне с трудом, я сглотнул комок в горле. – Я хотел тебе объяснить, то… – на этом моменте я замямлил, и Кира решила перебить меня.
– Можно больше конкретики? У меня ещё дела, я спешу.
Я поразился её холодности. Теперь я не был уверен в своей победе, скорее наоборот… я был уверен в обратном эффекте.
– Да конечно. Я хочу объяснить тебе своё поведение, тогда когда впервые перестал отвечать на твои звонки. К сожалению, на меня воздействовали женские интриги. Я услышал, то, что мне в тот момент показалось прав, – она опять перебила меня.
– Иными словами, что я спала с Томом? – она снисходительно на меня смотрела, словно перед ней маленький мальчик, а не взрослый отдающий отчёт своим действиям мужчина.
