– Я не собираюсь никого убивать, – возразил он, предвидя такой аргумент. – Даже не намере…
– Уверена, вам это даже в голову не приходило.
Ну что ж. Танн гордо поднял подбородок. Он предвидел и такой поворот событий, хотя считал маловероятным, что Кеш потребуется больше времени прийти к подобным выводам.
– Я начинаю чувствовать, – тактично произнес саларианец, – что мы начали разговор не с того конца.
В искривленном в ухмылке рту Кеш сверкнули зубы.
– История – та еще сучка, верно? – Она отвернулась, затем подумала и вновь повернулась к Танну. – Я попрошу Каликса записать процедуру вывода из стазиса вручную и предоставлю доступ к этому защищенному файлу только Слоан Келли. Это все, что я могу вам предложить.
– Но…
– Простите, мне нужно идти.
Тон последней фразы пресекал на корню все попытки продолжить разговор. Кроганка вновь повернулась к двери, та отъехала в сторону, и за ней обнаружилось множество рабочих-кроганов, действовавших под наблюдением другой команды, гораздо более малочисленной. Они трудились над одним из самых массивных двигателей «Нексуса», критически важным в случае нового столкновения со Скверной.
Танн поспешил удалиться в политически выгодный для себя момент.
В целом он оценивал их разговор как небольшую победу. Если ситуация потребует жестких решений, связанных с выводом населения из стазиса, он сможет продолжить переговоры с еще одним человеком. Слоан Келли. Пока что последняя зарекомендовала себя как личность непредсказуемая. Ее позицию по тому или иному вопросу можно было с большей вероятностью предугадать, кидая кости, и это раздражало саларианца больше всего.
Тем не менее в его уравнении имелось и третье лицо, с которым он пока почти не общался – только познакомился. Танн решил, что сейчас уместно разыграть маленькую партию без кидания костей.
В этот раз саларианец решил взять более официальный тон. Он нашел неиспользуемый, но относительно прибранный кабинет близ комцентра, уселся в кресло и стал ждать.
Прошло тридцать минут, прежде чем раздался стук в дверь, – звонок не работал.
– Входите.
Танн предпочел бы иметь занятой вид. Какие-нибудь бумаги, чтобы ими пошуршать, или терминал, в который можно устремить взгляд. Пришлось притвориться, что он занят своим омни-инструментом, и демонстративно выключить прибор, когда турианец открыл дверь.
– А, Каликс Корваннис. Прошу, садитесь.
Турианец огляделся, словно предполагая увидеть кого-нибудь еще. Может быть, Кеш. Неожиданный альянс, мягко говоря. Особенно учитывая роль турианцев в широкомасштабной стерилизации кроганских кланов.
Каликс сложил руки на груди когтями внутрь:
– Я, пожалуй, постою, если вы не возражаете.
– Я понимаю, вы заняты.
Турианец отрицательно покачал головой, и его костяная броня заблестела в мутном свете кабинета. Соли металлов. Какая-то дикая смесь, защищающая турианцев от радиации на их родной планете, если не вдаваться в тонкости. Экзоскелеты всех турианцев в той или иной мере обладали этим качеством. Напоминание о бедном металлами ядре их родной планеты.
– Да, занят, – просто ответил Каликс, – но к тому же устал сидеть. Долго занимался калибровкой и теперь мечтаю размять затекшие конечности.
– Понимаю. – Танн, как и все саларианцы, не разбирался в особенностях мимики турианцев. Каликс казался ему довольно разумным, и саларианец решил пока исходить из этого допущения. – Выпьете что-нибудь?
– Разве что у вас найдется немного тупари. – Прежде чем Танн успел ответить, Каликс добавил: – Нет, спасибо. Но буду благодарен, если мы закончим этот разговор побыстрее. У меня действительно еще много работы. – Он помолчал, обвел взглядом импровизированную переговорную, а затем посмотрел прямо на саларианца. – Так о чем речь?
Танн позволил себе несколько секунд на обдумывание. Он откинулся на спинку стула, разглядывая турианца. Форма на Каликсе была в пятнах, неопрятная. Удивляться нечему, учитывая сложившуюся ситуацию… Примечательно было то, что при этом турианец сохранял вид… нет, не превосходства – Танн имел дело с примархами, вот где было превосходство, – Каликс Корваннис демонстрировал уверенность. Все в нем – тон, поза – свидетельствовало об абсолютной раскованности. Очень интересно. Саларианец спрашивал себя, всегда ли этот турианец в присутствии важных персон чувствовал себя так свободно. Или же он просто не считал Танна важной персоной.
Возможно, и то и другое.
Корваннис также отметил отсутствие Слоан и Эддисон. Проницательно для простого инженера систем жизнеобеспечения.
– Вопрос в общем-то незначительный, и я буду краток, – сухо произнес Танн. – Тупари у меня нет, но, думаю, без него будет даже лучше.
Каликс улыбнулся… по крайней мере, Танн решил, что движение костяных мандибул означает не что иное, как улыбку. Но сам турианец остался стоять, сцепив руки за спиной, словно это было какое-то военное совещание. Когда Корваннис тряхнул головой, Танн посчитал это свидетельством скуки, а не отказа от разговора.
Саларианец испытал легкое беспокойство, к которому не был готов. Одно дело – начинать разговор, толком не подготовившись. И совсем другое – не знать почти ничего о своем собеседнике. Последнее было в сто раз хуже.
Что ж, пора ему показать себя во всей красе. Почти без изменений он повторил те слова, что накануне выслушала Кеш. Критически важная информация, которой владеют всего два-три человека, – это опасно даже в обычных обстоятельствах. А с учетом нынешнего состояния «Нексуса», при биометрике в офлайне, поврежденной главной базе данных и неизвестном состоянии ее дублеров, держать коды вывода из стазиса в ручном режиме в головах двух человек – просто преступная небрежность.
– Я бы хотел, – тактично закончил он, – обезопасить себя и остальных членов экипажа.
Каликс по-прежнему смотрел Танну прямо в глаза.
– Вы хотите, чтобы я назвал коды вам?
Саларианец подался вперед, давая тем самым понять, что они в конечном счете на одной стороне.
– Я просто хочу каталогизировать эту информацию…
– Почему бы вам не попросить об этом Кеш?
И снова его обрывали на полуслове. Танн начинал подозревать, что другие члены экипажа не считают его слова настолько важными, чтобы выслушивать их до конца. Это задевало самолюбие. Но тем не менее он ответил на вопрос:
– Я с ней говорил.
– И?
Саларианец был уверен, что турианец и так знает ответ.
Отлично. Очко в пользу Корванниса.
– Она отказалась.
И опять это ощущение улыбки. Мандибулы, едва заметная складка на менее жесткой коже вокруг глаз. Турианец снова обвел взглядом помещение.
– Это то, что называется подковерной политикой.
