Аэлена чуть улыбнулась.
Хотелось ли?
Были в ее жизни и любовь (Вильтен), и страсть (Диолат) – и что? Обе истории закончились так, что дура поняла бы: лучше мужа никого нет. Но не объяснять же это пьяной девке, которая вышла замуж по расчету и теперь ищет, где развлечься? Поскольку муж ее (по непроверенным данным) испытывает кайф, только подсчитывая прибыль. На жену уже не хватает.
– Не-а…
– Странная ты, Аэла…
– Зато и муж не поймает. Хотя Лин у меня не ревнивый…
– Да, мне бы такое счастье.
– Неужели ловит? Ты же вне всяких подозрений, как королева!
Таримси усмехнулась.
Слово за слово, рюмку за наливку…
Стоило, стоило бы ларе Верас промолчать. Но распирали ее те впечатления хуже дрожжей, брошенных в отхожее место, а поделиться и не с кем. Не с мужем же?
Аэлена оказалась подходящей кандидатурой. В ее неболтливости Тара уже не раз убеждалась, вот и решилась рассказать о самом страшном переживании в своей жизни.
Аэлена слушала и запоминала. И понимала – увы и ах. Рошеру и Яне придется искать подозреваемых в другом месте. Потому как Таримси действительно встречалась с Ланистом в то утро. Напоследок… да, именно это самое на лоне природы. А потом еще немного покатались вместе.
Жалели они друг о друге?
Нет, конечно. Ланист искал новых впечатлений, а Таримси просто опасно заводить постоянного любовника и надолго. Вот месяца три теперь поживет благочестиво, успокоит мужа, а потом опять найдет себе партнера. А затем…
Аэлена вспомнила рассказ Яны и принялась ненавязчиво уточнять подробности.
Получалось так. Таримси поехала встречать рассвет. Муж навязал ей грума, но с ним Тара давно договорилась. Платила где деньгами, где натурой, благо грум был молодец хоть куда (об этом муж не подумал, в его понимании слуги и всякая низкородная сволочь людьми не называлась), но чаще деньгами. Баб много, а вот денег много не бывает.
В этот раз Ланист выдал парню пару монет золотом – и тот оставил влюбленных наедине. Рассвет… э… наверное, он был. Просто внимания на него особо не обратили. Плащ, подстеленный на землю, в некоторых случаях заменяет королевское ложе.
Попрощавшись как следует, любовники направились к городу. Тут-то и ждала их беда.
Ланист услышал какой-то шум. Какой?
Будто женщина звала на помощь. Пройти мимо?
Можно. Но… мало ли?
Таримси боялась и остаться – и посмотреть. Ланист спешился, хотел пойти пешком, но она не хотела ждать одна.
Грум? Да кто ж его знает, где он был? Встретил их уже на дороге к городу. А где до того шатался? Не доложился.
Так что Ланист и Таримси отправились на шум. И там – да!
Там лежала Синта Эрен.
Таримси поняла это только на полпути к городу. Когда Ланист сказал. Она-то и не узнала девушку сразу, это уж когда Ланист объяснил, почему он должен вернуться… Не бросать же тело на съедение диким зверям?
Убийца?
Да кто ж его знает. В момент крика они были достаточно далеко, да и препирались минут десять. Идти – не идти, кому идти, как идти… Самому ленивому убийце хватило бы времени удрать. И удрал, наверное.
Никого не видели и на дороге. И догадок не было. Никаких.
Так-то.
* * *
Яна и Рошер внимательно выслушали Аэлену. И подвели итог.
– Значит, Ланист тут ни при чем.
– Ну да, у него бы запала не хватило убить любовницу. – Рошер сморщил нос.
– Нашел, проводил Таримси, вернулся…
– А следил за ними кто? – уточнила Аэлена, вспоминая рассказ Яны.
– Подозреваю, тот самый грум.
– Грум?
– А почему нет? Ему же Ланист платил, поэтому он вперед и не полез, – пожал плечами Рошер. – Вышел, когда уже все определилось, госпожа ехала в город…
– А лошадь его где? Он же не пешком шел за госпожой?
– Мало ли там сараев? Мог и привязать где поудобнее. Я так поняла, для Таримси это обычное место свиданий…
– И для Синты? Смотрю, эти овраги с сараями пользуются такой популярностью, что бордели отдыхают. – Яна сморщила нос.
– А у вас в Лесу такого места не было? – вступился за честь родных оврагов Рошер.
– А то как же. Поляны с папоротником. Хоть отрядом укладывайся – если не кричать, отродясь не найдут.
– Пробовала? – уточнила Аэлена.
Яна прищурилась на подругу, но поняла, что над ней беззлобно подшучивают, и фыркнула:
– Меня Ааша предупреждала, что в папоротнике очередная парочка завалилась. А почему нет, если это обоим в радость?
Аэлена пожала плечами и сменила тему:
– Когда вас ждать от Осьминога?
– Ты же тут ждать не будешь? – удивился Рошер. – Мы ночью придем, к рассвету.
Аэлена задумалась.
Яна помотала головой:
– Аэла, милая, обещаю: завтра утром мы тебе все-все расскажем. Я лично расскажу.
– А сегодня меня можно отправлять домой?
Аэлена подпустила в голос обиженных ноток.
Яна и Рошер переглянулись. Вот так вот поиск убийцы захватывает самых серьезных. Но вряд ли Алинар Авельен одобрит такое увлечение супруги?
Так что Аэлену убедили отправляться домой, а сами переоделись во что попроще и отправились в кабак «Бородатая селедка». По слухам – главное Осьминожье гульбище. Если и не он сам, то кто-то из его приближенных там точно отыщется.
* * *
Кабак был похож на все остальные кабаки, которые видела Яна. Ничего нового, ничего интересного. Выцветшая от времени и морской соли вывеска, плохо выскобленные столы, грубые пивные кружки, рыбацкие сети по стенам для украшения…
И – несколько больших столов.
Вот один из них и занимала компания из восьми человек, при виде которых Рошер напрягся.
– Приготовься.
Яна кивнула. Прищелкнула языком, подавая знак Ааше.
Нархи-ро умеют владеть своим телом. Пусть она девушка, но постоять за себя сможет. Спина зудела неимоверно. Как же некстати…
Рошер подошел к столу и спокойно принялся ждать, пока на него обратят внимание. Минуту, две, три…
Наконец голову поднял один из мужчин, по виду – не самый важный. Побегушка и подлипала, такие есть в любой компании.
– Тебе чего надо, мужик?
Рошер, недолго думая, цапнул говорящего за жидкий хвостик на затылке.
– Мужики пашенку пашут, понял?
Воровской жаргон он отлично знал и понимал, что его сейчас оскорбили. Как волк – барана. Положено ж честным ворам с мужиков деньги стричь, вот и…
