Н.Л.: Когда вы начинали работу, у вас уже были готовые сюжетные арки для персонажей на сезон?
Д.Ш.: Обычно мы строим арку примерно на полсезона – может быть, чуть больше или чуть меньше. В первую пару недель мы собираемся вместе и решаем, в какую сторону направить персонажей в этой половине сезона (обычно мы ограничивались именно половиной сезона). А потом, уже подбираясь к концу сюжетной арки, мы обсуждали, что делать дальше. Например, после того как Хаус и Кадди расстаются, за этим следует вопрос, куда их потом направить.
Н.Л.: Поговорим о динамике персонажей. Посмотрев все сезоны «Доктора Хауса», можно прийти к выводу, что никто не меняется. Как вы сами считаете: ваши персонажи менялись или же просто временно меняли поведение, чтобы решить конкретные задачи?
Д.Ш.: На телевидении с этим непросто. Если вы делаете на сто процентов процедурный сериал, то там все легко и беспокоиться не нужно. Но вот если сериал даже гибридный, то приходится задавать себе неудобные вопросы: «Как это подействует на него? Как он изменится?» Хью говорил, что разница между телевидением и кино в том, что в кино главный герой меняется, а все вокруг остаются прежними, а на телевидении все наоборот. Есть в этом доля истины. Мои персонажи меняются мало, и у меня есть этому несколько оправданий… хотя нет, это трудно назвать оправданиями, лучше скажу «объяснений»: 1) «никто не меняется» – это тема всего сериала, и я искренне считаю, что люди на самом деле не слишком сильно изменяются; 2) я не хотел, чтобы они менялись. Сериал о докторе Хаусе, и я не хотел, чтобы он менялся, потому что он мне нравился. Люди думают, что они хотят, чтобы Хаус изменился, но на самом деле не хотят. Они хотят, чтобы он обрел любовь и счастье, но на самом деле не хотят.
Я возвращаюсь к тому, что не верю, что люди по-настоящему меняются, и считаю, что гораздо интереснее смотреть, как кто-то стремится измениться и, может быть… может быть, даже чуть-чуть меняется, а потом, вероятно, опять становится прежним.
Но мы проявляем себя, реагируя на трудности, стоящие перед нами в данный момент. Я не считаю, что писателям пристало цитировать самих себя, но мне очень нравится фраза в одном из ранних сезонов: после того как Форман (Омар Эппс) едва не умер, Хаус сказал что-то вроде: «Когда едва удается спастись от смерти, все меняется навсегда… примерно на два месяца». Как люди реагируют на то, что не меняются, и на разочарование в себе? Нужно заходить в воду и не выскакивать сразу на берег. Не быть жалким и держаться чуть выше этого уровня.
Н.Л.: В организации «Анонимные алкоголики» говорят: «Когда достигаешь дна, понимаешь: ты или изменишься, или умрешь». Он всегда шел по этой тонкой грани.
Д.Ш.: Можно изменить свое поведение, но даже это трудно сделать. Когда вы обращаетесь в общество «Анонимные алкоголики», вы не перестаете быть алкоголиком – вы просто становитесь алкоголиком, который не пьет. Фундаментально измениться и стать другим человеком невозможно.
Н.Л.: С точки зрения уязвимости персонажей и поиска новых путей был один сезон, когда Хаус уволил практически всех подчиненных, а наняв новых людей, он получил новые возможности поиздеваться над ними.
Д.Ш.: Именно. Хаус знакомился с новыми людьми и ситуациями, анализировал их, заставлял людей в процессе узнать о себе что-нибудь новое.
Н.Л.: Хаус очень хорошо умеет находить ахиллесову пяту человека, а потом эксплуатировать ее. Он когда-нибудь делал что-то такое, что шокировало и изумляло вас? Например, когда приехал домой к Кадди?
Д.Ш.: Это был самый неоднозначный эпизод во всем сериале – я такого даже не ожидал. Я знал, что он шокирующий. Но зрители посчитали, что он попытается ее убить. Я вообще об этом не задумался, что, возможно, глупо с моей стороны. Написано и снято все было именно так: он заглядывает в окно, видит, что она выходит из комнаты, а потом делает то, что собирался. Это действительно должен был быть акт насилия, но не попытка убийства. Кроме того, это был иррациональный поступок очень рационального человека. Другая вещь, которая, как я считал, явно свидетельствует о том, что Хаус не собирался убивать Кадди, – он ушел с улыбкой и чувствовал себя лучше, а это говорит о том, что ему удалось сделать то, что он задумал. Ранить или убить Кадди явно не входило в его задумку. Делал ли он что-то такое, что шокировало меня… бывали такие моменты, когда вы думаете: «Да, он вполне может так сделать» – это удивит аудиторию, но вместе с тем будет вполне оправданно и осмысленно. В таком сериале это необходимо для любых сюжетных поворотов. Чем дальше заходишь, тем сложнее. Мы постоянно ищем пресловутый «третий вариант». Если вы не хотите, чтобы Хаус делал то, что все от него ожидают, можно заставить его сделать что-то прямо противоположное, но противоречие ради противоречия – это тоже как-то глупо. Или можно найти вариант, который чем-то отличается от ожидаемого, но тоже интересный. Удивлять аудиторию, которая ждет, чтобы ее удивили, – непростая задача. Я горжусь этим. Я очень доволен. Хотелось бы привести конкретный пример, но скажу так: есть пациент, который чувствует себя определенным образом, а Хаус ведет себя неожиданно, но потом он обосновывает свое поведение. И вы говорите: «А, вот оно что».
Н.Л.: Мне вспоминается эпизод с приговоренным к смерти. Одного парня должны были казнить, но Хаус хотел вылечить его, несмотря на то что он потом все равно умрет. Этот пациент был для него важнее, чем другой, с неизлечимой болезнью. Из-за неожиданной позиции Хауса эпизод вышел весьма противоречивым. У него возникла интересная связь с этим парнем, потому что его дружно прокляло все общество, а Хаус в определенном смысле понимает, каково это. Из этого сюжетного хода мы узнали о характере Хауса больше, чем из многих предыдущих серий. Получилась отличная моральная «серая зона», которая лишь подкрепила позицию Хауса – «один человек против истеблишмента».
Кстати, об истеблишменте: как вы общались с телеканалом и студией? Когда вы добились успеха, они оставили вас в покое и не лезли в творческий процесс или вы все равно получали записки с рекомендациями?
Д.Ш.: Записки были, но очень мало. Мы получали одну записку на каждый готовый сценарий. Даже не так: на некоторые сценарии нам не приходило вообще никаких отзывов. Но после завершения работы над каждым сценарием мы общались по телефону и слушали замечания. Замечания были очень незначительными, и это даже начало меня беспокоить, потому что вам нужны отзывы. Нет, на определенном эмоциональном уровне вы не хотите никаких отзывов, но вам все равно хочется, чтобы кто-то посмотрел на работу со стороны, объективным взглядом. Надеюсь, у каждого сценариста будет руководитель, который может честно и объективно высказать свое мнение о сценарии.
Н.Л.: Я спрашивал Вину Суд об «Убийстве» и Саре Линден (Мирей Инос), которая не вызывает симпатий у зрителя. У нее есть несколько мрачных черт, общих с Хаусом, тем не менее она отлично делает свою работу. Вмешивалось ли руководство в вашу работу с Хаусом или другими героями сериалов, требуя сделать персонажа более привлекательным?
