Проблема требовала решения, но у Карлсона не было рабочего прототипа машины. После нескольких первых презентаций с помощью комплекта Корнеи он понял, что ему вряд ли удастся найти покупателя идеи изобретения до тех пор, пока он не построит устройство, которое действительно сможет делать копии. За год до этого он сделал заказ на фирме Precision Instrument Company, в Бруклине разработать машину, подобную той, которую он описал в чертежах, включенных в его четвертую патентную заявку, которую он подал в ноябре 1940 года (и которая была утверждена четыре года спустя). Эта машина была размером с газонокосилку и чем-то походила на нее. Однако по многим внутренним деталям она, на удивление, напоминала ксерографические копировальные машины, которые производились лишь спустя десятилетия: фотопроводящий слой наносился на вращающийся барабан, а не на плоскую пластину; барабан очищался после экспонирования вращающейся меховой щеткой; а в качестве закрепляющего механизма, предназначенного для постоянного закрепления проявленного изображения на листе бумаги, использовался радиационный нагреватель. Сквозь этот нагреватель копия должна была проходить непосредственно перед включением машины; и по габаритам устройство было достаточно компактным, чтобы его можно было легко разместить на столе. Однако все эти характеристики оказались неосуществимыми. «Я думаю, они поручили сделать заказ самому молодому ученику в цехе, – говорил потом Карлсон. – Он сделал все, что мог, но после того, как работа над созданием машины была завершена, она не заработала».
Карлсон отнес неработающую модель более опытному механику на Манхэттене. На этот раз начались длительные задержки, так как весь американский производственный сектор переключился на выпуск военной продукции, но второму механику все-таки удалось решить некоторые механические проблемы, которые не устранил первый, и Карлсон смог, наконец, провести первое испытание. «Я запустил ее, – вспоминал он в 1965 году, – и когда цилиндр, покрытый алюминиевой фольгой с антраценовым слоем, сделал оборот, почти совершенное изображение полноформатной страницы [небольшой ей части] появилось на форме. Однако машина не была готова в той степени, чтобы переносить и закреплять изображение на листе бумаги, поэтому копии не сохранились. Кроме того, после нескольких операций машина была залеплена порошком, а ртутный выключатель сгорел
[16]. Механик был призван на войну, и я остался с наполовину законченной моделью, которую продолжаю хранить у себя. Я задолжал также несколько тысяч долларов, и никто, по-видимому, не был заинтересован дальше заниматься воплощением моей идеи».
В этом рассказе Карлсон предполагает, что вся проблема заключалась в создании работающей модели машины. Это было правдой в определенном смысле, но он, во многом, приуменьшил масштаб того, что осталось сделать. Среди прочих причин ни один механик в мире не смог бы сделать работающее копировальное устройство по чертежам Карлсона, потому что процессы, которые были в них описаны, нарушали все законы физики. У Карлсона это звучит так, как будто перенос изображения и его закрепление являются простыми функциями, которые механик не успел завершить. Но на самом деле обе эти функции стали главным препятствием для механики и науки, и преодолеть его стало возможным только благодаря усилиям большой команды физиков и инженеров, затративших на эту проблему несколько лет. Позже некоторые авторы иногда писали, что Карлсону удалось сделать несколько (незакрепленных) бумажных копий на своей модели, но он даже близко к этому не подошел. «Почти совершенное изображение», о котором он упоминал, было простым изображением из порошка на поверхности барабана, и оно было размером всего в несколько квадратных дюймов. Он еще не разработал средство для переноса этого изображения на бумагу или на другой материал.
Иначе говоря, модель была безнадежным провалом. Затраты Карлсона на нее были существенно ниже, чем «несколько тысяч долларов», о которых он вспоминал в 1965 году, но они все же в два или три раза превысили его годовую зарплату, и он не мог позволить себе тратить больше. Теперь у него фактически больше ничего не было для показа, кроме разве более ясного осознания тех трудностей, которые ждали его впереди, и он не имел представления, что делать дальше.
Именно в таком состоянии находились дела весной 1941 года, когда руководитель коммерческого отдела IBM бодро предложил, что, может быть, Карлсон заглянет к ним со своей моделью и «провернет» несколько копий для ребят из конструкторского отдела. Сердце Карлсона вновь встревоженно забилось, когда он получил это письмо. Переписка шла с перерывами в течение еще двух лет, и фирма IBM, выражая свою заинтересованность, всегда просила продемонстрировать модель, а Карлсон всегда, выражая свою готовность, давал уклончивые ответы. Позиции обеих сторон были обоснованными. Интерес IBM к модели подогревался самим Карлсоном, так как он сказал, что она у него есть и что он будет счастлив ее показать, как только он внесет некоторые дополнительные «усовершенствования». Но и Карлсон был прав, когда писал IBM весной 1943 года: «Работы по усовершенствованию относятся, главным образом, к механической проблеме разработки конструкции машины, наиболее пригодной для выполнения технологического процесса. Это можно было бы осуществить намного быстрее в ваших лабораториях, при моих консультациях, чем одним мною». Процесс, задуманный Карлсоном, был слишком сложным, чтобы над ним мог работать один изобретатель. Тот факт, что ему была нужна помощь, вовсе не дискредитировала его идею. Кому-то на IBM нужно было напрячь воображение, но никто этого не сделал.
Через три месяца Карлсон вновь пришел на IBM по приглашению фирмы, чтобы сделать более скромную презентацию. Но у него не было ничего нового для показа, кроме несколько усовершенствованного демонстрационного комплекта, и обе стороны, по-прежнему, пребывали в тупиковой ситуации. То же самое было у Карлсона и с другими компаниями. Charles Bruning Company – производитель множительных машин и вспомогательных материалов – проявила большой интерес к идеям Карлсона, которые он описал в письме президенту компании в ноябре 1943 года. Брунинг сделал несколько попыток, выражая надежду организовать показ. Технический директор фирмы писал в декабре: «Поскольку мы не смогли найти ваше имя в телефонной книге Манхэттена, разрешите мне предложить, чтобы вы позвонили мне по номеру BArclay 7-8300, добавочный #25, чтобы договориться о деталях». Карлсон ответил через неделю, что скоро позвонит, но так и не сделал этого. Технический директор фирмы, который также заказал копию патента и который дожидался звонка от Карлсона в течение почти года, сделал еще одну попытку осенью 1944 года, но встреча так и не состоялась.
Когда Карлсон говорил, что его попытки продать изобретение были встречены равнодушно и пренебрежительно, он был прав лишь отчасти. Большинство из более чем двух десятков компаний, к которым он обратился, выразили, по меньшей мере, заинтересованность, а некоторые были настойчивы в своем желании довести дело до конца. Но Карлсону не удавалось продвинуть обсуждение дальше первой встречи, так как у его идей не было веских аргументов, особенно, на практическом уровне. Многие люди, с которыми он разговаривал, хотели получить убедительные доводы, но они находили его презентации недостаточно впечатляющими. Такая реакция не противоречила здравому смыслу. Эрик М. Пелл, ушедший в отставку физик из фирмы Xerox, написал: «Его кузен Рой говорил потом, что он сам не мог разглядеть "какой-либо коммерческой ценности в изобретении Чета из-за плохого качества изображения". Скорость копирования была приемлемой только для контактного экспонирования, операция зарядки была топорной, неэффективной и непрактичной, перенос на влажный или вощеный лист был непривлекательным, а конечное изображение было нечетким. Станет ли это работать в мокрую погоду, можно было только гадать, и правильнее всего было сказать, что не станет».
