— Какие доказательства?
— Не знаю. — Семен широко развел руками. — Но Алмазов им поверил.
— Возможно, рукопись в самом деле старинная. Что из того? Роман получился, извините за прямоту, средней паршивости. — Оксана специально провоцировала режиссера, чтобы посмотреть его реакцию.
— Алмазов увлекается эзотерикой, верит во всякую эту чушь, одно время он даже устроил вроде кружка оккультистов и они вызывали духов из загробного мира. Меня не приглашали, знали, как я к этому отношусь, и остерегались, что могу «мессу» превратить в фарс.
— Он верит в рецепт вечной жизни?
— Не знаю, во что он поверил, но оказался под впечатлением от этой рукописи.
— В романе говорится: чтобы продлить свою жизнь, надо забрать жизнь у других. Неужели Алмазов мог пойти на такое?
— Не думаю. Он из тех, кто витает в грезах и не готов к тому, чтобы что-то совершить в реальной жизни. Поэтому он и стал писателем, чтобы в кресле, без всякого для себя риска переживать опасные приключения своих героев. Тяга к адреналину у него есть, но только когда исключена опасность для его драгоценного здоровья.
— Уже случалось, чтобы он исчезал на время из дому?
— И да, и нет. Первая жена у Вени была очень ревнивая и постоянно устраивала сцены, поэтому он с ней развелся. У них сын, сейчас ему лет двенадцать. Она подцепила американца из посольства и благополучно укатила в США вместе с ним и сыном. Подозреваю, что их связь началась еще до развода с Веней. Здесь она работала переводчицей в агентстве, и, надо отдать ей должное, первые публикации Алмазова за рубежом появились благодаря ее стараниям. Он сильно переживал после ее отъезда, но, как мне кажется, больше из-за меркантильных соображений, чем из-за любви к ней или даже к сыну. Вениамин — законченный эгоист, возомнивший себя центром Вселенной, вокруг которого вертятся все остальные. Он быстро женился во второй раз и так же быстро развелся. Долгое время он жил сам, периодически меняя женщин, пока не появилась Вета. Они живут вместе года четыре или пять. Я рассказываю так подробно, чтобы стало понятно следующее: время от времени Алмазов срывался из дому и уезжал, как он рассказывал, в творческую командировку, в поисках вдохновения. Вета этому не препятствовала, поскольку знала, что с «вдохновением» тот обязательно расстанется, а она ему нужна постоянно. Алмазов занимается исключительно творчеством, взвалив все вопросы по хозяйству, повседневной жизни на нее. Без Веты он как без рук, но после двух разводов все никак не решится узаконить с ней отношения. Да и в «творческую» командировку он последний раз ездил, наверное, больше года тому назад.
— Может, и сейчас он в «командировке»?
— Исключено. Он всегда предупреждал Вету заранее, а тут не звонит, мобильный вне связи. Да и как и куда он мог поехать ночью без своего автомобиля? Ведь тот остался в гараже.
— Кроме меня ночью еще кто-нибудь выезжал после вечеринки?
— Шесть автомобилей. С их хозяевами Вета уже созвонилась, они отрицают, что подвозили Веню.
— Как давно вы знакомы с Алмазовым?
— Больше десяти лет. Я тогда только начинал, после института Карпенко-Карого, а он уже был достаточно известным писателем, но как сценарист делал первые шаги. Возможно, это нас сблизило.
Во время разговора Кротенко щедро угощался виски. Оксана же только делала вид, что отпивает вино.
— И вы не знаете, как и где Алмазов познакомился с Чудовым?
Режиссер отрицательно мотнул головой и сделал большой глоток. Неожиданно поперхнулся, закашлялся, выпучив глаза. Когда пришел в норму, с сияющим видом, словно сделал чрезвычайно важное открытие, воскликнул:
— Знаю! Рита их познакомила!
Информация была чрезвычайно интересной, но Рита уже не могла ничего рассказать. «Не это ли обстоятельство заставило Риту навсегда замолчать?» И фигура загадочного Чудова стала еще более зловещей.
— Неужели, кроме Риты, никто больше не знал Чудова? Ведь она тоже как-то на него вышла? Может, что-нибудь о нем рассказывала, а вы забыли?
— Может, и забыл, — согласно кивнул режиссер, вновь наливая виски в опустевший стакан. — В последнее время Веня писал роман про ведьму, которую сожгли в Бортничах.
— Про ведьму? — Оксана вспомнила, что один из рассказов Чудова назывался «Ведьма».
— По его словам, на основе реальной истории. Эту ведьму живьем сожгли местные жители в 1918 году. Вместе с замком, где она жила. В наше время на его месте построили такой же Черный замок. Алмазов по образованию историк, и его интересуют подобные истории. — Тут режиссер хлопнул себя по лбу. — Вспомнил, с чего все началось!
— Что именно?
— Его роман, фильм! Несколько лет тому назад мы — я, Веня, Никита — поехали в Чернобыльскую зону. Был заказ от серьезного телеканала на фантастический триллер, вот и возникла идея снять его там, используя апокалипсическую натуру. Веня подвернул ногу, и мы завезли его в больницу в Чернобыле. Пока врач мудрил над его ногой, он увидел плиту с барельефом профиля девушки. Это его заинтересовало. Он узнал, что больница расположена в старинном флигеле, оставшемся от имения Ходкевичей, а барельеф девушки — профиль Розалии Любомирской, урожденной Ходкевич, казненной в Париже якобинцами. История увлекла его, и он начал собирать информацию, тем более что заказ на триллер сорвался. Потом возник Чудов с рукописью.
— Загадочная эта фигура, Чудов. Никто его не видел, не знает. Словно призрак, а не человек, или тень. Ему бы после издания романа и его экранизации во всеуслышание заявить о себе как писателе, а он затаился.
— Попробуй узнать в издательстве. Раз он был соавтором, значит, должен был заключить договор.
— Как я не догадалась? — хлопнула себя по голове Оксана. — Теперь скажи, кто из нас пьяный?
— Ты на меня намекаешь? Я трезв, как стеклышко, — пью виски, а оно на меня не действует, после того как увидел Риту в морге. Мы с Ритой давно знакомы, работали уже лет семь… — Он что-то мысленно прикинул и уточнил: — Нет, шесть. А кажется, что знал ее вечность.
— Все это ужасно. Надеюсь, что ее убийца не уйдет от наказания.
— Знал бы, кто он, задушил бы собственными руками!
— Ладно, пойду. Спасибо за подсказку с издательством.
Неожиданно Кротенко быстро поднялся и встал, закрывая ей выход.
— Ты обещала провести это время со мной! — Несмотря на то, что движения мужчины были четкими, язык у него заплетался. — Сейчас я организую нам прогулку по Днепру!
— Спасибо, Семен, но у меня другие планы. — Оксана попыталась пройти мимо него, но он ее обнял и ткнулся было ей в губы. Она резко высвободилась и оттолкнула его от себя.
— Ты мне очень нравишься! — продолжал Кротенко, решив не отступать от своих намерений.
— А ты мне в таком состоянии — нет!
— Что ты строишь из себя недотрогу! — Семен ринулся к ней, пытаясь снова обнять.
