— Отведите его обратно! — приказал он.
Ко мне подскочил Баррод. Я поднялся, но идти со связанными ногами не мог.
— Развяжите ему ноги! Куда он отсюда сбежит? — небрежно бросил с дивана здоровяк. По всему было видно, что он очень не хотел покидать своего места, так как перед ним стояла изрядно опустевшая бутылка виски. Сержант вопросительно посмотрел на своего босса. Тот утвердительно кивнул. Баррод вытащил из кармана перочинный нож и разрезал на моих ногах скотч.
— Глаза завязать? — преданно гладя на полковника, спросил сержант.
— Нет! — коротко бросил Клиффорд. Сержант Баррод взял меня под руку и вывел из гостиной. Пройдя по длинному коридору, мы вновь оказались в подвале. Сержант заставил меня сесть на пол. Он уже почти закрыл за собой дверь, как вдруг неожиданно вернулся. Достав из кармана пластмассовый хомут, сержант надел его мне на ноги и крепко затянул. Затем он лейкопластырем заклеил мне рот.
— Так будет лучше! Босс за это ругать не станет! — сказал сержант, смачно сплюнул на пол, и, сильно пнув меня ногой в живот, вышел из подвала. Я услышал, как лязгнул железный засов, и меня вновь окружила темнота.
* * *
Офицеру армейского спецназа не должно принимать судьбу как данность. Конечно, он может оказаться в плену, его могут жестоко избить, связать, запереть, но даже в такой критической ситуации, даже когда его ведут на расстрел, офицер спецназа не имеет права вести себя безропотно и покорно, как жертва, предназначенная на заклание. Пока еще не убит, он обязан думать о свободе, чтобы, вырвавшись на нее, одержать победу над противником, посрамить его и уничтожить. Этому нас всегда учили наши старшие боевые товарищи, прошедшие тяжелейшую школу Великой Отечественной. Разве можно было мне, оказавшись сейчас в руках врага, забыть об этих наставлениях?
Как только сержант Баррод ушел, я тут же стал освобождаться от пут. Не буду утомлять читателя описанием всех тех способов, коими я это пытался сделать. Однако минут через двадцать мне удалось избавиться от пластмассовых хомутов на руках и ногах. Я тут же сорвал со рта липкую ленту. Еще некоторое время было потрачено на легкую разминку. Приведя себя, таким образом, в порядок, я присел на пол. Теперь можно было подумать о предстоящем освобождении.
Первая мысль, которая пришла мне в голову: «Как там Сокольников?» Ведь я не мог его предупредить об опасности, исходящей от Клиффорда. Честно говоря, у меня даже не возникало никаких предположений относительно того, что полковник сделает запрос на Дэвида Фроста через резидента ЦРУ. Хотя как опытный разведчик я обязан был предусмотреть и такое развитие событий. Но что было толку сейчас проводить «разбор полетов», теперь следовало думать, как помочь Димке. Сидеть сложа руки и ждать, какие действия предпримет противник — это не в правилах спецназа. Мы всегда сами своими активными и неординарными шагами навязывали ему свою волю, заставляли реагировать, волноваться, суетиться и делать ошибки.
Я прислушался. Наверху было тихо.
«Надо постучать в дверь. Кто-нибудь да войдет. Ну а когда они войдут, даже если их будет несколько, я сделаю с ними, что захочу! Самоуверенно? Да! Но на моей стороне был фактор неожиданности. К тому же больше двух человек сюда не протиснутся. У кого-то наверняка будет оружие. У сержанта, например, был пистолет. Ну, а если у меня появится пистолет, то это уже совсем другой коленкор! Желательно, чтобы полковник Клиффорд был здесь. Его надо обязательно ликвидировать, а то он засветит генерала Хэксли. Жаль будет потерять такого агента, как Роберт!» — проанализировал я сложившуюся ситуацию и, приняв по собственному разумению, единственно правильное решение, направился к двери подвала.
* * *
Когда сержант увел меня в подвал, Клиффорд повернулся к хозяину коттеджа.
— Сэм, ты или твои ребята смогут развязать ему язык?
— Я сам в этих делах большой специалист. Так развяжу язык этому заморышу, что расскажет даже о том, чего не знает! — пьяно хохотнул Сэм. Он уже успел приложиться к бутылке виски и почти опустошил ее, пока полковник Клиффорд разговаривал со мной.
— Не напивайся, Сэм! Я к вечеру подвезу еще одного! Придется основательно поработать!
— Деньги не забудь прихватить! А то ты все горазд обещать, а когда доходит дело до… говорите: потом!
— Привезу! — недовольно буркнул в ответ полковник.
— Тогда получи от меня презент! — ухмыльнулся Шепард и протянул Клиффорду мобильный телефон.
— Что это? — спросил полковник.
— Трубка!
— Вижу, что трубка! На кой черт она мне?
— Как знаешь! Но эту трубу мои парни у этого… твоего… — кивнул в сторону коридора, который вел в подвал, Шепард. О такой удаче полковник Клиффорд даже и не смел мечтать. Он буквально выхватил из рук Сэма трубку мобильного телефона, чем очень развеселил хозяина коттеджа.
— Кстати, он не особо сопротивлялся? — поинтересовался полковник.
— Парни рассказывали, что даже пискнуть не успел! — еще больше развеселился Шепард. — Эх, сейчас бы пару девочек, а, мистер Клиффорд?
— Ладно! Но, после того как я привезу второго, и ты с ними побеседуешь! — ответил полковник. Он был не против того, чтоб поразвлечься с юными афганками, но его подгоняли азарт и жадность. Полковник решил брать Сокольникова в одиночку, потому и поинтересовался у Сэма Шепарда, как прошло мое задержание, оказывал ли я сопротивление. Клиффорд соизмерял свои физические силы, если вдруг возникнет внештатная ситуация, с физическими возможностями своей будущей жертвы в виде бизнесмена из Эстонии и пришел к выводу, что ему по плечу взять коммерсанта, сугубо штатского человека. К тому же полковнику очень хотелось заполучить деньги бизнесмена. Причем это его желание было столь необузданным, что он только и думал о чемодане с долларами, которые ему продемонстрировал Сокольников. А потом ведь речь вообще шла о миллионе долларов.
«Кроме баксов и бутылки с виски, ничего другого, наверно, в руках не держал? Достану пистолет, так тот от страха лужу напустит!» — думал полковник Клиффорд, даже не предполагая, как легкомысленно собирается поступить. Ведь он не знал, что Сокольников в спецназе ГРУ был лучшим специалистом армейского рукопашного боя.
Полковник Клиффорд, взяв из рук Шепарда мобильный телефон, стал изучать входящие звонки и номера.
— Там всего один номер записан! — сказал с дивана Сэм.
Действительно, в «записной книжке» мобильника был всего лишь один номер. Полковник решил не откладывать проверку и сразу нажал кнопку вызова абонента. Ждать ответа пришлось секунд тридцать, и когда в трубке ответили, Клиффорд спросил:
— Простите, куда я попал?
Как читатель понял, в моем телефоне, конечно же, был забит только один номер, и принадлежал он Сокольникову. Вполне естественно, что Димка и ответил на звонок полковника Клиффорда. Но предчувствуя, что у меня не все в порядке, Димка не стал говорить по-английски, а фразу «слушаю вас!» на всякий случай сказал на языке пушту. Несколько слов и выражений на исконно афганском языке Сокольников помнил еще со времени службы в Афганистане.
