«Витовт держал великое княжение 38 лет (1392–1430). Много сделано было им для возвышения Литвы. Борьба с Орденом кончилась ослаблением последнего и окончательным укреплением за Литвой Жмуди, которая отделяла прусскую половину Ордена от ливонской. Столкновения с восточной Русью привело к присоединению Смоленского княжества, к зависимости от Витовта рязанских князей, к усилению литовского влияния в Пскове и Новгороде, а близкое родство с московским великим князем Василием Дмитриевич, женатым на дочери Витовта Софии дало Витовту протекторат над Москвой, по малолетству Василия Васильевича. Татарские усобицы, во вторую половину княжения Витовта, дали ему повод вмешиваться в татарские дела, и он назначал ханов, которых и возводил в ханское достоинство в Вильне.
Дипломатическая борьба с Польшей за самостоятельность и отдельность Литвы, которую Витовт вел еще с 1410 года, опираясь на императора Сигизмунда (с которым имел по этому делу тайные сношения), а потом и на Орден, кончилась съездом в 1430 году, в Вильне, на котором Витовт должен был возложить на себя королевскую корону. Только болезнь и смерть Витовта не позволили ему довести до конца свое намерение.
Участие Витовта в делах западной Европы, кроме постоянных сношений с императором Сигизмундом, папою, королем чешским, датским королем, проявилось в посещении литовско-русскими епископами Констанцского собора, одновременно с послами греческого императора Мануила, по вопросу о соединении Церквей, который поднимался потом и на съезде в Луцке, причем опять были сношения и с Византией.
Во внутреннем управлении Витовт возвысил великокняжескую власть, смирив удельных князей. Проведение розни между литовцами-католиками и русскими-православными и введение польского начала в управлении произошло еще до вступления Витовта на великое княжение, в 1387 году, когда собственно литовцы приняли католичество и при этом получили привилегию. При Витовте эта привилегия католикам-литовцам была подтверждена и расширена на Городельском съезде 1413 года, где была вновь подтверждена и уния Литвы с Польшей. Эта Городельская уния, как и уния 1401 года, устроенная через два года после поражения Витовта на Ворскле, идет вразрез с общей политикой Витовта относительно Польши. Сношение его с императором Сигизмундом по поводу возведения Литвы в отдельное королевство, начавшиеся еще с 1410 года и закончившиеся только в 1430 году почти исполнением намерения Витовта, ясно показывают, что Городельская уния была уступкой полякам, почувствовавшим себя особенно сильными после разгрома Ордена. Сам Витовт отнюдь не был католическим фанатиком: он раздавал жалованные грамоты, как католическим, так и православным церквам, учредил отдельную западно-русскую православную митрополию; устроил походную церковь для православного войска. От времени Витовта не сохранилось законодательных памятников, кроме Городельской привилегии, вводившей сеймы панов и шляхты, польские гербы и должности, и жалованных грамот, но позднейшие законодательные памятники (уставные земские грамоты или привилегии) весьма часто упоминают о постановлениях при Витовте, которые обыкновенно и оставляются в силе».
Летописные источники для истории Литвы в средние века
Главные источники для средневековой истории Литвы – летописи Прусского Ордена, собранные в Scriptores rerum prussicarum; русские летописи – в Полном собрании русских летописей; польские – в Monumenta Poloniae historica. Из летописей, не вошедших в эти сборники, первостепенное значение имеют литовские летописи и Длугош и отчасти древнейшие ливонские летописи (Генрих Латыш и рифмованная хроника).
Кроме этих первостепенных источников мы имеем много позднейших компиляций XVI века (например, Кромер, Стрыйковский, Симон Грюнау), не лишенных иногда значения для средневековой истории Литвы, так как некоторые из первоначальных источников, которыми они пользовались, до нас не дошли. Но вообще к известиям этих компиляций нужно относиться с большой осторожностью, потому что они не чужды вымыслов и искажений.
Для истории отношений Литвы к соседним государствам надо иногда обращаться и к летописям чешским, венгерским и германским.
Из русских летописей должны быть упомянуты:
Лаврентьевская (от 859 до 1305 года), Троицкая (1206–1419), Ипатьевская (1111–1292), Густынская (842—1597), Новгородская первая (1016–1442), Новгородская вторая (911—1587), Новгородская третья (1113–1496), Псковская первая (859—1609), Псковская вторая (854—1486), Софийская первая (852—1509), Софийская вторая (1392–1534), Воскресенская (1075–1541), Никоновская (859—1556), Тверская (852—1499), Супральская (859—1515).
Русские летописи – сборники, первоначальные источники которых не дошли до нас в полном виде. Эти сборники сохранились в огромном количестве списков XIV–XVIII веков. Так как они представляют обыкновенно простой, безыскусственный свод современных событий первоисточников, то известия их заслуживают доверия.
Из упомянутых летописей для древнейшей истории Литвы особенно важна Ипатьевская летопись, которая должна быть положена в основу всякого исследования о древнейшем периоде литовской истории.
Первые известия о литовских летописях – у Стрыйковского, который в числе своих источников указывает на летописи литовские и русские. Он же говорит, что литовские летописи были писаны по-русски. Эти литовские летописи, отдельные от русских, начали писаться или, по крайней мере, составляться из прежних древнейших уже в XIV веке. Кроме известных нам литовских летописей (Даниловича и Быховца), Стрыйковский часто упоминает еще две литовские летописи Ходкевича, которые вероятно хранились в библиотеке Александра Ходкевича, бывшего гродненским старостой. Стрыйковский вообще знал двенадцать литовских летописей. К литовским летописям примыкают западно-русские летописи.
Известны несколько ливонских летописей:
Генрих Латыш (начало XIII века), автор Chronicon Livoniae. Генрих был латышский священник, может быть и сам происходил из литовского племени латышей, а может был немец. Он уверяет, что «книга его не содержит ничего, кроме виденного собственными глазами или слышанного от очевидцев». Документами (актами, бумагами, письмами) он почти совсем не пользовался, хотя имел полную возможность. Равнодушие к высшим политическим вопросам, простота и безыскусственность изложения – отличительные его черты; обращает более внимания на внешнюю историю – победы и поражения. Как истинные католик, он по большей части изображает события с религиозной точки зрения. Намеренной лжи у Генриха Латыша нет нигде, но католические увлечения проглядывают часто и ведут иногда к намеренным умалчиваниям о некоторых фактах.
Лифляндская рифмованная хроника – важный источник для истории Лифляндии. Характер хроники – народно-рыцарский: автор, будучи приверженцем Ордена, в то же время отдает справедливость и подвигам туземцев и вообще часто относится к ним с состраданием и сочувствием. Автор верит легендам и чудесным историям.
Герман Вартберг, XIV век, Chronicon Livoniae. Ливонская хроника обнимает период лифляндской истории со времени первого прибытия купцов до 1378 года. Автор – капеллан лифляндского магистра. Очень пристрастен к Ордену, для истории второй половины XIV века – весьма важен, как современник, а иногда и участник событий; особенно подробно останавливается на отдельных эпизодах борьбы Ордена с литовцами и русскими.
