— Ух ты! Полюбуйся! — Кристалл аж присвистнула. — Мы — звезды!
— В очень маленькой вселенной, — парировала я.
— Но все равно — это передовица!
— Внутри тоже ешть информация о ваш, леди, — прошамкала одна из дам. — На штраницах еще одна ваша фотография.
Кристалл распахнула газету. Там были фотографии и других участников, но прямо в центре — еще одно фото с нами в окружении посетителей центра, с Эдгаром и Джой. Хейден нигде не показывался — очень разумно с его стороны.
Я думала, что о событии напишут лишь маленькую колонку и места для фотографий не останется, но газетчики потрудились на славу. У меня неприятно засосало под ложечкой: восхищение и страх одновременно. Приятно думать, что всю оставшуюся жизнь я смогу с гордостью вспоминать эту почетную награду и рассказывать внукам о таком событии. Но вдруг фотографию увидит Суреш? Впрочем, его наверняка уже давно не интересовало, где находятся его сбежавшая жена и дочь.
В комнату заглянул Эдгар.
— Очень мило, — сказал он, подходя к Кристалл и любуясь нашими фото через ее плечо. — Вы заслужили, девочки.
Он слегка прикоснулся губами к спине Кристалл, и она улыбнулась.
Они виделись каждый день с того самого барбекю, и я подозревала, что моя подруга влюбилась. Кристалл еще не познакомилась с дочерью Эдгара, но это лишь вопрос времени.
— У меня есть два экземпляра для вас, — сообщил Эдгар. — В моем кабинете. Обязательно заберите, вставьте в рамочку и повесьте на стену.
Когда мы приехали, Джой сразу направилась в сад, чтобы убрать в сарай новую лопату. Теперь она вернулась в комнату.
— Смотри, Джой, мы попали в газету!
Она надела очки.
— Ну надо же! Отлично. Молодцы, милые мои!
— Давайте-ка займемся маникюром, — предложила Кристалл. — Или вы стремитесь побольше работать, чтобы затмить всех и отобрать нашу заслуженную награду?
Джой взяла газету, чтобы показать ее кому-то еще, а мы с Кристалл устроились за столиком. Я решилась озвучить посетившие меня мрачные мысли:
— Как думаешь, Суреш мог это увидеть?
— Нет. Это местная газета. Ее никто не читает. Твой муж никогда не узнает, если только не приезжал на этой неделе в Хампстед. — Она вздохнула. — Он ведь нечасто бывает в Лондоне?
— В том-то и дело, что я понятия не имею. — Я ничего не знала о передвижениях мужа, даже когда жила с ним под одной крышей. Меня терзали опасения. Не хотелось бы, чтобы он или кто-нибудь из его знакомых меня увидел. — Не думаю.
— Да и ты выглядишь иначе, — успокаивала она. — Уверена, он тебя даже не узнает. Ты как минимум улыбаешься. Улыбка изменяет внешность человека больше чем на тридцать процентов. Доказано.
Я улыбнулась вновь, хотя во рту пересохло от ужаса.
— Когда ты здесь только появилась, то делала это гораздо реже. — Кристалл взволнованно прикусила губу. — И все-таки жалею, что мы не придумали тебе легенду или хотя бы не использовали твою фальшивую фамилию. Мне хотелось, чтобы на кубке все было указано правильно. Ты слишком много работала, чтобы отдавать славу какому-то вымышленному персонажу.
— Уверена, ты права. Все будет в порядке. Когда нас сфотографировали с Хейденом, ничего страшного не случилось.
— А это было гораздо рискованнее, — заметила она.
— Да.
Но где-то в глубине души меня по-прежнему снедало беспокойство.
— С нами ты в безопасности, — уверяла она. — Хейден не позволит никакой беде приключиться на его территории. Дом укреплен, как чертов Форт Нокс. Туда никто не сунется, а если попробует, то при всем желании не проникнет. Волноваться тебе не о чем.
Но я места себе не находила. Пожалуй, нужно было раствориться в толпе вместе с Хейденом и оставить всю славу Кристалл. Но я, дурочка, слишком гордилась собой и вопреки здравому смыслу мечтала увидеть собственное фото в местной газете. Чтобы все узнали, какая я молодец. К тому же мне хотелось отблагодарить предложивших мою кандидатуру людей. Что бы они подумали, если бы я убежала от прессы и спряталась?
Но вдруг, придав значение этим вещам, я подвергла нас с Сабиной опасности?
— Это я должна волноваться, — возразила моим мыслям Кристалл. — Что, если кто-то из этих божьих одуванчиков узнает, что я танцевала приватные танцы в стрип-барах? Да их удар хватит! — Она кивнула на одного из стариков: — Тед — первый кандидат на вылет.
Я не смогла удержаться от смеха и невольно хрюкнула.
— Ты ужасна, — заявила я.
— Ты знаешь, что это правда.
— Эдгар уже знает?
— Почти, — уклончиво ответила Кристалл. — Постепенно я к этому веду. Сказала ему, что у меня было тяжелое темное прошлое. Без подробностей.
— Похоже, он не утратил интереса к твоим наманикюренным цепким пальчикам.
Она расцвела в улыбке.
— Правда? Неужели так заметно? Он мне очень нравится, Аиша. Очень.
— В нем много хорошего.
Мы заметили, что некоторые из дам поглядывали на часы.
— Похоже, всем не терпится, — констатировала Кристалл. — Мы стали популярными. Готова?
— Да, я готова.
— Возможно, стоит поднять цены, ведь теперь мы «лауреаты премии».
Я засмеялась.
— Так-то лучше, — сказала Кристалл и цокнула языком. — Не люблю, когда ты начинаешь загонять себя в угол.
— Больше не буду.
Но, несмотря на внешнюю беззаботность, где-то глубоко внутри меня по-прежнему скребли кошки. Как далеко и долго мне придется бежать от мужа, чтобы не сомневаться в нашей безопасности? Я обречена бояться его вечно?
Если бы Суреш увидел газету, то с легкостью бы нас нашел. Но уже прошло столько времени… В глубине души я надеялась, что он нас отпустил.
Глава 69
На часах было два часа ночи, и от усталости у Суреша двоилось в глазах. Последний час он изучал схему ювелирного магазина, чтобы как следует ее запомнить. Все было готово. Смит забрал оружие. У них было два быстрых мотоцикла с поддельными номерами, Смит и Флинн будут за рулем, а они с Аруньей — сзади.
Мотоциклы стояли в закрытом гараже в Нетерфилде. Ограбление должно было стать самым отчаянным, бесстрашным, волнующим поступком из тех, что он совершал. Должно было сделать его национальным героем. Он больше не будет пустым местом. У него будет больше денег, чем он когда-нибудь потратит, он сможет выбраться из этой дыры и зажить самостоятельно. И не в маленьком скромном домишке — его жилище будет большим и солидным, чтобы все проваливали к черту. Родители наконец окажут ему заслуженное уважение, и любимым сыном станет Суреш, а не его братец-неудачник. Он обзаведется современной английской женщиной в обтягивающей одежде и с ярким макияжем. Больше никаких серых мышек из забытых богом деревень. Он-то думал, она будет им восхищаться… И что он получил?
