Этим он постепенно приобрел репутацию святого или старца, обладающего даром исцеления и предсказания. Он, однако, совершил много гадостей и большую часть времени вел двойную жизнь. Он руководствовался правилом, что только раскаяние приносит спасение, и всем его проповедовал, причем добавлял, что без греха нет спасения. Поэтому первый шаг по пути спасения – это поддаться искушению. Секта, которую он основал, была сколком с секты хлыстов, или бичевальщиков. Члены ее стремились к непосредственному сношению с богом, хотя несколько странным образом. Их служба, которую они совершали ночью, была более похожа на вакханалии Древнего Рима, чем на обряд христианской церкви. С пением и криками они вели хоровод, ускоряя шаг при каждом круге, до тех пор, пока, завертевшись в безумной пляске, не падали обессиленные на землю. Далее следовала сцена, которую мы из скромности не будем описывать. Распутин был вполне подходящим первосвященником для такой секты, потому что он пользовался необыкновенным вниманием женщин. Несмотря на его ужасное обращение с ними, они готовы были терпеть от него всякие унижения, лишь бы не покидать его. Одна только женщина отомстила ему и чуть не убила, вонзив ему кинжал в живот…
Распутин обладал обычной ловкостью русского мужика, но он не был обыкновенным мошенником. Он верил в себя, в свою сверхъестественную силу, в свое умение разбирать предначертания судьбы. Он напугал царицу, что, если его врагам удастся удалить его, царевичу придется худо, так как его присутствие необходимо для того, чтобы последний себя хорошо чувствовал. Он это доказал. Ему нужно было уехать на время в Сибирь, царевичу стало хуже. Осенью 1912 года его болезнь, из-за несчастной случайности, приняла сразу такую острую форму, что жизнь его была в опасности. Распутин, которому сейчас же об этом сообщили, прислал успокоительную телеграмму, уверяя царицу, что сын ее будет жив. Наступило улучшение; мальчик поправился, и царица приписала его выздоровление заступничеству Распутина. Еще более курьезно его предупреждение, что его собственная судьба неразрывно связана с судьбой царской семьи, и через три месяца после его смерти погибло самодержавие».
8 сентября «старец» извещал царя: «Сегодня 28 человек мобилизуются. В народе тоска и кротость, благословение Божие отныне и до века, сила духовная есть, крепки мужества и дух победит врага, солнце для нас и Бог с нами, Николе творяй чудеса».
17 сентября Распутин сообщал Николаю: «Наблюдение за толпой ратников все с радостью потому что Сам взял под покров своих детей, а могущество и решение это покров Матери Божией как раз над Тобой, так и над детьми твоими».
10 октября Григорий Ефимович убеждал императора: «Сила могущества исходит из сердца Твоего, покров Матери Божией помогает тебе и невидимым покровом помогает всей армии Твоей. Закрывает честным Своим омофором. Свет наблюдения вразумляет всех наших внутренних врагов. С нами Бог – никого не страшно».
Сообщения Распутина о том, что народ любит царя и его семью и кротко сносит все лишения, скорее должны были убедить Николая и Александру, что народ их любит и безропотно сносит тяготы войны, а следовательно, можно продолжать войну до победного конца. Между тем, как мы увидим далее, к тому времени Григорий Ефимович уже считал войну проигранной и думал, как бы убедить царя прекратить ее. Но, во всяком случае, нельзя было вести об этом речь в письмах и телеграммах, которые, как показала история с Иллиодором, легко могли оказаться в чужих руках. Тут требовалась личная встреча с Николаем. Но возможности Распутина влиять на внешнюю политику были весьма ограниченными. Ведь в силу своей необразованности и занимаемого положения он не владел и не мог владеть информацией, которая могла бы убедить царя в гибельности продолжения войны. Распутину оставалось уповать лишь на свое чутье да на Глас Божий, который, дескать, подсказывает, что войну надо прекратить как можно скорее. Однако таких аргументов могло не хватить, тем более что Николай считал верность Антанте своим монаршим долгом.
В 1915 году Распутин выпустил свою вторую и последнюю книгу «Мои мысли и размышления». Как и первая, она представляла собой литературную запись поучений малограмотного «старца». Вот как он описал здесь свое посещение Константинополя на пути в Иерусалим: «Что могу сказать своим маленьким человеческим умом про великий чудный Софийский собор, первый во всем свете.
Как облако на горе, так и Софийский собор, первый во всем свете.
Как облако на горе, так и Софийский храм. О горе! Как Господь гневается на нашу гордость, что передал святыню нечестивым туркам и допустил Свой Лик на посмешище и поругание – в нем курят. Господи, услыши и возврати, пусть храм будет ковчегом! По преданию говорится, что именно из-за гордости был отнят храм у православных, ибо не признавали сего ковчега, имели дом гуляния и роскоши. Господь прогневался на долгое время и повелел кощунствовать над Своей Святыней. Обождем, Господь смилуется и вернет ее с похвалой, почувствуем и покаемся.
В ней сохранились невредимые места, оне означают Спасителя (в алтаре) и Матерь Божию (на выходе из храма). В храме 300 паникадил. Дивные чудеса, где султан вскочил на трупы убитых воинов, полна церковь православных, и вот конь копытом о колонну ударился и вырвал очень большой кусок у колонны, и это сохранилось до сих пор, и где султан рукой оперся о колонну, и теперь видна его рука на колонне в диком камне, очень ясно обозначено пять перстов и вся ладонь руки.
Это великое чудо! И вот поэтому вернется храм в руки православия, тут Бог творит чудеса и велит покаяться.
Достиг тут же монастыря Феодора Студита, в нем очень много сохранилось живописи и православных икон. Матерь Божия Знамения и много других – прямо умиротворяет душу христианина.
Келия Феодора Студита исповедная до сих пор сохранилась, темная и призывающая к покаянию – действительно подвижник Божий. Господь по грехам нашим дал жилище православных на посмешище, но души православной ничто не касается».
Еще Григорий Ефимович сделал весьма логичное замечание: «Я вот убедился, что платье у турок такое же, как у христиан и евреев.
Можно ожидать исполнения слова Божия над нами, что будет единая православная церковь, невзирая на кажущееся различие одежды.
Сначала уничтожили это различие, а потом и на веру перейдет, трудно понять все это. Сначала на одежду прельстятся все инородцы, а потом у них будет единая Церковь».
Конечную цель паломничества, Иерусалим, Распутин описывает так: «Что реку о такой минуте, когда подходил ко Гробу Христа!
Так я чувствовал, что Гроб – гроб любви и такое чувство в себе имел, что всех готов обласкать, и такая любовь к людям, что все люди кажутся святыми, потому что любовь не видит за людьми никаких недостатков. Тут у гроба видишь духовным сердцем всех людей своих любящих, и они дома чувствуют себя отрадно.
Сколько тысяч с Ним воскреснет посетителей. И какой народ? Все простачки, которые сокрушаются, – их по морю Бог заставил любить Себя разным страхом, они постятся, их пища – одни сухарики, даже не видят, как спасаются. Боже, что я могу сказать о Гробе? Только скажу в душе моей: Господи, Ты Сам воскреси из глубины греховной в Чертог Твой Вечный Живота!
