– Ей не подали еду наверх?
Миссис Хопкинс недовольно закудахтала.
– Мэри-Клэр вытянула ее из дома. Хорошо хоть, мне удалось дать ей с собой немного еды, чтобы перекусить на ходу.
– Спасибо. – Ричард хотел упомянуть вскользь о том, что Айрис в «интересном положении» и должна как следует питаться. Так поступил бы любой заботливый муж. Но вместо этого спросил: – Они сказали, куда отправились?
– Просто погулять, я думаю. Было так приятно смотреть на них – они вели себя, как две сестры. – Экономка наклонилась к нему. – Мне очень по душе ваша жена, сэр.
– Мне она тоже очень нравится, – пробормотал Ричард. Он вспомнил тот вечер, когда они познакомились. Ему бы и в голову не пришло пойти на тот концерт. У него даже не было приглашения. И только когда Уинстон Бевелсток описал ему, что там будет происходить, Ричард решил, что ему предоставляется удобный случай присмотреть себе невесту.
Айрис Смайт-Смит оказалась самой главной удачей, выпавшей ему в жизни.
Когда вчера он поцеловал ее, его охватило желание какой-то немыслимой силы. Это была не просто страсть, хотя и она присутствовала в избытке. Его переполняло желание ощущать тепло ее тела, дышать с ней одним воздухом.
Он хотел быть рядом с Айрис, стать с ней единым целым.
Он любил ее! Он любил Айрис Кенуорти каждой частичкой своей души и при этом мог с легкостью уничтожить их единственный шанс на будущее счастье.
Ричард был уверен, что поступает абсолютно правильно. Он пытался защитить свою сестру. Он был готов пожертвовать своим правом первородства, только чтобы защитить репутацию Флер.
Однако сестра упорно вела к тому, чтобы катастрофа разразилась. Ричард не понимал, как можно спасти человека, который этого не желает. Тем не менее отступать не собирался. Он – ее брат. Их кровное родство обязывает его защищать Флер. Но, может, есть какое-то другое решение?
Он слишком любит Айрис, чтобы не найти другой способ решить проблему.
Айрис в рекордное время пересекла луг, окружавший Мейклифф с западной стороны, но когда добралась до оранжереи, Флер там не оказалось. Возможно, это было даже к лучшему. Айрис потребовался почти час на то, чтобы избавиться от Мэри-Клэр. Девчонка явно не посчитала серьезной угрозу разобраться с ней с помощью крикетной биты и все никак не хотела отставать.
Когда Айрис, наконец, нашла старшую из сестер, та методично обрезала розы в небольшом розарии в южном конце поместья. Одета Флер была соответствующим образом: в поношенное коричневое платье, удобное для работы. Волосы забраны вверх и небрежно заколоты. Несколько непослушных прядей лежали на плечах. На каменной скамье невдалеке лежал сложенный голубой плед, три не до конца очищенных апельсина и ломоть хлеба с сыром.
– Вы нашли мое убежище. – Флер подняла голову, увидев подошедшую Айрис. Прищурившись, она критически осмотрела куст ежевики и нацелила на него садовые ножницы. – Это место устроила моя мать. – Мертвенно лязгнув, длинные лезвия сомкнулись и отсекли лишнюю ветку.
Айрис огляделась. Кусты роз были высажены по кругу и живой оградой отделяли небольшое, укромное пространство. Они еще не расцвели в полную силу. Но Айрис легко представила, какое буйство красок и ароматов будет здесь через пару месяцев.
– Здесь красиво, – заметила она. – И очень спокойно.
– Я знаю, – равнодушно сказала Флер. – Я часто прихожу сюда, чтобы побыть одной.
– Вам можно позавидовать. – Айрис мягко улыбнулась и ступила внутрь живой ограды.
Поджав губы, Флер окинула ее напряженным взглядом.
– Нам нужно поговорить, вам и мне. – Айрис сразу перешла к делу.
– Правда? – Вжик, вжик – звякнули ножницы. – И на какой предмет?
– Об отце вашего ребенка.
Флер застыла, но быстро пришла в себя и нацелилась на очередную ветку. – Не понимаю, о чем это вы.
Айрис промолчала в ответ. Она знала, что делала.
Флер не оборачивалась, и прошло не меньше десяти секунд, прежде чем повторила:
– Я сказала, что не понимаю, о чем это вы.
– Да-да, я слышала.
Лязг ножниц возобновился.
– Тогда, что вам… О!
– Укололись? – поинтересовалась Айрис.
– Могли бы проявить капельку сочувствия, – с досадой проворчала Флер и пососала пораненный палец.
Айрис фыркнула.
– У вас и крови-то нет.
– Все равно больно.
– Неужели? – Айрис хладнокровно разглядывала ее. – Мне говорили, что рожать намного больнее.
Флер метнула взгляд в ее сторону.
– Правда, меня это не коснется, – беззаботно продолжила она. – Я рожу первенца совсем без боли. Это будет не труднее, чем вытащить подушку из-под юбки, мне так кажется.
Флер замерла. Медленно вытащила пораненный палец изо рта. И заговорила непреклонно и страстно:
– Я не отдам вам своего ребенка.
В ответ Айрис прошипела с такой же страстностью:
– Ты что, думаешь, я только об этом и мечтаю?
Флер от изумления открыла рот. И не из-за ее слов, как показалось Айрис. Она уже вполне откровенно показала золовке свое нежелание участвовать в плане Ричарда. Но вот тон, каким были сказаны эти слова… Тон был не вполне любезным. Откровенно говоря, Айрис и не старалась сдерживать себя.
– Вы бессердечная особа, – упрекнула ее Флер.
Айрис чуть не поперхнулась.
– Зато я смогу стать доброй и ласковой тетушкой.
– Мы хотим одного и того же! – воскликнула Флер. – Чтобы ребенок остался со мной. Так зачем спорить?
– Тогда зачем ты все усложняешь? – возразила Айрис.
Флер попыталась дерзко вздернуть подбородок, но ей не хватило бравады, и она опустила глаза.
– Я хочу услышать правду, – потребовала Айрис.
Флер молчала.
– Правду, Флер!
– Я не понимаю, о чем вы.
– Перестань врать, – отрезала Айрис. – Мэри-Клэр мне все рассказала.
Флер резко вскинула голову, но вид у нее стал даже более осторожным.
– Мэри-Клэр рассказала мне про отца твоего ребенка, – сказала Айрис. – Она знает, кто это. И я теперь тоже.
Флер побледнела, но не стала ни в чем признаваться. Ее стойкостью духа можно было бы восхититься.
– Почему ты не сказала Ричарду, что отец ребенка – Джон Бернхэм? – требовательно спросила Айрис. – Почему позволила ему думать, что ребенок у тебя от этого мерзавца Уильяма Парнела?
– Да потому что Парнел погиб! – взорвалась Флер. Лицо ее порозовело от злости, но глаза смотрели безнадежно, потеряно. – Ричард не может заставить меня выйти за покойника.
