— Ну а теперь рассказывай, кому я должен набить рожу за твои верные сведения? — Шлепнувшись на стул, Мишеле свирепо уставился на Тимула. — Какой гад поставляет тебе такую ложь? Ты хоть одну успел рассмотреть? Где старые, где дурнушки?
— Я не утверждал, будто они некрасивы. — Тимул вяло попытался отбиться от напористых обвинений рыжего, — Я сказал лишь — старые девы.
— Ты хоть сам понимаешь, о чем говоришь? Когда это красивые девушки оставались в старых девах?
— Ну… если они нищие бесприданницы… или характер отвратительный. Да, скорее всего, они не замужем именно из-за характера, вон как она тебя отхлестала!
— Не смешно, — мрачно оборвал его Итель. — И неверно. Характер красивых и знатных девиц можно изучить только после того, как возьмешь в жены, до этого все они белые и чистые, как Элторна. А вот об одной вещи ты умолчал нарочно… или и сам не осознал всей важности полученной информации. Попытайся припомнить, тебе сказали просто «знатные» девы или «самые знатные»?
— А разве это имеет значение? — хмуро буркнул Тимул, широко известный среди придворной молодежи именно умением узнавать важные новости раньше всех.
— Огромное, — пренебрежительно глянул на него Мишеле. — Можно подумать, ты и сам не знаешь, что светлостями в Тальзии зовут только маркизов, герцогов и князей, а всех остальных — ваша милость? А Аньята назвала ту даму светлостью… следовательно, она не менее чем маркиза.
— Можно подумать, — передразнил его раздосадованный Тимул, — это обращение делает старых дев моложе или богаче. И вы знаете не хуже меня, сколько у нас в Тальзии маркиз, герцогинь и княгинь.
«Все верно», — хмуро усмехнулся Итель, слушая эти жалкие попытки графа оправдаться, герцогов и князей на их полуострове больше, чем на всем восточном континенте. Впрочем, как и графов с баронами, так уж сложилось еще тысячелетия назад. Разумеется, в значительной степени в этом виновна природа полуострова, изрезанного сотнями крупных и мелких речушек, берущих начало в ущельях Северного хребта, защищающих полуостров от холода зимних ветров. Все эти реки делят Тальзию на множество плодородных долинок, разбросанных между холмами. И почти на каждом из этих холмов стоит старинный каменный замок или даже крепость. Предки нынешних знатных семей не только умели приумножать свои богатства, но и весьма не любили ими делиться.
Однако в рассуждениях Тимула есть и очевидная нескладность: именно тем из старинных семей, которые были богаче и мощнее, мудрый Эстальд, первый король Тальзии, больше тысячи лет назад собравший полуостров в единое государство, пожаловал титулы князей, герцогов и маркизов. Все остальные владельцы достаточно больших имений и замков стали баронами и графами. Тогда же первые советники первого короля написали свод законов Тальзии и правила этикета.
С тех самых пор степень знатности имеет для королей большое значение при назначении подданных на важные посты, и не принято приглашать во фрейлины герцогинь и княжон. Ну разве только в совершенно особых случаях. Выходит, Мишеле прав. Их белобрысый приятель, так гордящийся своим всезнайством, в стремлении стать первым не заметил очень важной детали, пропустив слово «самые».
И этой небрежностью поставил спутников в крайне некрасивое положение, заставив приставать к знатным девушкам, которым придворным этикетом настрого запрещено разговаривать с незнакомыми мужчинами. И не важно, состоятельны их светлости или и в самом деле бедны. Скорее даже наоборот, бесприданницы еще строже, чем их богатые подруги, блюдут свою честь, ведь это единственное, что они могут принести мужьям в приданое.
Сделав этот вывод, Итель мрачно хмыкнул — все-таки не стоило соглашаться на авантюрное предложение рыжего пройдохи. Лучше бы он поступил так, как намеревался с самого начала, — устроился с книгой на диванчике самой тенистой беседки, сегодня последний день, когда можно отдохнуть спокойно. Завтрашнее утро придется начать с тренировки их высочеств, королева очень ловко сумела вынудить его подписать контракт на обучение своих сыновей. А потом к нему потянутся старые друзья и ученики, и у каждого будет важное дело, не терпящее никакой отсрочки.
— Итель! Ты меня слышишь?
— Слушаю, — вынырнул из своих размышлений барон, взял со стола изящную чашечку с почти нетронутым напитком и выпил, наслаждаясь ароматом и вкусом.
— Они пошли в купальню, — сообщил Мишеле, предвкушающе блестя глазами. — Почему бы и нам не пойти туда?
— Зачем?
— Купаться, разумеется. Плавать, нырять…
— Женская купальня находится с левой стороны от пристани для яхт и павильона, — с сочувствием пояснил барон, — а мужская — с правой. Причем павильон специально построен так хитро, что невозможно не только проникнуть на женскую половину или проплыть под пристанью, но и рассмотреть женский пляж в подзорную трубу. Некоторые ловкачи ради этого даже залезали на башни дворца. Бесполезно, кроны эвкалиптов и крыша павильона надежно загораживают тот участок бухты.
— Да знаю я это, но мы ведь можем выйти из купальни одновременно с ними? Там есть одна блондинка с необыкновенными глазами… не вздумайте за ней ухлестнуть.
— Она с тобой и разговаривать не станет, — с привычной ехидцей фыркнул Тимул, — если и вправду герцогиня.
— Мне и не нужно, чтобы она разговаривала, — самоуверенно отмахнулся Мишеле. — Пусть просто слушает.
— Никуда я не пойду, — наотрез отказался Ительниз. — Мне не к спеху. Успею познакомиться, если захочу, раз их пригласили фрейлинами к принцам.
— А ты не забыл, сколько герцогов и маркизов сопровождают обоз? — насупился рыжий. — Может, не догадываешься, как рьяно все они ринутся на наших фрейлин? Вот тогда нам уже можно будет смирно сидеть в сторонке.
— С какой стати они уже наши? — лениво дернул плечом барон, признавая верность рассуждений графа Хангро, но не его выводов. — И лучше слишком не надоедать девушкам, не желающим тебя видеть. Если кто-то из них тебя заметил, то непременно даст шанс представиться. А кроме того, к обеду они и сами вернутся, сидеть в полдень на солнцепеке не станет ни одна здравомыслящая девица.
— Вы так уверены в их благоразумии? — попытался еще раз съязвить Тимул, но ни один из собеседников даже не обратил внимания на его выпад.
Впрочем, близкими друзьями они Тимулу не были никогда, просто шапочное знакомство. Да и спутниками в этот раз оказались лишь по воле случая. И теперь их не интересовали его рассуждения, приятели уже успели составить о новых фрейлинах принца свое собственное мнение.
— Наверное, ты прав, — разочарованно буркнул Мишеле, следя за бароном, сосредоточенно доедающим чью-то булочку, — но я просто озверею, поджидая, пока они вернутся. Да и моря давненько не видел… идем хоть искупнемся? Просто так. Обещаю, не буду нырять через всю бухту.
— Это было бы не просто глупо, но и самоубийственно, — мстительно ухмыльнулся всезнающий блондин. — После гибели короля подводную часть купален обнесли гномьими стальными сетями.
