— Вот возьмите, купите…
— Что ты… — старуха заплакала уже в голос, вся трясясь и запинаясь. — Я же так не могу…
— Тогда ждите здесь. Только никуда не уходите, — Медведев быстро повернулся и, направляясь к магазину, налетел на красивую стройную девушку с микрофоном в руке.
— Ну, разумеется, это вы! — воскликнула она, и Медведев чуть не выронил так и зажатые в руке деньги. — Единственный в Москве мужчина, способный на такой поступок. Добрый и сильный.
Медведев отступил в изумлении и оглянулся. Старуха сбросила с себя седой парик, сорвала с рук перчатки и затрясла короткими льняными волосами, улыбаясь и сдирая с зубов мост, имитирующий дупла и дешёвые коронки.
— Я актриса, — нежно пропела она.
— А вы выиграли наш конкурс! — закричала Алина Роднина. — Вы добрый и сильный. Вы мужчина моей мечты…
Тут Медведев с силой схватил девушку за локоть. Лицо его побелело от бешенства.
— Значит розыгрыш, да? — заговорил он ледяным звенящим голосом, нависнув над ней всей своей массой.
— Пустите, — от неожиданности Алина опустила микрофон и рванулась. — Мне больно!
— Маленькая дрянь, — и Медведев заматерился, яростно, с хрипом.
— Эй, мужик, — сзади его взял за локоть невысокий худой парнишка с портативной кинокамерой. — Ты что психуешь? Ты же…
Медведев обернулся и отшвырнул парня на афишную тумбу.
— Да вы что? — актриса хотела было тоже вмешаться, но увидела. что Медведев направляется к ней и поспешно отступила. — Вы что, шуток не понимаете?
Медведев прошел мимо, рывком отпер дверцу, отключил сигнализацию и, сев на сидение, стал поворачивать ключ зажигания.
Алина следила за ним горящими глазами. И когда бежевые «Жигули» стали уже разворачиваться, она бросилась за ними с криком:
— Володя! Стойте! Остановитесь же! Вы же ничего не поняли. Ну вот, — продолжила Алина уже в микрофон, махнув рукой оператору, чтобы начал снимать. — Я нашла и снова потеряла. Такая уж видно моя судьба. Добрый и сильный мужчина по имени Володя, я все равно найду тебя.
Обедать расхотелось, и Медведев повернул машину, возвращаясь в управление, когда в кармане зазвонил его мобильный телефон, и он достал его.
— Да? Да, еду.
И Медведев свернул в первый же переулок.
В гор. прокуратуре его ждал следователь по особым делам Амосов. В его кабинете сидели двое мужчин в деловых костюмах, еще молодых и крепких физически.
— Познакомься, Володя, — поднялся Амосов и эти двое поднялись тоже. — Бизнесмены с Нагорной. У них там сауна и кафе.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте. Я — Олег Свиридов.
— Кеша Тертычный. Только ничего такого у нас больше нет.
— Володя Медведев.
— Они хотят написать заявление на Николая Агранова.
Медведев удивленно посмотрел на следователя, потом на бизнесменов.
— Рэкет и вымогательство, — пояснил Амосов. — Кононов сказал, что ты возьмешь это дело.
— Хорошо.
— Только не увлекайся местью. И еще. Володя, ты сможешь обеспечить безопасность этих людей?
— Смогу.
— Где ваши семьи? — спросил Амосов, повернувшись к мужчинам.
— Мы не москвичи.
— И мы не женаты. Да если бы у нас здесь были родственники, мы бы к вам никогда не сунулись. Понимаете, просто уже надоело трястись. Мы же бывшие «афганцы», а тут какие-то сопляки нас… Ну, в общем, сами понимаете.
— Ты берешь все на свою ответственность? — Амосов посмотрел на Медведева.
— Беру.
— Считай, что они пришли сразу к тебе.
— Хорошо. Поехали, господа.
— Да брось ты, Володь. Называй просто — ребята.
— Хорошо, поехали.
Все трое вышли из прокуратуры.
— Вы на колесах?
— А у нас их теперь нет.
— Взорвали, понимаешь. Прямо с гаражом.
— Идемте.
Володя отпер свою машину, и все трое сели туда, продолжая разговаривать.
— Слушай, а ты где служил, в Чечне?
— Нет. Тогда еще Чечни не было.
— А где же?
— Здесь, не далеко, под Москвой. Я спортом занимался, на соревнования ездил.
— А. А мы вот в Афгане. Тебе сколько лет-то?
— 30 скоро.
— А. Тогда конечно. А мне 36.
— Мне 38. Самый разгар Афгана.
— Да. Было дело.
— Вы самого Агранова знаете?
— Не то чтобы знаем. Так. Видели. Мы все расскажем, не бойся. Мы уже не отступим. Сам только не спасуй.
— Я не спасую, мужики.
— А как твое начальство?
— Как бы не было начальство, я с вами до конца.
«Жигули» вывернулись на проезжую часть.
Оставив бизнесменов в дежурной комнате, Медведев прошел к Кононову. Вернувшись через какое-то время, он сказал:
— Вот что, ребята, вам придется какое-то время пожить у нас. У вас, вообще, как с жилплощадью?
— Да купил я тут трехкомнатную в Хрущевке. Только теперь больше…
— А я тут у одной, понимаете…
— Её охранять надо?
— Да нет, наверное. Она вообще-то по боку.
— Давайте адреса.
— А нас куда? В тюрьму? — забеспокоилась бизнесмены.
— Нет. Сидоренко, Якуничкин, отвезете их на пятую точку. И оставайтесь всю ночь. Утром вас сменят.
— Хорошо.
— Может лучше на третью, там удобнее.
— Про нее знал Задохин.
— Понятно.
— А теперь, ребята, давайте, по одному, ко мне в кабинет.
— Поговорить, стало быть.
— Поговорить. Кто первый?
— Ну, я наверное. Как старший по званию. Я в армии сержантом был.
— Тогда пошли, сержант.
— Пошли. А у тебя какой чан?
— Капитан.
— Ничего, уважаю.
Медведев отпер свой кабинет, который занимал теперь, после смерти Задохина, один.
— Садись ближе, Олег, — сказал он, кивая на стал напротив своего. — Кури, если хочешь, — он протянул ему пачку сигарет.
— Спасибо. Да, понимаешь, они нас прижали, ну мы тоже гонор проявили. Надоело уже трястись, а они все борзеют и борзеют.
— Кто, конкретно, вымогал у вас деньги?
— Фамилии мне, естественно, не сообщили.
