– Вот смотри, бусы и браслет из вампирьих зубов – очень хорошие амулеты, но они мешают друг другу. Браслет не только замедляет вампира, которому наносят удар, а тормозит и сам удар. А бусы гасят скорость нападающих настолько явно, что те это видят и могут убежать или приноровиться и построить свою атаку с учётом действия амулета: ведь как бы медленно не был нанесён удар тебе в спину, его невозможно отбить. Понятно?
Салли внимательно слушала, а Листик ещё больше надула губы, хотя и понимала справедливость сказанного Усимтом, а тот, усмехнувшись, указал юной охотнице на кристлэн:
– Ты думаешь, если у тебя есть этот кинжал, то этого уже достаточно, чтоб считаться крутой охотницей? Нет, этого мало! Кинжал сам по себе лишь инструмент, пускай это и довольно мощный артефакт. И чтоб раскрыть все его возможности, надо хорошо потрудиться!
– А как? – вопрос задала не Салли, а Листик, переставшая дуться и с не меньшим интересом слушавшая Усимта. Тот усмехнулся:
– Вообще-то, кристлэн – младший брат твоих ножиков, Листик. Принцип действия тот же, только слабее. Вампир, скажем так, условно бессмертное существо, и чтоб убить его надо непростое оружие.
– Ага! – влезла с замечанием Листик. – Сам помереть не может, так как уже мёртвый. Надо упокоить или сжечь.
– Ещё от голода может умереть, – блеснула эрудицией Салли, – ведь вампиры постоянно крови хотят.
– Нет, от голода вампиры не умирают, хотя это чувство для них весьма болезненно, – улыбнулся Усимт и пояснил: – И их нельзя назвать мёртвыми, скорее – неживыми. Чем старше вампир – тем он сильнее, тем проще ему контролировать это чувство голода. У молодых вампиров просто сносит крышу, так они хотят есть…
– Ага! – согласилась Листик, недослушав Усимта, и поинтересовалась: – А что общее у кристлэна и моих ножиков?
– Они предназначены убивать…
– Ну, – скривилась Листик, – так это боевые ножики, они именно для этого предназначены, хотя мои кинжалы не возражают, когда я ими режу хлеб…
Усимт вздохнул:
– Листик, ты как всегда не дослушала, а уже пытаешься делать выводы и, заметь, как всегда неправильные. Ваши ножики предназначены не просто убивать, а делать это с теми существами, которым обычное оружие не страшно. Ведь так?
Листик и Салли дружно закивали, а мужчина продолжал, обращаясь к рыжей девочке:
– И ты сказала, что твои ножики не возражают, когда ты ими режешь хлеб, а как ты об этом узнала?
Листик пожав плечами, ответила:
– Ну… Чувствую, что ли…
– Вот! Ты тоже должна почувствовать свой кинжал! – Усимт посмотрел на Салли, та растерянно ответила:
– Но я же не маг! Как я могу это сделать?
– Потянись к нему так, словно ты встретила старого друга, ведь ты же рада, когда такое происходит? Вот и сейчас, представь, что это не кинжал, а твой боевой товарищ, которого ты давно не видела, – посоветовал Усимт.
– Ага! – снова влезла Листик, Салли вытянула перед собой руку с кристлэном и наморщила лоб, напряжённо разглядывая свой кинжал, Усимт очередной раз покачал головой:
– Не так, смотри на него как на друга. Любое оружие – это, прежде всего, друг для его владельца, надёжный и верный. Оружие никогда не предаст и не обманет. Если ты к нему будешь соответственно относиться, то оно никогда не подведёт – не выскользнет из руки и не сломается.
– Ага! – подтвердила Листик и тут же спросила: – А почему оно может сломаться?
– Оружие не любит, когда им пренебрегают, не любит, когда убивают… – начал Усимт, Листик его перебила, удивлённо спросив:
– Но как же так? Оружие для того же и предназначено, чтоб убивать! И разве оно что-то понимает?
– Оружие всё понимает, оно не любит бесцельных и подлых убийств и рано или поздно обратится против того, кто это делает, то есть против своего хозяина. Понимаешь, Листик, честный поединок – это одно, а удар в спину – совсем другое, – постарался объяснить Усимт, видя, что рыжая девочка не совсем поняла, улыбнувшись, спросил:
– Вот ты не собираешься же своими кинжалами убивать всех встречных… Гм, – мужчина на мгновение замялся, глянув на Салли, не стал уточнять, кого Листик может убить, – хотя можешь это сделать. Вот твои кинжалы это чувствуют и понимают, что ты их если и используешь, то только по делу. В смысле, применишь по прямому назначению, а не тогда, когда хлеб режешь.
– Ага, – кивнула рыжая девочка и пожала плечами: – Ну чем же мне хлеб резать? Ведь других ножиков у меня нет!
– Вот именно… – начал Усимт, но в этот раз ему не дала сказать Салли, радостно закричавшая:
– У меня получилось! Получилось!
– И что получилось? – спросил Усимт.
– Ага! Он тебе ответил? – поинтересовалась Листик.
– Я его почувствовала! Словно кинжал часть меня!
– Ага, – глубокомысленно произнесла Листик, глядя на Салли. Усимт удовлетворённо кивнул:
– Теперь это оружие только твоё. Он будет слушаться только тебя, и если кто-то, завладев твоим кинжалом, попытается тебя же им ударить, то кристлэн этого не позволит. Теперь его удары будут по-настоящему разящи, вот ты говорила, что руки у вампиров отрастали быстрее, чем ты их рубила? Да? Теперь такого не будет, после удара твоего кристлэна вампир не сможет восстановить свою конечность, даже если ты по ней только ударишь, а не отрубишь.
– Вот, теперь ты своим ножиком тоже можешь хлеб резать и он не обидится, – добавила Листик, а Салли спросила у Усимта:
– Такими свойствами обладают все кристлэны или только у опытных охотников?
Усимт улыбнулся, но не ответил, за него это сделала Листик:
– Не-а, такими свойствами обладает только твой. Ведь этот кристлэн тебе дал Усимт, а он обязательно над ним предварительно поработал. Твой кинжал не просто охотничий артефакт, а ещё и очень сильный амулет! Усимт вообще умеет такое…
– Теперь, Салли, поработаем над твоим амулетами, – Усимт не дал Листику договорить. Рыжая девочка снова собралась надуть губы, мужчина, это увидев, серьёзно произнёс:
– Я не буду переделывать амулеты, Листик их изготовила достаточно грамотно, но несколько небрежно. Вот это мы и исправим, и сделает это Листик. Я только покажу как, и поскольку её возможности несоизмеримы с теми, что были тогда, когда она эти амулеты делала, то, думаю, что-то из этого да выйдет.
Листик не стала надувать губы, но показала язык. При этом девочка слушала Усимта и в точности выполняла все его указания, совершенствуя ранее изготовленные амулеты. Салли, наблюдая за подругой, заметила, что Листик не слепо следует указаниям своего, как она говорила, дяди, а старательно учится.
В ордене амулеты, как и сам кристлэн, вызывали зависть у всех охотников – таких ни у кого не было! Мало того, что они имели эффективность, которой не имел ни один орденский амулет, так они ещё были индивидуальны – словно домашние животные подчинялись только Салли и оберегали свою хозяйку, как будто были действительно живыми.
