Потомки Алексея и Константина Петровичей Вонлярлярских, жалованных отцовскими поместьями в вотчину в 1672 году записаны в VI части родословных книг Смоленской, Калужской, Курской и Санкт-Петербургской губерний.
Богдан, Фёдор, Иван и Яков Константиновичи были стольниками при Петре. К этому роду принадлежали Николай Вонлярлярский, переводчик XVIII века и беллетрист Василий Александрович Вонлярлярский…»
И так далее.
– Вот тебе и раз, – выслушав все то, что ему торжественно прочел из «гербованного», специально сделанного по такому случая свитка, наш капитан 2 ранга Иван Харин, помолчав, сказал Димыч. – Против немцев воевал, а оказывается, мой пращур германец.
– Когда это было? – переглянулись мы. – Вонлярские три века служили России. Верой и Правдой.
– Это да, – согласился ветеран. – Кстати, теперь ясно, почему ко мне приходили те «французы» из Дворянского собрания. И ведь ничего не сказали, хитрецы. Хотя и знали…
Через некоторое время по секрету от Димыча Лидия Александровна сообщила о давно возникшей у них проблеме. Дело в том, что у мужа в Москве имелся двоюродный брат, умерший пару лет назад, и после него осталась квартира. Двухкомнатная, в престижном районе. До этого у брата никакой другой родни не было. А тут объявилась. Как черти из табакерки. Димыч возмутился и послал ее куда подальше. Налицо были самозванцы. Явные.
Завязалась судебная тяжба, ветеран ее выиграл, но все повисло в воздухе. Исчезли правоустанавливающие документы на жилье, и наследник не мог им распорядиться. Дальше – больше. Нарисовался адвокат в лице импозантной дамы, объявившей, что она «все решит», но под условием участия в сделке по продаже и получения своей доли от выручки. Измученные тяжбой (кто бывал в судах, тот знает), пенсионеры согласились. И вот теперь адвокатша нашла покупателя и требовала себе львиную долю. Мол, понесла высокие издержки.
– Чего же вы раньше не сказали? – возмутился я. – Это ж одна банда!
– Дима не разрешал. Не хотел быть обузой.
В результате мы занялись этим вопросом, после чего встретились в квартире Димыча с адвокатом и ее приятелем, назвавшимся работником Генеральной прокуратуры.
А до этого выяснили, что «работник» липовый, адвокат «частный», а продажная стоимость квартиры ими занижена в два раза. Когда же состоялся предметный разговор, шакалы впали в прострацию. Обоим светила статья. За мошенничество. Спросили наследника, как с ними быть.
– Пусть отдадут, что положено и валят.
На том и разошлись. «Что положено» Вонлярские получили.
Правда, значительную сумму у них все равно отобрали. «Родное государство» за платные медицинские услуги. У Димыча началась глаукома обеих глаз, и срочно потребовалась операция.
Тут мы были бессильны.
А вот материалы о нем, при полном единении, в юбилейный, посвященный 90-летию ВЧК-КГБ-ФСБ выпуск альманаха поместили. Не мудрствуя лукаво.
Ими было повествование о легендарном разведчике и Человеке с большой буквы, уже написанное адмиралом Анатолием Тихоновичем Штыровым. Только вот вручить при жизни, в торжественной обстановке, не смогли.
Дмитрий Дмитриевич Вонлярский умер на Чистых Прудах в 2007 году.
И покоится на Ваганьковском кладбище. Светлая ему память.
Жаль одного.
Не дожил до светлых дней, о которых так мечтал.
Увидеть наконец-то вставшую с колен Россию.
И своих потомков, сражающихся за Русский Мир.
С новой фашистской нечистью.
Москва – Луганск – Москва. 2014.
