— Василий I мог бы отдать Литве не только Смоленск, но и Москву.
— Не присоединены были бы к Москве в начале 1390-х Нижегородское княжество и Торжок, что в значительной степени затормозило бы развитие Московской Руси.
— Не было бы восточного похода русских дружин и победы над Волжской Булгарией, а значит — не было бы притока средств на Русь, ставших основой ее возрождения.
— Константинополь мог пасть ранее 1453 года, ведь никто бы не смог отправить в Византию обозы с серебром в 1398 году, чтобы защитить его от турок, если бы не поход Юрия «в Булгары» и не появление средств для этой миссии.
— Не развилась бы на Руси столь отчетливо идея сакральности государственной власти, нравственного управления как основа будущей идеи русского царства и Третьего Рима.
— Мы могли бы не узнать творчества Андрея Рублева и иконы «Троица», как и росписей в Звенигородских соборах, иконы «Спас Звенигородский» со всем Звенигородским чином.
— Преподобный Савва Сторожевский не пришел бы в Звенигород и не основал там свой монастырь, будущую первую Лавру в России.
— Не появился бы раннемосковский (звенигородский) стиль в архитектуре, как не было бы трех великих каменных соборов: двух в Звенигороде и Троицкого в Троицесергиевой обители.
— Не было бы и того Звенигорода, каким он известен нам сегодня.
— Возможно, не только Москва, но вся Московская Русь была бы поглощена Великим княжеством Литовским, ибо Юрий самим фактом своего существования и активной «смоленской политикой» тормозил этот процесс.
— Могло не быть у Москвы герба с изображением святого Георгия Победоносца.
Перечисление можно продолжать…
А если бы князь Юрий, то…
— Он продолжил бы дело своего отца — Дмитрия Донского — по объединению Руси с большим умением и размахом.
— Не было бы междоусобных войн на Руси в XV столетии.
— Русь могла бы присоединить к Москве великое княжество Смоленское и значительно расширить свои территории на Запад, сосредоточив свои силы на освобождении от ордынского ига.
— Освобождение от Орды могло произойти даже на полвека раньше.
— Русь получила бы один из образцов управления государством нового времени («благочестивое княжение»).
— Благодаря его покровительству произошел бы новый расцвет наук и искусств, развитие архитектуры, церковного творчества и градостроительства.
— Мы бы могли видеть новое возрождение и подъем духовности в после Сергиеву эпоху; несомненно, проявились бы в большей степени образцы покровительства святости и сотрудничества власти с духовными подвижниками.
— Можно было бы наблюдать среди боярства дополнительный, неожиданный расцвет русского рыцарства и военного искусства.
— Сохранилось бы в значительной степени больше различных письменных и иных источников, раскрывающих реалии той эпохи русской истории, так как Юрий не относился со рвением к переделу летописания и собственному «обелению».
Перечисление также можно продолжать…
Каковы итоги?
Мы видим «реальные показатели», которые выдает нам история, в том виде, в каком она довела до нас суть событий из сохранившегося документального наследия. Против этого теперь уже непросто что-либо возразить. Хотя споры, конечно, возможны. Ведь мы любим обсуждать, не приходя к окончательному решению, оставляя проблему без решения, в незавершенном виде.
Однако относительно всего вышеизложенного в этой книге хотелось бы добавить: можно только лишь сожалеть о неосуществленных возможностях и несбывшихся реалиях в нашей истории.
Но что нам, казалось бы, теперь, когда прошло более 600 лет?!
На первый взгляд — ничего. Кроме того, что время имеет свойство повторять те или иные события, только в сильно измененном виде — даже и не поймешь: было ли уже нечто подобное или только будет? Ошибки совершаются с последовательной одинаковостью, словно бы за плечами вовсе не было нравоучительного и показательного опыта.
Однако теперь мы с еще большей достоверностью знаем, что реально на Руси правил выдающийся человек, которого не только нельзя вычеркивать из списков первых людей в книге ее истории, но и необходимо отметить его имя в ней красной киноварью, как это было принято в особо торжественных случаях на страницах русских летописаний и по правилам каллиграфии.
Имя это, в завершение нашего рассказа, мы произнесем еще раз полностью, дабы не забывалось:
Великий князь Московский и Владимирский Юрий (Георгий) Дмитриевич, князь Звенигородский и Галичский, сын двух святых Русской православной церкви — благоверного великого князя Московского и Владимирского Дмитрия Ивановича Донского и благоверной великой княгини Евдокии, в монашестве — Евфросинии.
Или попросту, то есть по традиции, дабы не путать многочисленных похожих в истории имен:
Князь Юрий Звенигородский.
ПРИЛОЖЕНИЯ
ЗАВЕЩАНИЕ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ДМИТРИЯ ИВАНОВИЧА ДОНСКОГО
Духовные грамоты — завещания — свидетели уникальных моментов русской истории. Они стали важнейшими источниками по русской средневековой истории. Именно в них подробно перечисляется — чем владели князья, их новые приобретения земель и даже ценных вещей. Благодаря им мы прослеживаем процессы развития Средневековой Руси.
Хранили великокняжеские духовные грамоты с особой тщательностью, по ним решались спорные вопросы наследственного землевладения.
Завещание великого князя Дмитрия Ивановича породило значительные события первой половины XV века, например, борьбу за наследство среди его детей и внуков.
Известны две духовные грамоты Дмитрия Донского — ранняя и поздняя (первая и последняя, окончательная). Если и были другие, то мы о них пока ничего не знаем. Грамоты различаются по тексту. Подробнее об этом рассказано в главе «Завещание Дмитрия Донского» данной книги.
Приведение здесь полных текстов этих двух документов крайне важно для нас, так как именно завещание отца (кроме других прочих летописных источников) привозил с собой князь Юрий Звенигородский в Орду для доказательства своих наследственных прав на Московский престол (то есть, судя по всему, он показывал ордынскому хану подлинник этого ценного документа). Данный источник продолжает интерпретироваться исследователями по-разному. Иногда замечается двусмысленность формулировок завещания, при этом правота старшего сына Дмитрия Донского — Василия I, признается как доказанная. Однако в документе отмечена вполне четко последовательность наследования Московского престола, даже после кончины Василия Дмитриевича. Наследником конечно же становился его брат — Юрий Дмитриевич Звенигородский и Галичский.
Грамоты публикуются на древнерусском языке, хотя здесь мы увидим упрощенный вариант, где убраны все сокращения, принятые в то время, а буквы, уже не употребляемые, — заменены современными, что намного удобнее для читателя.
