– Как же я буду без оружия?
– Не волнуйся, я прикрою, – пообещала она.
– Прикроешь ты, как же, – хмыкнул я и, всё же отдав пистолет, пополз. Ничего сложного в искусстве передвижения ползком нет – в своё время мне пришлось изгваздать до дыр не одни штаны. Я заскользил по траве, стараясь вжиматься всем телом в мягкую почву. Коленки и локти тут же отсырели, но я не игнорировал это мелкое неудобство. Метр за метром я продвигался вперёд, прислушиваясь к любому шороху. Но пока ничего подозрительного, кроме лёгкого шуршания травы и покачивающихся под ветром деревьев, не слышал. Я скатился на пузе в небольшую ложбинку, чуть не уткнувшись носом в лужу. Снова выждал несколько минут. Ничего, всё было тихо и спокойно – как на кладбище.
«А вот и покойничек». Я наткнулся на труп хантера – того самого пластуна – и подполз ближе, заметив рядом с ним автомат, который он выпустил из рук, умирая. Я потянулся к автомату и тут же отдёрнул руку – землю поблизости пробороздила автоматная очередь. Это Гюрза предупреждала, чтобы я не зарывался. Намёк был понят: никакой самодеятельности, иначе напарница без сожаления отправит меня в край вечной охоты.
«Обидно, – с досадой подумал я. – Глазастая баба! У такой ни один мужик налево не сходит. Вмиг пулю промеж глаз схлопочет».
Очередь Гюрзы реакции со стороны хантеров не вызвала: никакого «фидбека»
[13], как говаривал один мой знакомый айтишник. Я двинулся дальше.
Вот и второй дохляк: это был тот самый тип из орешника. И снова мне не дали поживиться – Гюрза бдила.
К третьему трупу я осмелел и уже не полз, а передвигался вполуприсядку, словно исполнял русский народный танец.
Окончательно убедившись, что все хантеры мертвы, я вернулся к Гюрзе. Та благосклонно выслушала мой доклад.
– Ты уверен? – спросила она в конце.
– Да. Даже добивать никого не пришлось.
– Тогда уносим ноги. Череп наверняка слышал перестрелку и отправил подкрепление.
– Ты бугор – тебе виднее, – с иронией произнёс я, вызвав знакомую уже реакцию.
Гюрза явно страдала хронической непереносимостью юмора, особенно моего.
Приклад её автомата взмыл в воздух. «Господи, как предсказуемо!» – подумал я и махнул ногой, метя ей между ног. Для мужика удар в пах – страшное дело, но и женщине тоже бывает после такого несладко.
Кто-то скажет, что это подло. Но я отвечу, что подло – бить безоружного. А то, что моим противником была женщина, ничего в данной ситуации не меняло. Уровень боевой подготовки Гюрзы уступал моему ненамного.
Своего я добился. Девица ойкнула и согнулась, забыв об автомате. Я выбил «калаш» у неё из рук и, завладев оружием, направил на противницу.
– Ситуация изменилась, дорогая. Ручки подними! – Я изобразил на лице улыбку галантного кавалера. – Пожалуйста! А дёрнешься – башку прострелю.
Но сдаваться Гюрза не собиралась. Её правая нога описала полуоборот и угодила мне в лоб, вызвав звездопад перед глазами. Скорость её действий была потрясающей, я с такой ещё никогда не сталкивался. Признаюсь, я не ожидал от неё такой прыти. Орудовала она так, словно её учителем был Брюс Ли. Просто чудо, что у меня до этого получилось выбить у неё оружие. Наверное, повезло.
Но за всё надо платить. И мне прилетело снова.
Носок её ботинка угодил мне прямо в солнечное сплетение. Из меня словно чугунной сваей выбили весь воздух.
Я скрючился буквой «Г» и получил на десерт такой удар по кумполу, что мигом рухнул на колени.
«Что за непруха такая! – сквозь боль промелькнуло у меня в голове. – Весь день по морде получаю, а главное – от кого! Меня лупцует сумасшедшая тётка…»
Бах! Теперь уже ребром ладони по шее. Причём опять не я, а мне!
Эта «вишенка на торте» окончательно меня доконала. В голове у меня всё перемешалось. Я уже ни хрена не соображал. Чуть погодя меня стошнило.
Не удивлюсь, если эта девица наградила меня сотрясением мозга: качало меня, как моряка на палубе.
– А ну встань, сволочь! – властно потребовала Гюрза.
– Очухаться дай, – сказал я, собирая остатки воли в кулак. – Видишь, хреново человеку.
Меня ещё раз стошнило.
Гюрза брезгливо глядела на меня.
– Всё, закончил?
Я промолчал. Мне было абсолютно наплевать на всё, что творится со мной и вокруг меня.
Гюрзе это не понравилось.
– Встань, я сказала! – рассвирепела девица. – А не то пристрелю как собаку.
В подкрепление своих слов она передёрнула затвор автомата и приставила не успевший ещё остыть ствол к моему виску.
Ноздри мои ощутили пряный запах сгоревшего пороха.
– Не убьёшь, – заявил я.
Автомат оглушительно рявкнул в сантиметре от моего виска. Я чуть не оглох.
– Вставай, сука! Я не шучу.
«Всё не так уж и плохо, – пытался я привести мысли в порядок. – Несмотря на звон в ушах, кое-что я слышу. Но пока это единственная положительная новость. Если девка реально двинулась, то и впрямь может выстрелить».
Я нехотя поднялся. Из носа текло что-то тёплое и липкое – наверняка кровь.
Она с удовлетворением оглядела моё лицо.
– Зря рыпался, сталкер! Я ведь предупреждала тебя: никаких сюрпризов.
В её глазах мелькнуло что-то нездоровое.
– Ты должна доставить меня к Контролёрам, – напомнил я.
Это её слегка вразумило.
– Никто не требовал, чтобы я привела тебя в целости и сохранности.
Она снова замахнулась автоматом.
Но тут грянул выстрел. Гюрза резко дёрнулась, словно что-то с силой стегануло её по спине. Я тут же ничком повалился на землю, не дожидаясь последствий.
Девица замерла, в её взгляде читалось удивление.
– Кто? – спросила она. – Кто стрелял?
Затем из груди её с клёкотом вырвался стон. Она качнулась, разворачиваясь, и тут же грохнул второй выстрел.
Гюрза упала на меня, широко раскинув руки. Я завладел её автоматом и принялся искать глазами стрелка.
– Торпеда, всё нормально! Свои, – прозвучало неподалёку.
– Капитан?
– Да, – отозвался Редькин.
– Ты один? – осведомился я.
«Вдруг хантеры используют его как прикрытие», – мелькнуло у меня подозрение.
– Нет. Все наши здесь, – отозвался он.
– А Шумил?
– Туточки, – раздался знакомый голос.
– Торпеда, это мы! Не пальни случаем. – А это уже был Краснов.
