По иронии судьбы летом, накануне этого массового отравления, парижские шляпные мастерские посетил художник Жан Шарль Девелли. Ему предстояло выполнить эскиз рисунка для нанесения на тарелку севрской фарфоровой мануфактуры
[157]. Уникальный, вручную расписанный сервиз из 180 предметов Les arts industriels, или «Ремесла», включал тарелки, по центру которых располагались жанровые миниатюры, изображающие мастерские по изготовлению 156 видов продукции: от бытовых предметов, например картонных коробок, до предметов роскоши – гобеленов и золотых украшений. Полагают, что сервиз был выполнен по заказу Александра Броньяра, химика, занимавшего должность директора Севрской мануфактуры и члена жюри Выставки продукции французской промышленности (Exposition des Produits de l’Industrie Française) – серии выставок, на которых демонстрировались новейшие технологические и эстетические достижения Франции первой половины XIX века. На рисунке, изображающем шляпную мануфактуру, зритель не увидит самых грязных и отталкивающих этапов производства; показаны лишь заключительные операции, которые превращали головные уборы в объекты вожделения для покупателей. В их число входят окрашивание и шлифовка фетровой шляпы. Один из работников за столом справа утюжит поля перевернутой шляпы специальным утюгом, чтобы она «приняла изящный и привлекательный вид под рукой мастера, вооруженной щетками, суконкой и горячими утюгами»
[158]. Оконченная расписанная и позолоченная фарфоровая тарелка с миниатюрой Chapellerie («Шляпная фабрика») до нас не дошла, но известно, что в 1836 году король Луи-Филипп пожаловал весь сервиз целиком в дар австрийскому канцлеру, князю Меттерниху
[159]. Возможно, кто-то из его окружения откушал превосходный ужин с изображения одного из самых ядовитых производств Франции того времени.
Подобно тому как позолота, роспись и роскошный орнамент скрывали проблемы в отрасли, новое поколение специалистов по охране здоровья – по-французски они звались hygiènistes – начали использовать научные факты, чтобы подвергнуть сомнению существование профессиональных заболеваний. Это случилось в 1829 году, всего лишь через год после того, как тарелку с рисунком Девелли вытащили из печи для обжига. Эти господа зачастую были химиками, связанными с производством, или даже состояли в союзе с влиятельными промышленниками. Они ставили коммерческие интересы предпринимателей выше охраны здоровья рабочих, которых должны были бы защищать
[160]. В результате больное, отравленное тело рабочего перестало привлекать чье бы то ни было внимание, а пристальное изучение историй болезней отдельных шляпников, подобное исследованиям Тенона, уступило место новой абстрактной «науке» статистике. Сами рабочие не получали должных сведений о рисках своей профессии. В британском пособии для начинающих шляпников, опубликованном в 1829 году и предназначенном помочь им овладеть основами мастерства, ртуть, входящая в состав раствора для обработки меха, даже не упоминается
[161]. Однако существуют материальные свидетельства того, что шляпники стремились найти альтернативу пуховому фетру. Во многих музейных коллекциях хранятся схожие модели цилиндров, выполненные как из фетра, так и из шелка. Благодаря лондонской фирме Джорджа Даннеджа цилиндр из шелкового плюша появился на рынке еще в 1790-е годы как «имитация касторовой шляпы»
[162] и заменил более токсичную шляпу из пухового фетра. К середине XIX века шелк как сырье для шляпного производства постепенно вытеснил подпушь, и настоящие фетровые шляпы из бобрового меха вышли из употребления. В 1885 году журнал Cornhill Magazine писал: «В наши дни найти бобровую шляпу непросто, если только вы не в музее»
[163]. Тем не менее ядовитый пуховый фетр продолжали использовать для изготовления повседневных округлых фасонов шляп: котелков, хомбургов и федор – так что проблема отравлений не исчезла.
«Безумные» шляпники
Самый известный образ шляпника в художественной литературе появился в Викторианскую эпоху. Безумный Шляпник из сказки Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы в Стране чудес» (1865) с его абсурдными высказываниями и чаепитием без чая – излюбленный персонаж популярной культуры и модной индустрии. В тематической серии фотографий Энни Лейбовиц, опубликованных в декабрьском выпуске журнала Vogue в 2003 году, роль Безумного Шляпника исполняет британский шляпных дел мастер Стивен Джонс, создававший головные уборы для коллекций Вивьен Вествуд, Джона Гальяно и японского бренда Comme des Garçons. В экранизации сказки Кэрролла Тимом Бёртоном (2010) Джонни Депп в роли Шляпника появляется с копной волос ярко-оранжевого цвета, напоминающего об оттенке, который придавала меху обработка ртутью. Этот персонаж возник точно в середине двухвековой истории применения ртути в шляпном производстве. Его обаятельные чудачества представляют довольно безобидную интерпретацию воздействия ртути на организм настоящих шляпных дел мастеров, если, конечно, герой Кэрролла вообще имел какой-либо реальный прототип. Споры о том, вдохновился ли автор картиной реальных последствий отравления ртутью, продолжаются до сих пор
[164]. Кажется, что Джон Тенниел в иллюстрациях к «Алисе» изобразил не изготовителя, а продавца шляп – на шляпной ленте его недорогого цилиндра закреплен ценник «Этот фасон за 10/6», то есть десять шиллингов и шесть пенсов. Однако некоторые действия этого персонажа напоминают симптомы отравления ртутью: во время суда над Червонным Валетом он выглядит «смущенным» и «нервничает», переминается с ноги на ногу, откусывает кусочек от своей чайной чашки и «так задрожал, что с обеих ног у него слетели башмаки» (ил. 3)
[165].
