Научные инновации в одежде расширили наши природные возможности, позволив телу достигать вершин атлетизма, тогда как инновации моды воспринимаются как разрушительный и злой двойник научного прогресса. Мода часто становилась помехой телесным функциям и акцентировала непрактичность. На протяжении многих веков быть модным означало сознательно жертвовать комфортом и мобильностью ради создания внешнего впечатления. Только богачи могли позволить себе невозможность свободно двигать руками и ногами, носить стесняющие или слишком свободно свисающие рукава, ковылять на каблуках, щеголять в высоких напудренных париках и носить жестко накрахмаленные плоеные воротники. У них были слуги и рабы, чтобы выполнять физическую работу, носить их вещи, готовить еду, убирать дома, одевать их и причесывать. Повозки, лошади или паланкины перевозили их над грязью улиц, сохраняя в чистоте дорогие одежды. Технологии сыграли очень важную роль и в развитии высокой моды, но часто их использовали, чтобы произвести больше красивых тканей с меньшими затратами и чтобы видоизменить части «естественного» тела (увеличивая или уменьшая размеры и очертания головы, шеи, бедер, талии, ягодиц или гениталий в случае гульфика), а не ради защиты уязвимых мест.
Способность грациозно носить чрезмерно большие, неудобные костюмы, обращаться с шалями, веерами и парасолями издавна считалась важной частью женского воспитания. Элегантность в одежде и дисциплина тела свидетельствовали о социальном статусе женщины, ее вкусе и состоянии. Однако, как пишет Сьюзан Хайнер в книге «Аксессуары модерности», промышленность сделала «репродуцирование и приобретение товаров менее затратным», что позволило низшим классам получить прежде «элитные» модные товары
[399]. Спецодежда, как, например, килты, была изготовлена для рабочих уже в XVIII веке. Однако в то же время женщины, выбирая туалеты, подчинялись диктату моды и пренебрегали инструкциями, регламентировавшими ношение рабочей одежды.
Скованность движений: «хромые юбки»
Да, я освободил бюст, зато ногам стало тесно.
Поль Пуаре. Одевая эпоху
[400] Как о том свидетельствует ремарка Гертруды Стайн в отношении опасной «вычурности» стиля Айседоры Дункан, модные обозреватели считали себя вправе выносить моральные суждения по поводу несчастных случаев. Некоторые журналисты искренне сокрушались о пострадавших, другие же принимали язвительный тон, высказывая предположение, что если безрассудные, чаще женского пола, «мученицы» упорствуют в ношении гипертрофированных или сексуально провокационных нарядов, то они заслуживают такого печального конца. Поначалу нравоучения моралистов носили религиозный характер, однако впоследствии врачи, реформаторы костюма, гигиенисты и феминистки, например Шарлотта Перкинс Гилман, подхватили протест против сковывавших движения и разрушавших женское здоровье фасонов одежды. Эти обвинения не учитывают исторический и культурный контексты конструирования и изготовления одежды и игнорируют связанные с ней социальные, экономические и эмоциональные инвестиции, не говоря уж о визуальной и тактильной притягательности «экстремальных» фасонов для их владелиц. Яркий тому пример – модные юбки. Хотя в медицинских статьях и исследовался вред от ношения тесных корсетов и тесной обуви, но в них не давалось точных советов, как беречь ноги. Уже в эпоху Средневековья, с момента появления мужских чулок, мужчины носили раздвоенные предметы одежды, открывавшие ноги, в то время как женщин обязывали носить длинные юбки. В некоторых культурах мужчины носили «юбки», иногда этот предмет являлся элементом спецодежды. Однако попытки надеть на женщин брюки далеко не всегда оказывались успешными. Так, к началу XX века феминистки уже пятьдесят лет пытались реформировать одежду и ввести в женский гардероб названные в честь Амелии Блумер шаровары с юбкой
[401]. Однако их усилия вызывали лишь насмешки и противодействие. Только спорт или высокая мода оставались доступными для модных экспериментов. В 1880-е годы, когда реформаторы костюма безуспешно пытались ввести свободные, струящиеся платья в стиле Эстетизма в повседневный обиход, магистральное направление моды сковывало движения женщин узкими юбками, стянутыми под коленями потайными завязками. Одна из реформисток писала в 1880 году: «Большинство моих собеседниц согласились со мной в том, что вся радость прогулки [в узкой юбке] совершенно исчезла, а для некрепких здоровьем дам изматывающая борьба за каждые пару шагов в тяжелой узкой облегающей юбке становится веским доводом и вовсе отказаться от променада»
[402]. Сковывающие шаг юбки то становились модными, то теряли свою популярность, но женщины, следовавшие модным тенденциям, например актрисы, втискивались в особо облегающие модели, например юбку-«футляр», или иначе «директуар», популярную в 1908 году. Эта обтягивающая юбка с длинным узким разрезом вдоль задней поверхности голени и бедра демонстрировала ярко окрашенные чулки и приковывала внимание к сексуальности и подвижности ножек своей обладательницы
[403]. Несмотря на всю ее узость, в такой юбке все еще можно было передвигаться. Ей на смену пришел фасон, который намеренно ограничивал подвижность женщины: «хромая юбка» с перехватом ниже колен.
«Хромая юбка» (англ. hobble skirt; фр. jupe entravée), вынуждавшая владелицу передвигаться крошечными семенящими шажками, возможно, появилась благодаря одной из первых женщин, отправившихся в полет на аэроплане. В 1908 году деловой представитель американской компании братьев Райт в Европе, миссис Харт (Эдит) О. Берг, была настолько впечатлена показательными полетами Уилбора Райта, что убедила его позволить ей принять участие в полете. Эти полеты, состоявшиеся в городе Ле-Ман (Франция), должны были доказать, что управляемая человеком авиация возможна. Они широко рекламировались, и посмотреть на необыкновенное зрелище собрались толпы французских зрителей и представителей прессы. Госпожа Берг стала первой женщиной-пассажиром аэроплана, поднявшись в воздух на 2 минуты и 7 секунд вместе с Уилбором Райтом 7 октября 1908 года. На одной из фотографий ее можно увидеть в практичном, но очень модном пошитом на заказ костюме и в элегантной шляпе, для надежности подвязанной газовым шарфом (ил. 1). Чуть ниже колен ее юбка крепко перевязана бечевкой, чтобы ее не раздувало встречным потоком воздуха и чтобы она не застряла в каком-нибудь механизме. Согласно легенде, французский модельер, возможно сам Поль Пуаре, вдохновился хромающей походкой госпожи Берг, когда та после приземления спрыгнула с сиденья и прошла несколько шагов с обвязанными веревкой ногами. В самых ранних версиях этого фасона подвязка или тканевая полоска обхватывала ноги как на фотографии госпожи Берг, что и позволило мне сделать вывод о достоверности этой легенды. В статье, опубликованной в газете The New York Times, отмечалось, что поначалу этот фасон называли «юбкой для аэроплана». Автор статьи несколько игриво прокомментировал социальные притязания обладательниц таких юбок: «Женщины, которые носят авиационные юбки, не умеют управлять летающими аппаратами. Следовательно, каков же будет итог, если они продолжат носить одежду для полетов? Может, они перестанут ходить или выучатся летать?»
[404] Неизвестно, действительно ли «юбку для аэроплана» изобрел Поль Пуаре, а источником его вдохновения послужил полет Эдит Берг. Но после того как несчастные случаи с участием «хромой юбки» получили негативные отклики в прессе, французы в один голос осудили ее как ужасное «американское» изобретение. Ее узнаваемый силуэт послужил источником вдохновения для создания канонической формы американской бутылки для кока-колы с рифленым низом, запатентованной в 1915 году. Таким образом, модный силуэт женского тела превратился в тару, которую можно было схватить за «ножку» и выпить сладкое содержимое через отверстие в «голове».
