Сейчас все понимают, что Джохар оказался прав. Российская армия обучена воевать с регулярными войсками. Чеченские войска и танковые подразделения были бы раздолбаны в один момент. Однако против мелких хорошо вооруженных групп она оказалась бессильна.
Кавказский анекдот
Сын спрашивает отца:
— Папа, кто такой был Ленин?
— О, сынок, это был настоящий джигит!
— Что, у него был самый быстрый конь?
— Нет, сынок, он никогда не ездил на коне.
— Может, у него была самая острая сабля?
— Нет, сынок, у него никогда не было сабли.
— Тогда почему ты его называешь джигитом?
— Вах, как он отомстил за брата, а!?
На Востоке принято делить всех великих на джигитов и аксакалов. Джигиты — герои, они порывисты и горячи. Аксакалы — мудры и степенны. Джохар Дудаев — настоящий джигит. А вот Аслана Масхадова, пожалуй, можно отнести к категории аксакалов.
21 января
Магнитные мины
Вот уже третий день, как я нахожусь в Грозном среди дудаевских бойцов. В нашу резиденцию приходит вооруженный чеченец с мешком за плечами. Сбрасывает тяжелую ношу на пол, развязывает мешок и вытаскивает оттуда среднюю прилипающую мину «СПМ» и малую магнитную мину «МП» с соответствующими причиндалами: взрывателями и капсюлями-детонаторами. Чеченец носится с ними уже давно. Не знает, что это такое и что с ними делать.
Я объясняю, что магнитная мина СПМ состоит на вооружении у подводных диверсантов и предназначена для того, чтобы топить вражеские корабли. На мой вопрос, откуда у него эти мины, боец буркнул: «Трофеи!» Не знаю, как попали эти мины в Грозный: то ли привезли с собой морские пехотинцы федеральных войск, то ли чеченский спецназ когда-то приватизировал склад инженерных боеприпасов в Абхазии. [По возвращении в Москву от сотрудников МВД я узнал, что в середине января 1995 года аналогичная мина СПМ без взрывателя была обнаружена в гостинице «Метрополь». Врывотехник не моргнув глазом заявил, что это очень опасное изделие, подлежащее немедленному уничтожению накладным зарядом на месте. Администратор гостиницы взвыл и бухнулся в ноги. Взывотехник вошел в его положение. Проявляя чудеса героизма, «обезвредил» мину. В результате не только насладился произведенным фурором, но и получил благодарность в виде приличной суммы «зелененькими»…]
Снимаю с магнитов «СПМ» защитную металлическую пластину, выхожу во двор и прикладываю к железным воротам. Мина со страшным грохотом прилипает к металлу! Оторвать ее обратно едва удается. Хозяин мины озадаченно чешет небритый подбородок:
— Где эту хреновину можно использовать? Пароходы по Аргуну и Сунже вроде бы не ходят.
— Можно приклеить к днищу танка, — услужливо подсказывает один из ополченцев. Чеченец сверкнул глазами в его сторону:
— Если я доберусь до танка, он и так будет мой, его уже незачем будет взрывать.
Он собирает свое имущество обратно в мешок, взваливает его на плечи, и сосредоточенный, уходит.
Танковый бриллиант
Улучив момент, когда я остался один, подсаживается ополченец примерно сорока лет и заговорщическим тоном шепчет:
— А правда, что в орудийный затвор танка Т-72 вмонтирован бриллиант весом 6 каратов?
— Не знаю, я не танкист. Но думаю, что в замке танковой пушки может стоять лишь пьезоэлемент. А кристалл рубина или сапфира (но не бриллиант) может быть в лазерном дальномере прицела.
— А что такое пьезоэлемент?
— Это кристалл кварца. Если по нему стукнуть, вырабатывает электрический ток.
Я щелкнул ногтем по головному взрывателю реактивной гранаты ПГ-7В:
— Здесь установлен такой же «бриллиант».
Чеченец приценивается к противотанковой гранате, видимо, соображая, стоит ли впредь расходовать такие дорогие боеприпасы. На следующее утро он приходит опять и приносит небольшое изделие. Это белая полупрозрачная стекляшка в металлической рамке размером с почтовую марку, которую чеченец выковырял из затвора танковой пушки. Получив объяснение, что это пьезоэлектрический кристалл, чеченец успокаивается:
— Наверное, наши враги специально распространяют слухи о бриллиантах, чтобы мы портили свои танки!
Чеченская телестудия
Ночью к нам приходит группа дудаевских спецназовцев. Они о чем-то шепчутся с хозяевами нашего дома. Асланбек подходит ко мне:
— Тут ребята предлагают съездить в одно место…
Выходим на улицу. Спецназовцы садятся в две машины и с интервалом в несколько минут уезжают в темноту. Асланбек заводит двигатель, немного выжидает, затем вслепую, без света, на первой скорости начинает движение по улице. Лишь изредка, когда совсем становится худо, на мгновение зажигает подфарники. Пробираемся какими-то улочками, на перекрестках — неясные тени людей. Ушедшие раньше нас машины чеченского спецназа с зажженными подфарниками появляются то сбоку, то спереди, то сзади. Так и снуют вокруг нас челноками. Черт возьми, зачем они это делают? Возможно, пудрят мозги агентуре и арткорректировщикам федералов? Интересная тактика!
Туман начинает рассеиваться, хотя по-прежнему небо плотно затянуто облаками. Мы поднимаемся в гору, сзади зарево пожарищ Грозного. Думаю, что из города прекрасно видны наши маневры, поскольку сволочнейшие стоп-сигналы вспыхивают при каждом торможении. Того и жди, ударит гаубица или танк. Дистанция до позиций федеральных войск — не более 3–4 км. Вряд ли промахнутся. Наконец, останавливаемся, чуть ли не въехав носом в машину спецназа. Выходим. Ребята возятся с замком железных ворот крытого гаража. Какой-то придурок включает фары, то ли нечаянно, то ли желая им подсобить. Мы все цепенеем. Чеченцы машут руками, но парнишка, видимо, не может найти выключатель. Я поражаюсь терпению спутников: ведь нас видно за миллион километров! Один из бойцов неторопливо подходит к машине, вытаскивает оттуда за шкирку мальчугана, садится за руль и наконец вырубает свет! Уф-ф! Нашу машину загоняют в крытый гараж.
Меня долго ведут дворами вверх-вниз по лестницам. Все напряжены: стволы в разные стороны, пальцы — на спусковых крючках. Интересно, кого они опасаются? Наконец, заводят в дом и… включают свет. Раздаются удивленные возгласы спецназовцев:
— Откуда здесь электричество?
Хозяин дома бурчит в ответ:
— Места надо знать, где селиться.
Я бы нисколько не удивился, если бы из соседней комнаты вдруг вышел сам Джохар Дудаев. Но мы оказались на телестудии (позже выяснилось, что меня действительно привели в дудаевский штаб, но по какой-то причине он отказался от встречи).
Смотрим видеозапись боевых действий. Некоторые съемки просто уникальны: например, ночной бой 31 декабря в Грозном, допрос пленного российского офицера. Много крови и разрушений. Смотреть тяжело. Притих даже спецназ. Прошу переписать на кассету некоторые фрагменты. Бородатый телевизионщик равнодушно, не мигая, смотрит сквозь меня. Видимо, за месяц боев он насмотрелся столько, что уже ничему не удивляется. Наконец, кивает. Обещает к утру все подготовить. Сетует на то, что сотни отснятых кассет остались в подвалах дудаевского дворца. После авиаудара по дворцу им пришлось в спешке уносить оттуда ноги. Спецназ утверждает, что федеральные войска сбросили на дворец шеститонную бомбу, ополченцы говорят о какой-то глубинной бомбе, видимо, речь идет о бетонобойных. Договариваюсь с телевизионщиками, что утром пришлют мне видеооператора.
