В диссертации Лейонборг содержались подробные интервью с девятнадцатью таиландскими женщинами, приехавшими в Швецию, чтобы выйти замуж. Джейди Кунчай была одной из них, и она не нарушила никаких правил, касавшихся секретности, рассказав им об этом.
— Джейди ведь та женщина, которая погибла во время цунами, — сказала Лейонборг, и это скорее напоминало констатацию факта, чем вопрос.
— Да, — подтвердила Кристин Олссон.
«Интересно, а они не родственницы с архивариусом?» — подумала она.
— По сравнению со многими ее сестрами по несчастью она еще легко отделалась, — вздохнула Лейонборг, вперив взгляд в Олешкевича.
— А у тебя нет никаких данных о ней? — спросила Кристин Олссон.
У Лейонборг имелось много информации о Джейди Кунчай. Во-первых, все сведения, ранее находившиеся в миграционном департаменте, во-вторых, обширный материал, собранный ею в ходе интервью.
— А мы не могли бы получить все, что у тебя есть? — спросила Кристин Олссон. — Мы занимаемся одним расследованием, в котором твои данные могут понадобиться. И думаем, они помогут нам.
— Нет, — ответила Лейонборг. — Вы их не получите. Можете забыть об этом. — Если вы за этим сюда приехали, то совершенно напрасно, — констатировала она, бросив взгляд на свои часы.
— Может, тогда ты ответишь на несколько вопросов? — спросила Кристин.
— Забудьте об этом тоже, — отрезала Лейонборг.
— Я не знаю, в курсе ли ты, но в качестве альтернативы мы можем вернуться с постановлением, так что в любом случае получим твои материалы, — сказал Олешкевич.
«Возьми себя в руки, парень, ты же юрист», — подумал он.
— Удачи вам, — ответила Лейонборг и широко улыбнулась, обнажив белые и острые зубы и максимально сузив глаза. — У меня есть более важные дела, и поэтому я объявляю нашу встречу законченной.
— И что ты думаешь обо всем этом? — спросила Кристин Олссон, когда они ехали в Стокгольм. — По-твоему, нам надо получить какие-то бумаги?
— Бесполезно, — отмахнулся Олешкевич. — А сама-то ты как считаешь?
— Согласна с тобой, — вздохнула Олссон.
— Лучше всего было бы поехать Бекстрёму, — сказал Олешкевич.
63
Допрос бывшего портье отеля в Као-Лаке, помогавшего Даниэлю Джонсону выносить из развалин его мертвую супругу, в основном подтвердил данные Ампорн Меесанг. То, что они видели и пережили вместе, похоже, оставило у обоих одинаковые воспоминания. Требовалось детально разобраться только с происходившим в самом доме, куда Меесанг не входила.
Спальня располагалась в противоположном относительно входной двери конце дома, и Даниэль Джонсон постоянно шел впереди Виная Паовсонга. Повсюду валялся всякий хлам, упавший с потолка и стен, множество осколков стекла разбитых окон, упавшие предметы мебели, потолочные светильники, рухнувшие вниз. Первое, что они увидели, когда им удалось пробраться в спальню, была опрокинутая большая кровать и голая нога, торчавшая из-под нее. Как раз тогда Джонсон и начал выкрикивать имя своей жены, именно он попытался заползти под кровать, чтобы вытащить ее тело.
— Чем занимался ты? — спросил Конгпайсарн.
— Я старался приподнять кровать и тем самым помочь ему освободить свою жену, — ответил Винай Паовсонг. — Она же лежала придавленная к полу, как я уже говорил.
Постепенно совместными усилиями они добились цели. Все лицо Джейди оказалось залитым кровью. Упавшая потолочная балка ударила по нему. Из одежды на ней была только синяя ночная рубашка.
— Ни трусиков, ни бюстгальтера, ничего на ногах?
— Нет, — подтвердил Винай. — Я помню, как муж одернул ее ночнушку. Она же задралась до талии, и он опустил ее.
— Почему он решил сделать это? — спросил Конгпайсарн.
— В этом нет ничего странного, — сказал Винай. — Не только ведь Ампорн стояла снаружи. Кругом бегали люди. Он хотел защитить ее тело от посторонних взглядов.
— Да, вполне возможно, — согласился Конгпайсарн. — Ты не помнишь, у нее была кровь на ночной рубашке?
— Нет, как мне кажется. По-моему, нет. Я помню только, что у нее все лицо было в крови. Да, и волосы.
— Нашейное украшение, которое она обычно носила…
— Да, я видел его на ней, когда помогал господину Джонсону вытаскивать ее наружу. Она всегда носила его. Когда ела, когда купалась. Я постоянно видел его на ней.
— И ты абсолютно уверен, что вы общими усилиями вынесли наружу именно Джейди Кунчай.
— Да, абсолютно уверен, — подтвердил Винай. — А кто же мог там находиться?
— У тебя остались еще какие-то воспоминания?
— Это было ужасно. Мне же только исполнилось шестнадцать. Я помню, как господин Джонсон все время плакал. Как он разговаривал сам с собой. По-шведски, скорее всего, я не понимал ни слова.
Джейди Кунчай и ее мужу не пришлось платить за проживание в Као-Лаке. Это сделала страховая фирма отеля. Джонсон даже получил назад аванс, который перевел с помощью своей кредитки, когда позвонил и зарезервировал бунгало для них. Документы об их пребывании там остались, а помимо прочего, счет, который они так никогда и не получили, и причиной, почему их хранили гораздо дольше, чем требовал закон, была случившаяся трагедия. И прежде всего, это сделали на тот случай, если бы полиция или какие-нибудь властные структуры проявили интерес. Они также могли понадобиться, если бы кто-то в судебном порядке попытался получить компенсацию с отеля. Такие вот дела. А о том, какие воспоминания вызывали к жизни эти бумаги, все предпочитали не думать.
Прежде чем улететь последним самолетом из Пхукета домой в Бангкок, Конгпайсарн и Джетджирават проехали мимо отеля, где жили Джейди Кунчай и ее муж, когда цунами забрало ее жизнь. Они прошлись по территории, и там все выглядело точно так же, как до самой катастрофы. Виллы на берегу по-прежнему стояли у самого океана, и единственным новшеством, похоже, были сирены, установленные вдоль берега, чтобы предупредить живущих там до того, как беда нагрянет снова.
Покидая территорию отеля, они забрали с собой все доступные документы, касавшиеся пребывания там Джейди Кунчай и Даниэля Джонсона. Счет, который те могли получить от отеля, но взамен оплаченный страховой фирмой. Копии бумаг на все иное, что отель предоставлял им, помимо аренды бунгало: еду и напитки в ресторане отеля или покупки в бутиках, расположенных в его главном корпусе. Там находилась также копия кредитки, имевшейся у Даниэля Джонсона в то время. Платиновой карты «Америкэн экспресс».
Стенограмма двух новых допросов, записи в журнале поездок, заказ такси, которое, похоже, так и не прибыло, копия платиновой карты «Америкэн экспресс», пометки, сделанные в так и не оплаченном счете…
«Все необходимое такому, как я, чтобы поймать убийцу», — подумал Аккарат Буниасарн, когда на следующий день ознакомился с результатами работы своих помощников в Пхукете.
