Диана все больше и больше проникалась к Хаснату симпатией, пока не осознала, что ее вновь охватило чувство влюбленности.
– Он такой милый, – призналась она своей подруге. – У него такие понимающие глаза. Он и в самом деле Мистер Великолепный![5]
В другой раз принцесса, сравнив его с плюшевым мишкой, сказала:
– Хаснат очень приятный человек. В нем есть что-то такое доброе, по-человечески теплое и хорошее. Он располагает к себе. Рядом с ним люди чувствуют себя спокойней[6].
Диана хотела знать о Хаснате все, полностью слиться с его интересами, профессией, образом жизни. Если раньше она увлекалась верховой ездой и исламским искусством, то теперь часами просиживала за руководством по кардиологии, атласом анатомии человека и журналами по хирургии. Она даже попросила Хасната провести ее в операционную, чтобы своими глазами увидеть операцию на открытом сердце.
– Прийти может любой, у кого на это хватит смелости, – спокойно отреагировал ее новый знакомый[7].
Диана приехала в больницу Хейрфилд, где профессор Махди Якуб как раз должен был оперировать семилетнего африканского мальчика, доставленного в Туманный Альбион при поддержке благотворительной организации «Цепь надежды». Визит принцессы был запечатлен телевизионной компанией «Sky TV». Широко открытые, накрашенные, но при этом проникнутые состраданием к больному и наполненные ужасом от увиденного глаза Дианы вскоре показали все крупнейшие мировые агентства новостей.
– Я была потрясена, увидев все эти закупоренные артерии, – вымолвила принцесса[8].
Отвечая впоследствии на вопрос, почему она захотела лично посетить операционную, Диана сказала:
– Это стимулировало меня, добавило моему существованию смысл и цель. К тому же я предпочитаю получать информацию не только из книг, но и непосредственно из жизненного опыта. Когда доходит дело до обсуждения каких-либо вопросов, я чувствую себя гораздо увереннее, если видела все собственными глазами[9].
Безусловно, не последнюю роль в желании принцессы присутствовать на операции сыграло и ее стремление как можно лучше узнать своего любимого.
Их отношения развивались с головокружительной стремительностью. Только недавно они смотрели друг на друга в лифте, и вот Хаснат уже приезжает в Кенсингтонский дворец. Безусловно, подобные визиты организовывались тайно, но для внимательной прислуги не составило труда догадаться – у принцессы появился новый кавалер.
«Я всегда знала, когда Хан был в апартаментах, – вспоминает стилист принцессы Натали Симонс. – Обычно, приезжая по утрам, я укладывала Диане волосы в ее раздевалке. Если же Хаснат был наверху, принцесса останавливала меня уже на первых ступеньках лестницы и вела в гостиную. Столь странное поведение она объясняла обычно тем, что на верхнем этаже не работает электрическая розетка. Я просто улыбалась. Что еще я могла сказать, когда подобные проблемы с электричеством возникали чуть ли не каждую неделю»[10].
Но даже если кто-то о чем-то и догадывался, Диана не обращала на это ни малейшего внимания. Она вся была во власти прекрасного чувства. Ее отношения с пакистанским доктором не имели ничего общего с прежними романами. Впрочем, и сам Хаснат не был похож на бывших ухажеров принцессы. В отличие от спортивного телосложения майора Хьюитта, у него была полноватая фигура и округлое брюшко, в отличие от шерстяных костюмов и шелковых аскотов Хора, он носил мешковатые брюки или джинсы, удобные рубашки, а дома так вообще старые футболки и шорты-бермуды. Кроме того, Хаснат курил и любил плотно поесть, не слишком следуя рекомендациям по здоровому образу жизни, которые кардиологи дают своим пациентам.
Его маленькая квартирка в Челси, заваленная бесчисленными брошюрами, вырезками из медицинских журналов и какими-то бумагами, напоминала комнату студенческого общежития, а кухня с ее грязными от накипи чашками (по признанию самой же Дианы) – лабораторию[11].
Но для принцессы было важно не это.
«Диану привлекали в Хаснате его ум, тактичность и полная самоотдача любимому делу», – говорит Симона Симмонс[12].
Возможно, принцесса разглядела в кардиохирурге из Королевской больницы не только свой идеал, но и частично саму себя. По словам ее близкого друга, «Хаснат оказался воплощением в мужском образе всех тех начинаний, которые всегда привлекали Диану, – спасать жизни, заботиться о других людях»[13].
Доктор Хан был совершенно равнодушен к магическому ореолу celebrities, окружавшему принцессу. Он видел в Диане не мать будущего наследника престола, не невестку королевы и не принцессу Уэльскую. В первую очередь он видел в ней женщину – страдающую, нежную, хрупкую. Именно таких искренних, человеческих отношений Диане и не хватало столько времени.
– Я наконец-то обрела покой! – признавалась она своей подруге Эльзе Боукер. – Хан дал мне все, о чем я могла только мечтать[14].
Он дал ей личное счастье…
Ради своего возлюбленного Диана приезжала в его маленькую двухкомнатную квартирку в Челси, мыла полы, убиралась, пылесосила, пытаясь создать домашний уют. Она даже освоила тот вид деятельности, который у многих женщин давно набил оскомину.
– Я научилась готовить пищу! – радостно воскликнула она в беседе с Симоной Симмонс.
– Да? И какое же блюдо?
– Спагетти!
– Ты приготовила спагетти под каким-то соусом?
– Нет, – ответила принцесса. – Знаешь, в «Mark&Spencer» продаются такие замечательные штуки! Ставишь коробку с содержимым в микроволновую печь, нажимаешь на кнопку, несколько минут – и все готово![15]
У нас это может вызвать улыбку, но для принцессы и разогреть спагетти в микроволновке было целым событием. Главное, что это шло от чистого сердца!
Отношения с Ханом не были похожи на обычный l’amour, после завершения которого остаются приятные воспоминания и… смешанное чувство досады, что все так быстро закончилось. Нет, Диана считала, что с Хаснатом у нее намного серьезней. Принцесса посетила родину любимого Пакистан, познакомилась с его семьей, попыталась проникнуться культурой и обычаями Востока. В гардеробе Дианы все чаще появляются экзотичные наряды – шальвар-камизы, туники и брючные ансамбли, столь популярные среди мусульманских женщин. А среди ее друзей все большее место занимает супруг Джемаймы Голдсмит,
{52} знаменитый игрок в крикет пакистанец Имран Хан.
Диану нисколько не смущало, что Хаснат оказался представителем совершенно другой культуры. Скорее наоборот. Это придавало их отношениям дополнительную пикантность. Диана всегда относила себя к многоконфессиональным людям. Она интересовалась римским католицизмом, индуизмом, каббалой и даже древними обрядами. Еще задолго до того, как увлечение романом Дэна Брауна «Код да Винчи» охватило весь земной шар, принцесса задавалась мыслью – а что, если Иисус Христос и в самом деле был женат на Марии Магдалене?
